— Так, что тут у нас? — Варион вернулся в комнату и закрыл за собой дверь.
— Ты зачем меня по имени назвал? — угрюмо спросил Живодёр.
— Затем, что на чужое ты не отозвался трижды, — Химера оглядел усеянный мусором пол. Чего-то не хватало. — Ты сам нас подставил, когда полез с ножом на трактирщика. На кой хрен только?
— А чего он вокруг да около ходит, а? У меня друга убили под его крышей, а он трясет с меня какую-то грамоту, хотя сам, хрен усатый, отдал его тело каким-то ублюдкам!
— Дальше говорить буду только я, хорошо? Ты, может, и старше, но ведёшь себя как сраный новичок, — Варион откинул носком несколько кусков пергамента. — У тебя тут было время осмотреться, чего нашёл?
— Мусор. Нет тут ничего.
— Вот и я думаю, что нет ничего, а это странно, — Химера потянул дверцу шкафа, и та отвалилась окончательно. — Ни оружия, ни записей, ни даже одежды. Думаешь, убийца всё на горбе унёс?
— Нет, не думаю, — лоб Сеймора покрылся складками. — Основное мы успели перетащить на новое место. Он нашёл домик в Яблонях, а я помогал ему с вещами. Не умри он, уже жил бы там.
— Вот-вот. А трактирщик жалуется, что жильцов зимой почти нет, а тут ещё такой давний постоялец съезжает. Обиделся и накормил своим же ядом, может быть такое? Можно же продать весь оставшийся скарб — и не так обидно уже, что скажешь?
— Кто, этот хмырь? — Живодёр замотал головой. — Говорю же: следили за Налимом. Он потому и хотел переезжать, что его уже тут могли найти. И нашли.
— А в комнате остался один мусор, и ты ничего не нашёл.
— Так.
— Тогда где шкатулка?
Сеймор замер с видом мальчишки, пойманного за воровством на рынке. Он тихо выругался и достал из-под плаща маленькую шкатулку Налима.
— Хотел взять на память о друге, — неубедительно пояснил Живодёр.
— Конечно, — Химера склонил голову набок. — Пойдём отсюда, пока трактирщик стражу не позвал, раз тут один мусор.
Городская стена возле «Синицы» ещё вовсю строилась. Химера каждый раз дивился, как нелепо смотрятся законченные — и даже украшенные серебряными щитами — ворота первопрорицателя Драуда в окружении не доросших и до трёх саженей стен.
С надвратной галереи капала талая вода, сливаясь с ручьями на дороге, что бежала от тяжёлых створок до самого центра города. Химера с лёгкой тоской разглядывал один из четырёх выходов из города. Главными считались ворота прорицателя Кваранга, за которыми расходились дороги на Станбаль и Трисфолд. Ворота герцога Местеля располагались ближе к югу и бассельскому замку, а через Яблоневые проходили лишь конвои из нового каземата.
— Пойдём в Мухоловку? — предложил Сеймор. — Сам же говоришь, что тут мы не найдём ничего.
— Посмотри-ка туда.
Прямо напротив «Синицы», под широким настилом, горел огонь в высоком шестиугольном очаге из белого камня. Редкие путники, что покидали город даже зимой, останавливались перед этим алтарём и просили у Далёкой Звезды благословение на поездку.
Заинтересовала Химеру не часовня, а её самоназванный смотритель. Осунувшийся старик лет семидесяти расположился под настилом рядом с алтарём. Его протянутая рука так и лезла в лица молящимся под обрывки цитат прорицателей.
— День добрый, — Варион постарался прозвучать серьёзно, но не слишком грозно.
— Любой день есть благодать, ибо послан Далёкой Звездой с тем, чтобы мы пережили его и стали сильнее, — туманно поздоровался попрошайка. — Первопрорицательница Аквида, год сорок третий после Звездоявления.
— Мило, — оценил Сеймор.
— Ты давно здесь сидишь? — Химера старался говорить тише, чтобы не навлечь гнев верующих у алтаря.
— Ещё был нашим лордом молодой Авлар, сын Местеля. Ещё ворота были из брёвен сложены, а их камень никто не трогал в штольнях за Сальменой. Ещё твой папаша писал в портки. Вот как давно я тут сижу в свете Далёкой Звезды. Понимаешь, к чему я?
Химера понимающе кивнул. Нищие в Басселе боролись за лакомые места не на жизнь, а на смерть. Возможность сидеть с протянутой рукой на крыльце Собора или у алтарей перед воротами заслужить было немногим легче, чем право служить в герцогской гвардии.
