Тем не менее, у меня не было выбора. Я уже собиралась выхватить револьвер, когда внезапно вмешался Брендон.
— Нет, пусть оставит пистолет.
— Но…
— Я сказал, пусть оставит его! — он оттолкнул человека в черной шляпе и встал между нами. — Мне нравится, когда женщина носит оружие. Это мило. А теперь, — он потянулся вокруг меня, чтобы закрыть дверь, — ты хорошо играешь в карты, милашка?
— Я… я не знаю, что это такое, — говорю я.
Мужчины залились смехом.
Рука Брендона снова упала мне на плечи.
— Посмотрите на эти глазки лани, а? Бьюсь об заклад, ты многого не знаешь, — добавил он с таким взглядом, что у меня все внутри сжалось. — Вот что я тебе скажу: сядь здесь со мной, и мы сыграем пару раздач. Тогда я вышвырну отсюда этих блох… и мы сможем узнать друг друга получше, а?
Больше свиста. Больше блуждающих глаз и тревожных улыбок. Я не знала, что Брендон имел в виду под «узнать лучше», но сомневалась, что мы будем сидеть за столом и болтать.
Брендон обхватил меня своей мясистой рукой и повел к свободному месту — прямо в сердце огромного вонючего облака. Воздух вокруг стола был насыщен запахом потных тел и грязных носков. Вокруг витал еще один запах, которого я не узнавала: сладкий, но он почти обжигал каждый раз, когда я его вдыхала.
Без рубашки подмигнул мне, когда я проходила мимо, и поднес к губам коричневую бутылку. Сладкий, жгучий запах распространялся вместе с движением. Что бы он ни пил, я была уверена, что это была не вода.
— Наше место прямо здесь, — Брендон сел. Потом посмотрел на меня выжидающе. — Ну, давай.
— Мест больше нет, — сказала я.
Мужчины снова залились смехом.
— Брендон, у тебя много работы, — закричал Без Рубашки. Он снова наклонил бутылку. — Я не знаю — мне нравится, когда они немного более осведомлены.
Брендон закрыл лицо руками, покачал головой и хохотал, будто я была самым смешным, что он когда-либо видел. Когда он, наконец, выпрямился, он схватил меня за руку и потянул.
— Оу, иди сюда.
Он был сильнее меня — настолько, что достаточно одного движения, чтобы притянуть меня к нему на колени.
— Ну вот, — прорычал Брендон мне в ухо. — Красиво и удобно, правда?
Нет.
Мало того, что его колени были костлявыми и неровными, так ещё и какой-то странный комок впивался в мою задницу — да и зачем он вообще хотел, чтобы эта часть меня касалась его? Разве он не знал, для чего я ее использовала? Это не имело смысла.
— Кто-нибудь, перетасуйте эти карты и раздайте их, — сказал Брендон.
Один из бородачей начал щелкать бумажными прямоугольниками между руками. Черная Шляпа пристально смотрел в мою сторону, но я не могла сосредоточиться надолго, чтобы обращать на это внимание: эта странная шишка меня чертовски раздражала.
Но каждый раз, когда я пыталась отодвинуться, Брендон возвращал меня назад.
— Так откуда ты знаешь Счастливчика Уолтера, а? — крикнул Черная шляпа.
— Счастливчик Уолтер? — сказала я в замешательстве. — Он никогда мне этого не говорил.
— Ну, это, наверное, потому, что это уже не смешно, — фыркнул Без Рубашки. — Уолтер обычно расхаживал здесь, хвастаясь тем, что он слишком везучий, чтобы его убили. Разные члены его команды пострадали. В них стреляли, их сбивали или разрывали боты. Но не Уолтера.
— Тогда они сделали что-то очень глупое, — перебил Брендон, его дыхание задевало мою макушку. — Уолтер и его команда решили прокрасться в Даллас — черт возьми, Даллас!
Мужчины за столом издали коллективный стон. Все качали головами, будто это была самая глупая вещь, которую Уолтер мог придумать.
— Почему? Что в Далласе? — сказала я.
За столом стало тихо.
Брендон недоверчиво фыркнул.
— Ты жила под камнем?
— Или за стеной, — буркнул Черная Шляпа.
— Она не уродка, — прорычал Брендон.
