– А вот на птичку так смотреть на надо, похлебки хватит на двоих, – усмехнулся друид, отламывая немного от лепешки и протягивая пичужке на ладони. Та мигом склевала угощение, ухватила оставшийся кусочек и улетела восвояси, видимо, опасаясь, как бы не отобрали.
– Аш, а много здесь рас? Кого еще зашвырнуло? Мир-то… мир-то не доделан словно… – в глазах Ранко светилось непонимание. Такой мир ему явно был не по вкусу. Или незнаком. Не укладывался в привычное понимание миров. Все они, хоть и разные, но в основном были похожи. Именно основой. А этот – словно лоскутом. По крайней мере, так казалось путешественнику.
Вопрос для сумеречника был неожиданным. Не рассказывать же, в самом деле, мальцу, с чего здесь всё началось?
– Рас много, никто не считал. Есть основные и чужаки, прибившиеся к основным и принятые там. Гномы, вампиры, оборотни, эльфы, люди. Эльфы разные: пещерные темные, лесные сумеречные и светлые. Еще есть Нейтральная, там полно всякого сброда, но чаще – одиночки, единственные представители своей расы. Бывает такое: вот вроде светлый эльф по природе своей, а по сущности больше похож на сумеречного. Так что сами кланы тоже не совсем чисты по расе, скорее по убеждениям, – друид неторопливо ел, продолжая повествование о Перекрестке:
– Говоришь, мир не доделан? А он и не мир вовсе, а межмирье. Его лишь по привычке миром называют. Это Перекресток, средоточие основ мироздания. Здесь сердце всех стихийных потоков, оттого и стихийная магия так сильна. Не думаю, что кто-нибудь сможет доделать этот мир больше, чем есть, – сам «мир» не позволит. Это ведь так, одна лишь видимость… кусок земли, созданный одним чудаком по молодости, чтобы выжить и с голоду не помереть, а остальные уже прижились на том, что он сваял, – закончил Аш, скромно умолчав о том, кто был упомянутым ваятелем.
– Угу, в принципе понятно. Наверное, отсюда и отличия такие. А покажи еще раз, как ты это делаешь. Ну, тогда, при встрече, – Ранко явно намекал на заклинание, которым вознамерился его «угостить» сумеречник при знакомстве.
Аш подошёл к юноше и протянул раскрытую ладонь, где маленьким вихрем клубилось заклинание стихии воздуха.
– Сойдет?
Ранко несколько секунд рассматривал заклинание, а затем с улыбкой воссоздал в своей ладони такое же, только меньше.
– А я тоже так могу, правда, не знаю, что оно делает… – пробормотал юноша, с любопытством изучая свое творение. То ли по наитию и наблюдательности, то ли действительно понимая, но Ранко знал, как обращаться со стихийными потоками.
«Чудное дитя. Играет стихиями – и не знает, что с ними можно сделать, – мысленно изумился Аш. – Но раз способности есть, можно и научить. Глядишь, не таким уж и беззащитным окажется в этом мире. Да и мне хлопот будет меньше, если малец за себя сможет постоять».
– Это не то чтобы боевая магия, сильного урона противнику ты не нанесешь, но вот отбросить и успеть приготовиться к атаке – сможешь, – наставительно произнёс хозяин леса, и, повторно связав заклинание, позволил воздушной спирали развернуться небольшим, но очень плотным вихрем, выбрасывая мощный поток воздуха. Аш не вложил в заклинание и десятой доли силы – не собирался же он калечить мальчишку, – и оно не отшвырнуло того, а всего лишь толкнуло, заставив отступить на шаг назад.
– Примерно так. Но если я потрачу хотя бы половину силы – на миг-другой ощутишь себя птичкой и отлетишь метров на пять. Вполне достаточно, чтобы приготовиться нанести тебе сокрушительный удар чем-то более серьёзным, чем воздух. Обычно магию воздуха применяют для другого: создание иллюзий, управление погодой. Я в этом мало разбираюсь, моя стихия – земля. Я друид, – и, подтверждая его слова, из земли рванулись крепкие узловатые корни, оплетая ноги Ранко до колен.
– Ну вот. Так можно и убить, если немного изменить рисунок заклинания: заставить не просто держать, а разорвать на части. Хотя магия земли тоже не для боя предназначена, больше для целительства.
– Интересненько, – Ранко сделал шаг в сторону, и корни выпустили его, оставшись переплетенными. Друиду даже показалось, что всё это юноше понравилось.
«Что ж, если ученик заинтересован, толк из него будет», – усмехнулся Аш. Давно ему не приходилось быть наставником, а тут вдруг загорелся. Тем более, в магии. Если ученики и были, то в основном по делу ратному – в былые времена частенько доводилось эльфу обучать владению мечом воинов тех кланов, куда он нанимался. А мечником сумеречник был хорошим. Хотя тут дело в многолетнем опыте, а не в каких-то врожденных способностях: когда полторы тысячи лет только и делаешь, что мечами машешь, – невольно становишься мастером меча. Если, конечно, не убьют раньше.
– А стихий у вас четыре или сколько? – полюбопытствовал нежданный ученик, вернув в ладонь до сих пор удерживаемое собственное заклинание.
– Стихий двенадцать. И стержень. Но маги могут использовать лишь пять основных: воздух, землю, огонь, воду, дух. Последнюю еще называют «сущность», а люди зачастую зовут ее смертью, – прервав внеплановый урок, друид отозвал корни, позволив им покоиться под землей и дальше. Не любил он применять такие заклинания: приходилось удерживать равновесие, чтобы не повредить деревьям. Не владея боевой магией – стихией огня, Аш предпочитал сражаться на мечах и не тревожить землю понапрасну. Но это относилось только к поединкам. На поле боя, когда сходились армии и всё равно вытаптывали всё живое, он не брезговал и погребением врагов заживо, а в скалистой местности с него бы сталось и камнепад обрушить на вражеских солдат.
– Если хочешь, попробую обучить владению стихией земли, в ней я лучше всего разбираюсь. Насчет остальных – лишь основы, которые обязан знать любой маг. К тому же, существование этого мирка зиждется именно на стихии земли. Так уж сложилось. Поговаривают, что тот чудак был тоже друидом, потому и создал всё по собственному разумению, вложив в основу то, что понимал, – Аш затушил костер и засыпал землей для надежности.
– Я был бы очень благодарен, – на миг глаза вспыхнули синим, выдавая с головой эмоции Ранко.
– Отдохнул? Пора в путь. И если повезет, то к полночи придем к оборотням.
– Да, отдохнул. А сейчас мы на территории людей, да? – улыбнулся Ранко. В его глазах светилось такое любопытство и жажда знаний, что Аш невольно усмехнулся:
– Да, это земли людей. И здесь надо быть предельно осторожными. Не то чтобы люди могли навредить всерьез, но удирать от селян с вилами и мотыгами – не самое приятное занятие. От столицы мы далеко, так что воинов вряд ли встретим, а сражаться с крестьянами воину не пристало. Остается убегать. Но я бегать ой как не люблю, особенно днем, – он поймал себя на мысли, что давно так много и с удовольствием не говорил. Вообще эльф был молчалив, но скорее от уединенного образа жизни, нежели по натуре. Это он понял, пока жил с Гинтрой: особо разговорчив он не был, но и в молчанку не играл.