— Вчера из этой двери четверо людей вынесли тело и куда-то его унесли, — Варион показал на «Синицу». — Ты ведь их заметил, запомнил? Расскажи нам, это важно.
— Чего я только не видел по воле Звезды, — нищий подогнул обёрнутые в обрывки шкур ноги и сел на колени. — Вы ведь знаете первопрорицательницу Аквиду? Она была одной из тех, кто увидел Звездоявление во время Вечного Гона и повёл наших предков на Большую Землю. Когда в тридцать девятом году в Аноре начался страшный голод, это она убедила царя раздать деньги и еду нуждающимся и покончить с бедностью в священном городе вместо того, чтобы продолжать войну с Гаальтом.
— Знал я людей из Анора, — фыркнул Живодёр. — Бедных там не меньше, чем у нас.
— Я ведь не об этом, — ответил нищий беззубой улыбкой. — Если ищете ответы, прислушайтесь к мудрости Аквиды.
— Понял тебя, — Химера вздохнул и достал из кошелька пару монет. — Достаточно мудро?
— Почти, — старик подмигнул и принял ещё два летта. — Да придаст вам сил и мудрости Далёкая Звезда во всех ваших начинаниях.
— Всё, мы теперь мудрые, — Сеймор подался вперёд. Химера на всякий случай проверил, не достал ли он кинжал. — Говори про тех четверых.
— Помню-помню, — нищий закряхтел и поднялся. — Днём вчера выходили из таверны с телом в покрывале. Двое парней несли, а ещё один командовал. Девушка шла за ними — просто загляденье. Губы яркие, красные, а волосы такие светлые, что аж блестят на холодном солнце.
— Куда они понесли тело? — спросил Химера. О губах незнакомок он слушать не хотел.
— В тот переулок, — старик указал в обратную от ворот сторону. — Пешком шли. Недалеко им, наверное.
Химера кратко попрощался с нищим и пересёк улицу. Идти было не так просто: под холодным слоем талой воды оставался лёд, и ноги так и норовили проскользнуть.
От перекрёстка двух широких дорог — совсем рядом с «Синицей» и часовней Звезды — наискось отходил неприметный переулок. Варион нечасто бывал в этой части города, но припоминал, что квартал у ворот Драуда был полон амбаров и складов. Так торговцам не нужно было везти товар через весь город.
— Значит, туда унесли, — пробормотал Химера.
— Да, а Мухоловка-то в другой стороне, в Застенье! — Живодёр размял кулаки под громкий треск суставов. — Сейчас всё выясним.
Сеймор шагнул в тень переулка и на ходу достал кинжал. Химера всплеснул руками, но отправился следом. Он бы предпочёл понаблюдать за подворотней издалека, а потом найти подкрепление. Хотя бы Ладаима или кого-то из старших друзей Живодёра.
Задние фасады складов и лавок тесно сжимали переулок. Казалось, если раскинуть руки, то можно дотронуться до стен по обе стороны. Химера следовал за широкой спиной Сеймора, но вместо желанного выхода из переулка увидел лишь грязный тупик.
— Идём обратно, — Химера поёжился. — Мне тут совсем не нравится.
— Ещё чего? — Живодёр остановился перед тупиком. — Раз вызвался помогать — идём до конца.
— Мы и дойдём, но не вдвоём. Возьмём подмогу и вернёмся.
— Кого? — Сеймор рассмеялся, но не обернулся. — Помнишь же, что Гадюка говорит. Ты хоть всю жизнь Приюту отдай — хрен они помогут, когда попросишь.
— И без Гадюки разберёмся. Пойдём…
Задняя дверь ближайшего склада скрипнула, и в переулке появился веснушчатый паренёк лет четырнадцати в штопанных обносках, но с кинжалом на поясе.
— Синий дрозд! — многозначительно крикнул мальчишка.
— Это ещё что? — Сеймор всплеснул руками. — Какой дрозд? Ну, допустим, жопа филина.
— Это пароль, — шепнул Химера напарнику.
Парень грозно сощурился и метнулся было обратно в здание, но грузная фигура Живодёра последовала за ним. Лис в один прыжок добрался до караульного, уже оказавшегося по ту сторону дверного проёма, и с грохотом уложил его на пол. Правая рука Сеймора заткнула парню рот вместе с рвущимися из него криками, а изгиб левой сдавил горло бедолаги. Острие кинжала подрагивало у самого его уха.
