― Как же ты ее вызовешь?
― Моя волшебная палочка поможет! ― улыбнулась Золотая Баба.
Она сняла с себя свой Пояс и бросила на землю.
― Пояс, поищи Огневушку.
Пояс Золотой Бабы полежал на земле, а затем как будто растворился в ней.
― А нам с тобой надо костерок разжечь. Огненная девочка любит появляться прямо из пламени.
Некоторое время огонь горел ровно, затем из него снопом посыпались искорки. Затем пламя колыхнулось в сторону, и из него выкатился огненный волчок. Волчок долго крутился, пока Золотая Баба не засмеялась, и не протянула к нему руки. В руках у нее оказалась веселая огненная девочка. Искорки от нее летели во все стороны. Девочка была совсем маленькой. Росточком не более полуметра. Волосы ярко-рыжие. На них иногда вспыхивали золотистые огоньки пламени. Платье на Огневушке переливалось всеми оттенками от желтого до ярко-красного. В какой-то момент Варваре показалось, что платье вспыхнуло, и она даже протянула руку, чтобы сбить огонь на девочке. Но девочка отпрыгнула. Ее золотые туфельки оставили яркие золотые следочки на месте, где она стояла.
― Здравствуй, племянница! ― улыбнулась Золотая Баба.
― Здравствуй, тетушка. Зачем звала? Вот твой Поясок. На нем здорово кататься.
― Помощь твоя требуется, Огневушка. Сыскать кое-кого надо.
― Тебе помогу.
― А не мне поможешь? Варваре ― нашей гостье, помощь требуется.
― Как здорово! Здравствуй, Варя! ― подпрыгнула огненная девочка. ― Спасибо, тетушка, что со знаменитой Варей познакомила. О ней и ее друге все наше подземелье говорит. Конечно, помогу. А что надобно?
― Варя хочет, чтобы ты ее на экскурсию в свое подземное царство сводила. Пещеры свои показала.
― Ура! Тогда я все подготовлю, возьму ключи и завтра утром я к вам приду.
― Вот Мирослав-то обрадуется!
― А когда я к тебе в Петербург приеду, ты меня в Эрмитаж сводишь.
― А музей не сгорит от тебя? ― улыбнулась Варвара.
― Я могу и по-другому казаться! ― Огневушка сверкнула, топнула ножкой и превратилась в обычную девчонку. Только яркие золотые волосы выдавали ее.
Варвара посмотрела на волосы девочки.
― Так на волосы я могу косынку надеть! ― воскликнула Огневушка, заметив недоверчивый взгляд.
― Покажешь нам вход в пещеры?
― Конечно! Как будете утром завтра готовы, положи свой Бубен на землю и стукни по нему.
Огневушка исчезла. Снова где-то невдалеке зазвучала приятная музыка из колокольчиков и роговых пастушьих дудочек.
― Откуда эта музыка? ― спросила Варвара.
― Ее я взяла на память о своей малой родине. Это все, что у меня от нее осталось, ― грустно сказала Золотая Баба.
― А где ты раньше жила?
― Жила я в междуречье, там, где в большую Вычегду впадала речка Вымь. Удивительно красивое место. На высоком берегу Выми у самого ее устья росла чудесная береза. Старые зырянские волхвы рассказывали, что посадил ее в старину великий кудесник Имал. Он передал березе свои кудесные способности. Волшебное дерево так и стали называть ― Прокудливая Береза. Выросла она под сто метров. Несколько человек, взявшись за руки, не могли ту березу обхватить. Когда меня создал Мастер, этому дереву было уже под тысячу лет. А рядом находилась волшебная березовая роща. Об этой роще знали все: и зыряне, и славяне. Ведь до Великого Устюга от этого места не так уж далеко. Все в том краю было волшебное.
Каждую весну к Прокудливой Березе приплывали зыряне, чтобы набраться сил после долгой зимы на все лето. Становились лагерем невдалеке и жили праздничную неделю. Природа ото сна пробуждалась, расцветала. Духи волшебные: земли, воды, дома, огня тоже с ней просыпались. Много их там жило и в самой чудесной Березе и рядом с ней, в утесе, при слиянии рек, в роще. В ту неделю жили вмести зыряне и духи. Пели, танцевали, хороводы водили, веселились, как дети. Березовую рощу наряжали. На деревья привязывали разноцветные ленточки, надевали платки, шкуры зверей, вешали колокольчики и дудки. Колокольчики так мелодично звенели, когда ветки покачивались, а дудки дудели на все лады при малейшем дуновении ветерка. Вот оттуда эта музыка.
Встретив весну, зыряне отправлялись по своим селениям. Сеяли хлеба, ловили рыбу, отправлялись на охоту. А зимой торговали своими запасами в Великом Устюге. Богато и безбедно мы жили.
Но всему приходит конец. В 1380 году на нашу землю пришло войско епископа Степана Храпа. Все порушили, пожгли. Я тогда еще не была такой, как сейчас. Мои учителя старцы-наставники и волхвы учили меня людям помогать. Поэтому мы только смотрели, как Степан со своими помощниками разбойничает. Сердце у нас кровью обливалось, но руку мы на него и его приспешников поднять не могли. Отцы и деды нас так не учили. Самое удивительное, что Степан против своего же народа выступил. Дед-то его ― зырянин. Степан ― родства непомнящий.
Степан с отрядом вооруженных монахов обходил поселения зырян. Днем становился лагерем, а ночью врывался в жилища. Вытаскивал из постелей спящих жителей и обыски устраивал. И если находил статуи их богов или кумирницы, то тут же все это разрушал и предавал огню. Сколько людей он погубил, сколько домов сжег, сколько святынь порушил! Часто в зырянских деревнях не оставалось ни одного дома. Многие наши волхвы были убиты. Мой дом тоже подожгли, мужа и детей в реке утопили. А ворованными драгоценностями: золотом и серебром, шкурами соболей, куниц, горностаев, бобров, лисиц, белок он украшал свои церкви. А когда насытился, то все добро зырян собирал в кучи и сжигал к немалому изумлению жителей, которые не могли понять, почему он сам не хотел воспользоваться всеми этими драгоценностям.
А в Великий Устюг и Пермь Степан слал донесения, что «ежедневно умножается стадо Христово, и строятся церкви в разных местах по рекам и по погостам, где жили зыряне». Радуйтесь успеху христианского предприятия!
Долго никто не отваживался противостоять Степану. Наконец, нашелся один смельчак ― старый волхв Пама. Он собрал охотников и начал открыто бороться против Степана. Подстерегали они монахов и дружинников на лестных дорогах, стреляли в струги, когда дружинники Степана плавали по Вычегде и Выми. Быстро поредел отряд Степана.
Понял святоша, конец его наступает, и построил себе городок Усть-Вымь с внушительными валами и деревянными стенами. И отсиживался там ― местное население его ненавидело. Без дружинников он и шага ступить боялся. Поэтому все слал гонцов в Новгород и Москву ― помощи требовал. А как рать из Новгорода к нему прибывала, он снова шел крестить и жечь свою «пермскую епархию».
Зырянам удалось выгнать его из Усть-Выми, разбить все его войско. Но через год неугомонный Степан снова пришел рушить, жечь и грабить. Зыряне озлобились и стали отвечать, пожгли посады, убили особо злобных святош Герасима и Питирима, серьезно ранили самого Степана. Раненого епископа дружинники погрузили на ладью и успели спасти от разгневанных зырян. От ран черный монах умер уже в Москве. Но горькой была эта победа для нас.
