– Ну что, Алина, прогуляемся сегодня пешком к океану? Вдвоем – ты и я. – Как бы невзначай спросил Трис, когда они завтракали в своем дворце, сидя за круглым столом друг напротив друга, и из его лукаво прищуренных глаз сверкнули веселые синие искорки. От неожиданности девочка так и застыла с поднесенной ко рту ложкой, ее изумрудные глаза широко распахнулись в надежде, что сказанные слова – правда, а не злая шутка.
Последнее время Трис все дни проводил в военном лагере и во дворце. Он возвращался домой очень поздно и бывал так задавлен грузом забот, что едва ли обменивался с Алиной дюжиной слов. Одно время он пытался заниматься по утрам гимнастикой и даже начал обучать девочку самым простейшим боевым приемам, как обещал когда-то в таверне «Три разбитых горшка». Но потом необходимость подготовки войск заставила его уезжать все раньше и раньше, даже завтракал он по дороге, беря с собой еду, приготовленную специально для него полусонным поваром Арконом.
Так прошло две недели. За это время Алина успела с помощью слуг привести дворец в уютный жилой вид. Она настолько ловко и умело управляла всеми делами, что слуги совершенно уверились в том, что она – дочь богатого дворянина из северных провинций. Юная хозяйка всегда была приветлива, доброжелательна, но иногда при необходимости и строга. Однако никто не знал, что в глубине души девочка мечтает хоть немного побыть в одиночестве, а еще лучше – вдвоем с Трисом, слушая его удивительные рассказы о Земле, о ее прошлом и настоящем, о своей жизни, об огромном безграничном мире.
И вот теперь, словно прочитав ее мысли, Трис предложил прогулку. Похоже даже, что он не шутит.
– Я бы пошла с тобой, куда скажешь, Трис. – Немного подумав, ответила Алина. – Но ты так редко звал меня куда-нибудь… Почему это вдруг сегодня ты соизволил обратить на маленького спасенного от смерти ребенка свое благосклонное внимание? И каким чудом у гениальнейшего полководца Этла-Тиды, все дни и ночи проводящего со своим войском, появилось внезапно свободное время?
– Великолепные слова! – Широко улыбнулся Трис, и его глаза заблестели бирюзой. – В меру смиренные, в меру язвительные, а, главное, совершенно справедливые. Скажем, я вдруг осознал свою вину перед маленьким… хотя, пожалуй, и не таким уж маленьким ребенком. Меня замучил стыд, что я надолго бросил тебя в одиночестве среди непривычной обстановки и я решил взять два выходных дня, чтобы провести их вместе с милой, очаровательной, преданной, скромной, застенчивой, доброй, ласковой, отзывчивой, веселой, временами печальной, язвительной, ревнивой, придирчивой…
– Стоп, стоп! – В притворном ужасе замахала руками Алина. – Ты начал награждать меня такими прекрасными эпитетами, а потом, почему-то, сменил первоначальное правильное направление. Лучше бы ты продолжил: «прилежной, хозяйственной, заботливой, внимательной, красивой, жизнерадостной, восхитительной, изумительной, великолепной, чудесной, прелестной…»
– Довольно, Алина! – Трис захлопал в ладоши, искренне восхищаясь своей юной собеседницей. – Я уже понял, что говорить сама себе комплименты ты можешь очень долго. Сразу видно, что ты прочитала книг больше, чем все девушки в Императорском дворце, вместе взятые.
– Ты уже успел познакомиться со всеми девушками дворца? Тогда конечно, как найти время на дочку лесоруба? – Сделала обиженную гримаску девочка, принимая предложенную игру.
– Именно потому, что я достаточно хорошо узнал этих разряженных гордых дворянок, – Трис перегнулся через стол к девочке и доверительно понизил голос, – я и вернулся к тебе, умной и очаровательной юной крестьянке. Просто мне очень нужно, чтобы кто-то внимал моим словам, раскрыв рот от удивления. Так, как ты сейчас, Алина.
Девочка стала придумывать достойный ответ, но в этот момент в комнату вошел Аркон и поставил на стол кувшин с яблочным соком. Перебрасываться колкостями с Величайшим Героем Этла-Тиды, Непобедимейшим Воином И Могущественнейшим Магом при слугах ей не хотелось. А именно так: с большой буквы и только в превосходных степенях воспринимали слуги своего хозяина. Да что там слуги, вся страна трепетала в восхищении молодым командующим сухопутными войсками. Наверное, незамужние дочери дворян и богачей готовы отдать все, лишь бы Трис только посмотрел на них. А он сидит тут и запросто болтает с тринадцатилетней девчонкой. И только ей доверяет он свои тайны.
– Так что, Алина, ты согласна? – Повторил вопрос Трис уже совершенно серьезным тоном.
– Ты будешь спрашивать до тех пор, пока я не соглашусь? – Осведомилась Алина с совершенно невинным видом.
– Я уже говорил тебе когда-то, что не собираюсь тебя заставлять делать что-то против воли. – Трис придал лицу обиженное выражение, хотя его глаза так и лучились едва сдерживаемым смехом. – Если ты не хочешь составить мне компанию, я в грустном одиночестве, с печалью в сердце покину дворец и побреду по пыльной дороге, с трудом переставляя ноги от тяжести, лежащей на душе и потом…
– О, Герой Этла-Тиды, не мучайся! – Прервала его театральные стенания Алина. – Я с радостью приму твое предложение и с удовольствием покину стены этого дворца. Дворца огромного и прекрасного, но такого скучного и пустынного без твоего присутствия. Мы пойдем вперед, взяв друг друга за руки, навстречу встающему из-за горизонта красному диску солнца, и хор птичьих голосов, выводящих услаждающие слух прекрасные трели, будет сопровождать нас, ибо… ибо…
Молодой человек и девочка несколько секунд смотрели друг на друга, словно испытывая, кто первый не выдержит и рассмеется. На этот раз проиграла Алина. Когда Аркон вошел, чтобы убрать со стола посуду, его господа утирали с глаз слезы, выступившие от хохота. Повар скорчил недовольную мину: по его мнению, благородным дворянам не следовало так непосредственно и откровенно веселиться. Вот в доме помощника главного хранителя казны Никар-Вазама, где он учился поварскому искусству, все было очень чинно и солидно. Правда, если честно признать, непринужденные отношения на новом месте работы нравились ему все больше и больше…
– А теперь серьезно, Трис. – Вволю отсмеявшись, спросила Алина. – Мне не хотелось бы, чтобы наша прогулка превратилась в торжественное шествие, собравшее сотни любопытных горожан. Обычно, стоит только тебе выехать за ворота на лошади или на колеснице, тут же люди начинают откровенно глазеть на своего обожаемого героя, обсуждать каждое твое слово, жест, взгляд. Ты, наверное, к этому уже привык, а мне будет тягостно находиться в центре всеобщего внимания… Может быть, если у тебя выдался свободный день, мы проведем его вдвоем в нашем дворце?