— Откуда ты знаешь? Потому что Уолтер сказал тебе? Ладно тебе, — Черная шляпа откинулся на спинку стула. — Ты знаешь, что этот старый мерзавец только и думал обо всех способах, которыми он собирался тебя достать после того, как ты его обманул. А теперь он подослал сюда своего домашнего урода, чтобы вышибить нам головы.
— Она не урод, — снова прорычал Брендон. — Я докажу это.
Прежде чем я успела понять, что происходит, Брендон сжал мою шею рукой. Он сжимал ее, как пустую банку — так сильно, что я думала, что передняя часть моего горла могла касаться задней части.
— С-стоп! — я задыхалась.
— Тебе нравится это, милашка? Нет? Тогда почему бы тебе не сделать с этим что-то?
Я пыталась. Сначала я потянулась за револьвером, но его рука мешала. Я не могла обойти ее. Когда я попыталась просунуть пальцы под его хватку, он надавил сильнее. Черные точки плясали у меня перед глазами, легкие просили воздуха. Как только я начала чувствовать слабость, Брендон отпустил меня.
— Видите? Если бы она была уродом, она бы меня ударила. Прости за это, милашка, — добавил он, терся носом об мою косу. — Я обещаю, что отплачу тебе позже.
Все, что я могла бы сказать, перекрыл очередной приступ смеха. Мужчин, похоже, не волновало, что Брендон чуть не убил меня — Брендону было все равно. Со мной случится что-то плохое, если я не уйду в ближайшее время. Так что нужно было забыть о плане Уолтера:
Я больше не была милой.
Я не собиралась подыгрывать.
— Ладно, ребята, давайте сыграем быстрее, ладно? Я кое-что хочу сделать.
Брендон потянулся вокруг меня, чтобы взять свои карты, посмеиваясь над шуткой, которую я не понимала. Он держал обе руки на столе. Они были сложены вокруг его карт, защищая.
— Чтобы их никто не видел, — сказал он.
Мне было все равно. Я застряла в V-образном сплетении его рук, но, положив руки на стол, я, наконец-то, могу достать свой револьвер.
— О, эти хорошие, — буркнул Брендон.
Я наклонилась вперед, когда он поднял уголки карт, изображая интерес.
— Для чего эти пометки?
— Эти? — он указал на нечто, похожее на скопление черных слезинок. — Это масть. У каждой карты есть номер и масть. Иногда получаешь хорошие карты, а иногда плохие. Вот почему я всегда держу под рукой пару тузов, — он сдвинул куртку, обнажая пару карт, спрятанных в рукаве. — Старик Уолтер ничего не знал!
— О, вот как ты это сделал, — сказала я.
Я не знала, что он сделал с Уолтером и почему, но Брендон, похоже, был доволен моим ответом. Пока он говорил о том, какой он великий, я склонилась и осторожно вытащила револьвер из кобуры.
Брендон и другие мужчины продолжали говорить о ходах и очередях и обо всем остальном, что, по их мнению, мне нужно было знать о картах. У меня было достаточно сил, чтобы улыбаться и кивать, пока они разговаривали. Но остальная часть меня пыталась понять, как мне выбраться отсюда.
Их было слишком много, и они были слишком хорошо вооружены. Я бы точно проиграла перестрелку — но в то же время я не могла себе представить, что смогу уйти без боя. Что бы я ни сделала, это должно быть смертельно и быстро…
Без рубашки что-то говорил о моей заднице, что я находила сбивающим с толку и отталкивающим. Я нажала на курок, пока остальные смеялись, думая о том, как я хотела послать луч ему между глаз. Револьвер не выстрелит, пока я не нажму на рычаг перезарядки — нажатие на спусковой крючок было для меня просто способом почувствовать себя немного лучше.
Но пока я удерживала курок, я услышала шум.
Это был слабый, пронзительный вой. Больше ощущение, чем звук — как, когда я вошла в квартиру Ральфа и знала, что телевизор был включен, хотя он и был без звука.
Звук, который я слышала, был спусковым крючком, перегружающим луч. Это именно то, что шериф Кляйн всегда говорила полиции не делать, потому что удерживание спускового крючка перед нажатием на рычаг приводило к тому, что сразу вырывался огромный выброс энергии. Может, даже взрыв…
И взрыв мог помочь.
— Это река, — говорил Брендон. — А теперь все переворачивайте свои карты — давайте посмотрим.
