— Осталось определиться с именем, — озадачила всех Канея.
— Скурул, — сразу же предложил Сергей.
— Но ведь это имя для… — не договорив, белая довния замолчала и задумалась.
— Для кого? — недопонял ее кари.
— Капитан Скурул был довнием, — пояснила Луденса. — В прайд голова втором сезоне он бился с демоном, тогда экусы еще плохо умели воевать и несли большие потери. В своем отряде он оставался последним бойцом, стоявшим на ногах. Из последних сил Скурул с разбегу запрыгнул прямо в пасть демона и протаранил шлемом нёбо, пробив его до самого мозга. Таким образом, демон был изгнан, а капитан тут же скончался от полученных ран. С тех пор так называют только довниев.
— Но если это будет памятное имя… — после длинной паузы задумчиво продолжила Канея.
— Памятное? В честь кого? — удивилась хорния.
— В честь приятеля Сегри, погибшего в той битве, где мы участвовали.
— В той самой битве?! — воскликнула Луденса. — Отличная идея! О ней по всему Эвлону трезвонили! Крошечный отряд добровольцев из последних сил защищает Эвлон — прям как в древние времена!
— Значит, решено, — постановила Канея. — Я схожу и зарегистрирую своего жеребенка под именем Ак’Скурул в память о Скуруле, пока кто-то еще не занял это имя. Луденса, отправляйся к своей сокровинке и попроси составить прошение о принятии в совет.
Схватив свой драгоценный свиток, хозяйка убежала по лестнице. Перед Сергеем развернулся скрытый ранее пласт обычаев экусов, породив при этом целую кучу вопросов. Канеи уже и след простыл, поэтому он решил увязаться за Луденсой, чтобы расспросить обо всем по пути.
— Муриска, постой! — покричал он в след хорнии. — Я с тобой!
Эква притормозила, а когда кари ее догнал, пошла шагом. Серый положил ладонь на загривок, и эква невольно расслабилась. Сергей давно подметил эту особенность: рука на шее магическим образом успокаивала хорнию. Та сразу переставала пританцовывать и жаловаться на то, что Сегри слишком медленно ходит.
— Расскажи поподробнее, что такое «памятное имя», — начал он расспросы.
— Ты не знаешь? — удивилась Луденса. — Ты же сам предложил!
— Я просто предложил назвать жеребенка в честь погибшего друга. Я не знал, что это у вас трактуется как-то по-особенному.
— Памятное имя дается в честь погибшего экуса. Оно дает право наследовать жеребенку все заслуги этого экуса. Ак’Скурул сможет носить бусины Скурула как свои и сразу же после тренировочного лагеря попадет в гвардейский легион. Но это налагает и обязательства: он должен соответствовать славе своего имени. Если он поведет себя недостойно, то лишится имени и должен будет заново регистрироваться с новым именем, как будто его только зачали, а потом заново учиться в лагере. Представляешь, какой это будет позор?
— А если несколько жеребят назовут одним памятным именем?
— Это невозможно, разрешено только одно. Потому Канея и заторопилась так, чтобы успеть взять его для своей первокровинки.
— Тогда объясни еще одну вещь, — продолжил Сергей. — Не слишком ли Вы спешите с подачей прошения? Разве жеребенку не требуется сперва родиться? Ну… в смысле, выбраться наружу?
Уточнение потребовалось, потому что у экусов слово «рождение» означало скорее весь процесс вынашивания, чем непосредственно появление жеребенка из утробы.
— Ну… появление на свет — это конечно важная дата в жизни экуса, но официально она нигде не фигурирует. Юридически экус появляется в момент зачатия. Доктор подтвердил факт зачатия, а значит, что у Канеи уже есть жеребенок.
Луденса так хотела поскорее похвастаться новостями перед сокровинкой, что даже поглаживание загривка не смогло ее надолго успокоить. Посадив Сергея на спину, она пробежалась бодрой рысцой до деловой части города и вошла в контору, где работала Табелья. Десерва как раз проводила своих предыдущих клиентов, и хорния сразу прошла наверх в кабинет. Хотя в приемной несколько довний ожидало своей очереди, но не пропустить вперед себя хорнию (а особенно, королевскую хорнию) считалось верхом неприличия. Сокровинки обнялись, и Луденса стала излагать свое дело.
— Канея получила свидетельство от доктора, что у нее есть жеребенок, — сообщила хорния. — Она просит помочь составить ей текст прошения о принятии в совет.
— А кто это будет уже известно? — поинтересовалась Табелья.
— Да, это экус хорний! — похвасталась спутница Серого, — Канея к мастеру Проспексе ходила, она сразу и пол и вид определила.
— Мудрое решение, ее свидетельство не станут перепроверять, — похвалила стряпчая. — Дорого обошлось?
— Да, заплатили прилично, — кивнула хорния.
— Муриска, я Вам, конечно, помогу, но понимаешь, я десерва, а не мастер, — намекнула Табелья.
— Ну, конечно же, я тебе заплачу за работу, — заверила ее Луденса. — Либо деньгами, либо…
— А что еще может быть? — недопоняла довния.
— Я могу похлопотать за тебя перед Канеей, и ты получишь возможность официально стать личной стряпчей советницы, — предложила хорния.
Подобная должность стала бы большим шагом вперед в карьере простой десервы. Обычно личных стряпчих советницы выбирают из мастеров — владельцев собственной конторы. Шумно вздохнув, Табелья недоверчиво вскинула голову.
— Она действительно может выбрать меня? — в ее голосе надежда смешалась с сомнением.
— Конечно, ты же у меня умная и уже достаточно опытна, — ответила Луденса. — Ты вполне могла бы сама открыть контору, если бы скопила достаточно денег.
— Хорошо, я подготовлю все бесплатно, а со своим мастером как-нибудь договорюсь, — согласилась стряпчая. — Завтра приходите к желтой вспышке со всеми документами. Мне надо все перепроверить. И… Муриска, не забудь о своих словах, я на тебя надеюсь!
Хорния попрощалась с сокровинкой и с чувством выполненного долга вышла на улицу. Врученные Канеей полпрайда бочонков так и остались лежать в сумке Луденсы. Возвращать их своей вектиге она явно не собиралась, и Серый решил воспользоваться ситуацией.
— Муриска, я так понимаю, у тебя появились деньги, — с намеком заметил кари. — Что планируешь дальше делать?
— Ну, я думала позвать пару эквинок в кафе посидеть, — настороженно ответила Луденса. — Ты же не выдашь меня, правда?
— Тогда и я с вами.
— Нет, Канея мне копыта поотшибет, если ты опять будешь пьяный!
— А я не буду так сильно напиваться как в тот раз, зато островка напрочь отобьет мою память про эти бочонки.
— Ох, ладно, — кивнула хорния. — Думаю, мои эквинки не будут возражать против компании кари.
***
До полудня, отмечаемого желтой вспышкой на замковом шпиле, оставалось еще много времени, но Канея уже расхаживала по комнате, нося в зубах полностью укомплектованный футляр со свитками. Нервное возбуждение не желало покидать довнию. Вчера она даже не обратила внимания, что ее подопечные вернулись на заплетающихся ногах, и всю ночь эква ворочалась в кровати, так и не уснув. К счастью, ее элока в этот раз ушла спать к себе, и Серый занял место Луденсы. Внезапно довния вздрогнула, подошла к столу и, высыпав все документы, стала их перепроверять.
