Она осматривала полураспустившуюся жилетку.
— А теперь вот дойдут! Теперь вот я ему покажу!
Ариэлль чуть не всхлипнула, так разволновалась. Лара поняла, что, пожалуй, хватит давить на чувства.
— Ладно-ладно, если тебя это напрягает, давай поговорим о другом…
— Меня не напрягает! Я абсолютно спокойна!
Теперь она стукнула кулаком по бортику пруда. Из пруда выскочила лягушка, Ариэлль взвизгнула и с пня соскочила.
— Да-да, я тоже спокойна, — согласилась Лара. — Помогает настой зверобоя, ну да не о том речь. Я вот чего хотела спросить… Ты случайно не слышала про Механика?
Ариэлль притихла.
— Не слыхала?
— Темная история, — тихо ответила Ариэлль. — Про Механика давно ничего не известно…
— Мне говорили, — Лара перешла на доверительный шепот, — что Механик на самом деле рыцарь Персиваль… Говорят, он вроде бы не погиб?
Ариэлль пожала плечами.
— Это тоже тайна. Одни говорили, что погиб, другие, что не погиб, третьи болтали, что он вообще раздвоился… Рассказывают про Северный Город…
— Как? — перебила Лара.
— Северный Город. Будто есть тут, где-то далеко, город холодный, то есть замерзший совсем, и кто-то там живет. Вроде как… Но точно неизвестно. Он за горами, а горы — неисследованная область, сама знаешь.
— А драконы? Про драконов ничего не слышно? Ну так, может, случайно…
Ариэлль помотала головой отрицательно, закашлялась, помотала головой уже утвердительно. Почесала подбородок, незаметно пощупала его, протерла руку, ответила:
— Видели. Однажды. Я сама даже видела. Мы как раз тогда только начинали собирать коалицию правых сил и хотели договориться с рыцарями Светлозерья. Но Светлозерья уже не было. Вернее, озеро там еще есть, а рыцарей не осталось, все разорено Деспотатом. Только жил один старый гном…
— Яша, — перебила Лара.
— Точно, Яша. У него еще фамилия забавная…
— Автохтон.
— Ты с ним знакома? — ухмыльнулась Ариэлль.
— Он мне сапоги сшил в свое время. Так что там было, ты говоришь?
— Старый гном там жил. Мы у него спрашиваем, что случилось, а он молчит — обет дал. И пока мы обследовали местность, Яша сидел на берегу и удил рыбу. Ну, мы объехали вокруг озера и уже обратно стали возвращаться, как вдруг лошади заволновались. Погода тогда была облачной, к тому же над озером всегда влажность повышенная. Одним словом, видимость небольшая. Потом лошади вообще перепугались и отказались идти. Тогда мы спешились и стали ждать. И вдруг услышали, как вдалеке, возле озера, заверещал Яша. А лошади шарахнулись в разные стороны. Я оглянулась и увидела: от берега в нашу сторону бежит Яша, побросал все свои удочки. Он драпал с противоестественной скоростью, и вдруг прямо из тучи на него упал белый дракон…
— Белый? — жадно спросила Лара.
— Белый. Белый дракон. Он подхватил Яшу…
— А размер? — Лара даже схватила Ариэлль за руку. — Он какого размера был?
— Не знаю, большой. Гнома, как букашку, подхватил и в тучи уволок. Мы ждали, что дальше будет, но дракон уже не появлялся. Вот и все. А больше я никого не видела.
Лара задумалась. Белый дракон утащил гнома… Белый дракон, северный город… Северный город за горами…
— Жаль, конечно, — перебила Ариэлль ее размышления, — что у нас нет дракона. Мы бы тогда Холмистый Край быстренько прочесали. Энлиль бы от нас не ушел. Ты ведь…
— Что?
— Ну, ты ведь с драконами… как бы имела дело…
— Давно, — отрезала Лара. — Я уже ничего не помню.
— Ну да, ну, да, давно. Леха был, кажется, добрым…
Месть, подумала Лара. Девчонка, пусть даже и эльф, все равно девчонка.
— Да, да, — покивала головой Ариэлль, — понимаю, ошибки молодости, с кем не бывает…
— Вспомнила! — неожиданно перебила ее Лара. — Я вспомнила!
— Что ты вспомнила?
— Вспомнила про Энлиля. Энлиль — ведь такой белобрысый? Его фамилия Сироткин?
Ариэлль злобно сощурилась.
— Ну как же! — Лара сработала под дурочку, даже в ладоши хлопнула. — Как же, помню его! Наглый такой парниша, прыщеватенький. Помню, помню. Так он ведь теперь в Деспотате.
— В Деспотате? — вздрогнула Ариэлль.
— Да, в Деспотате. И как у меня из головы вылетело? Я как раз мимо пролетала, а Энлиль там вроде аниматора, постановки организует, типографию открыл…
— Типографию?
— Ага, — продолжала врать Лара, — книжки издает.
— Книжки…
— Ну да. — Лара прищелкнула языком. — Такие бредовые графоманские книжки. Не стоят внимания, но забавные в каком-то смысле… Последнюю помню, название у нее еще паскудное…
Лара сделала вид, что припоминает название.
— Ах, да, вот какое — «Пятнадцать обломанных лохушек». Можешь себе представить?
Ариэлль отрицательно помотала головой.
— Такой вот литератор оказался. Вернее, не он сам литератор, а с наущения тамошнего руководителя, тот поощряет бумагомарательство…
— И как? Как литература? — остановила ее Ариэлль.
И Лара заметила, что у нее побелели губы.
— Мерзкая. Описывает всех девчонок, которым он вскружил голову, а потом дал отлуп, причем в издевательском, я бы даже сказала — саркастическом тоне. И с такими гадкими подробностями…
— И как? — Голос у Ариэлль дрогнул. — В смысле подробности…
— Знаешь, ужасно гадко, даже пересказывать не хочется.
— Нет, ты скажи! — Предводительница эльфов опять топнула ногой, бисер снова разлетелся.
— Подробности настолько отвратительные, что я даже не знаю… — Лара пожала плечами. — Например, в новелле девять Энлиль рассказывает про девочку, которая влюбилась в него так сильно, что даже ночевала перед его порогом, как послушная дворняжка…
Ариэлль покраснела в третий раз. Причем гораздо сильнее, чем в первые два.
— И чистила его сапоги, и смотрела на него так… восхищенно. А потом он, то есть Энлиль, решил, что у нее слишком мясистый нос, и послал ее прочь. А она с горя растолстела, так что даже стулья ее не выдерживали, приходилось делать усиленные. Я, правда, не все новеллы прочитала, но каждая начинается одними и теми же словами…
— Какими?! — вскрикнула Ариэлль громко, отчего кто-то из трудящихся даже грабли уронил.
— Каждая новелла начинается так: «Эта дура влюбилась в меня, как кошка».
Теперь Ариэлль громко скрипнула зубами, и грабли уронили еще раз.
— Да, да, как кошка, — повторила Лара. — «Эта дура влюбилась в меня, как кошка». Он готовит большой тираж.
— Большой?
— Угу. Чтобы каждый мог прочитать. Он с воздуха хочет их разбрасывать.
— Деспотат обнаглел, — сурово произнесла Ариэлль. — Совершенно обнаглел и всерьез угрожает нашим границам. Пора с ним покончить. Я об этом уже раньше говорила неоднократно.
