«Будь осторожна, Телль, и меньше слушай Гернаримарнахра. Рано тебе еще даже думать о посте одной из верховных ведьм, рано! Набирайся опыта, учись, не забудь, что семь томов черного гримуара вам на выпускном не просто так выдали, и не высовывайся!
Люблю, скучаю, береги себя, не простывай и не отходи далеко от источника.
Мама».
Постскриптум:
«Доченька, будь осторожна, нехорошие дела в королевстве творятся. Держись подальше от южных городов — Теанра, Бриджуотера, Бермингема. Туда ловцов отправили, ищут вражеских магов. Как и мама, искренне надеюсь на твое благоразумие, но если что, смело показывай свое свидетельство о рождении — не забывай, тот факт, что твой пана ловчий королевский как минимум убережет от казни, а по факту никто из госслужб и тронуть не посмеет. В крайнем случае, под конвоем отправят в столицу для разбирательства, а тут есть я. Будь умничкой.
Папа.»
Дочитав, еще дважды перечитала написанное отцом. Просто информация от мамы вся доступная и понятная, а вот папино сообщение завязано на политике, а я как истинная черная плевать хотела на всю политику до… до определенных обстоятельств, то есть пока это лично меня не касается. Сейчас коснулось.
Задумчиво свернула послание, попыталась сунуть в карман обнаружила, что карман далеко, в мантии. Притянула одеяние магией, сунула послание, вернула мантию на стул, откинулась на подушки, раздумывая над ситуацией.
Напрягает.
Вся ситуация в целом, и посягания рожи в частности. Ко всему прочему дочка мне все-таки нужна… К слову, березка очень даже не плох…
— У вас интересное выражение лица, госпожа ведьма, — неожиданно произнес морда.
— Это какое? — заинтересовалась я.
— Задумчиво-брезгливое, — сообщил он.
— Ничего удивительного, белые маги у нас, черных ведьм, практически всегда вызывают чувство брезгливости, — тяжелый вздох удержать не удалось.
— Что-то я не заметил подобных эмоций в тот момент, когда вы выскочили из лавки в регламентировано-развратном наряде, госпожа ведьма. — ехидно подметил морда.
— Азарт охоты превалировал, — парировала я. — Согласитесь, есть разница между рыбалкой и покупкой той же рыбы на рынке.
— Никогда не покупал рыбу, — сообщил ловец.
— Рыбалка в сотни раз увлекательнее, — оповестила я.
И снова задумалась.
Нет, теоретически я вполне могу заманить Альфреда к себе и сделать все по регламенту… Да и не только теоретически, полагаю и на практике это особого труда не составит.
— Не могу понять, — господин мэр подошел к столику, взяв стул сел, — если одна только мысль о белом маге вызывает у вас столь явное неприятие, зачем же вся эта беготня с… регламентом? Присаживайтесь ближе.
У меня лично аппетита не присутствовало, и потому я осталась полулежать, сложив руки на груди и не выказывая желания присоединиться к трапезе, но ответить почему-то потрудилась:
— С рождением дочери сила черной ведьмы увеличивается вдвое. — И тут же уточнила: — В смысле, когда черная ведьма рождается.
Морда, разложив салфетку на коленях, поинтересовался:
— А когда не черная ведьма?
— Ведьма слабеет, — нехотя ответила я.
Вновь вспомнился мэтр Октарион его слова, и чрезмерная настойчивость белого мага. Передернуло.
— Госпожа ведьма, вам следует поесть, — вернул к действительности морда.
Подозрительно прищурившись, поинтересовалась:
— А с чего это вы обо мне так заботитесь, господин мэр?
Не глядя на меня, ловец снял крышки с блюд, внимательно осмотрел их, поставил себе в тарелку несколько котлет под томатно-чесночным соусом, отрезал ломоть хлеба, и все так же не одарив черную ведьму и взглядом, произнес:
— По той простой причине, что, несмотря на весь свой отвратительный, зловредный, непостижимый и пакостный характер, вы лучшее, что случилось с этим городом до моего прибытия.
Изумлено смотрю на мэра, а он продолжил:
— Вас не просто любят — оберегают местные жители. И, — карие глаза морды все же соизволили взглянул, на меня, — сейчас у вас проснется дикий голод, собственно поэтому я и распорядился принести так много еды.
В моих глазах теперь было не только изумление, но ко всему прочему еще и недоверие… а потому я схватила пузырек с зельем, открыла, набрала капельку на ноготь, щелкнула пальцами, и разделила состав на составные части… Список тут же возник призрачным свитком, но еще до того как успела дочитать на всю спальню морды раздалось совершенно беспардонное урчание моего желудка…
— Я предупреждал, — меланхолично произнес ловец.
И сделал нечто — протянул мне тарелку с котлетами и даже поставил на нее отрезанный ломоть хлеба.
И это было так… так… даже не бесило ни капельки!
И я потянулась, взяла тарелку, и хлеб, и вилку, что он протянул следом, и, устроив блюдо на коленях, принялась есть, от чего-то все продолжая и продолжая улыбаться. А мэр взял себе мою тарелку, и тоже приступил к ужину. А там внизу у стен мэрии шумел народ, разыгрывался оркестр, слышались крики распорядителей. А тут было тихо и мы просто ели.
Удивительно так.
А потом кто-то заорал «Шакалы»…
Этот вопль мне что-то смутно напомнил, вот только никак не пойму что.
«Волкоголовые!» — еще один истеричный вопль.
Перестав есть, мэр прислушался, и вскоре произнес:
— Необычно.
Встал, прошел к окну, застыл.
А я ем.
Медленно повернулся и сурово посмотрел на меня.
Все еще ем, очень сосредоточенно и вообще не надо отвлекать, от еды оголодавшую черную ведьму.
Морда развернулся всем телом, сложил руки на груди и теперь очень возмущенно смотрит на меня.
Прожевала, сглотнула, и нехотя уточнила:
— Четырнадцать?
Маг кивнул.
— Сами виноваты, — вынесла вердикт голодная я.
И вот тут морда потряс меня до глубины души!
Он задал вопрос:
— Те, кто напал на владельцев таверны «Три пескаря»?
Молча кивнула.
Пожав плечами, ловец вернулся за стол, вновь приступил к ужину, а на мой удивленный взгляд пояснил:
— Сами виноваты.
Несколько минут, забыв про адский голод, я потрясенно смотрела на мэра, и в конце концов сдавленно спросила:
— И это все?
— Нет, — прожевав, ответил он, — помимо этого ущерб таверне и ее хозяевам будет возмещен из их жалования, ко всему прочему всех участников противоправных действий ожидает наказание палками.
В этот миг я поняла, что морда мне определенно нравится!
Нет, не без недостатков, конечно, мужик, но…
— Ладно, господин мэр, чемоданы можете распаковывать, — милостиво дозволила я.
