Мерсский драконище моим мыслям не внял, продолжая яриться:
— Он теперь вообще ко мне вряд ли сунется, слишком хитрая бестия. А избавиться от него нужно обязательно!
— А ты страшный человек, дракон, — в чужом голосе моё негодование звучало странно, но читалось легко.
— Эта тварь заслуживает смерти, — упрямо буркнул Корвин в ответ, ощупывая очередную выемку в стене норы.
Но как он не понимает?!
Я снова вспомнила жалкий вид придушенного енота. Будь у Корвина сердце — кровью облилось бы. Постаравшись взять себя в руки, я как можно мягче проговорила:
— Кошмар, достойный смерти — вот это голодное, одинокое и несчастное существо? Кор, это какая-то ошибка…
Но вместо успокоить дракона, я его только сильнее раздраконила.
— Ошибка?! — яростно прошипел он. — Да если это несчастное и голодное успело… я тебя… — он два раза запнулся и нервно дернул щекой, а я…
Да я просто взбесилась!
— Что?! Что — ты меня? Не отпустишь?! Или, может, убьешь? Второе — запросто вообще! Достаточно не посылать за мной спасателей, и я за час-другой сама дойду! Правда, ты сам застрял тут, и если бы не я…
— Да если бы не ты, между прочим, я бы вообще не попал в его сети!
— Да неужели?! Какая потрясающая наглость!
— Заррх, дай мне сил! — выдохнул Корвин, сжимая кулаки и резко поднимаясь на ноги. Внизу захрустело.
— Бедный маленький зайч-чик, — с ядовитым сочувствием протянула я.
— И тер-р-рпения! — рявкнул "зайчик" так, что где-то песок посыпался.
— И мужества попросить ещё не забудь! И вообще не рычи на меня!
Я — или мы? — недовольно нахмурилась, поджав губы. Корвин медленно, борясь со злостью, выдохнул:
— Вот только прошу, не надо истерик. Не выношу.
У-у, драконище!
— Да ты вообще обалдел?! Да я спокойна, как зимнее озеро!
— Угу, и так же холодна, — буркнул невозможный драконище и вернулся к нервному осмотру помещения, чем-то похрустывая при каждом шаге.
А ещё он начал злобно сопеть.
Ладно, ладно. Сопела я сама. Пыхтела прогревающимся перед взлётом эйршипом. Что драконищу конечно же не понравилось.
— Послушай, Сандрра…
— Не называй меня Сандррра! — я, между прочим, тоже умею рычать. С горлом дракона в моём распоряжении это вообще раз плюнуть.
— Почему? Это же твоё имя, — кажется, он удивился.
— Это не имя! Это какая-то кличка… драконья!
— Нет, ну ты вообще ошалела? Кличка — драконья? Драконов с собаками равняешь?
— А можно подумать собаки хуже! Я собак, кстати, люблю. Куда больше чем всяких дрраконов!
Корвин зарычал так, что стены затряслись. А я по-настоящему испугалась. Не его — а того, что своды норы обрушатся и похоронят нас под миллионами тон бетона, металла и скальной породы. И мне-то ничего. Я — если и умру — то не здесь, а вот Корвин…
От ужаса я затаилась и умолкла, чтобы не злить ещё сильнее невыносимого дракона, за которого боялась больше, чем за себя.
Корвин же, тоже сбавив тон, заговорил — быстро-быстро, видно, чтобы я не успела вставить "истеричное" замечание:
— Твоё "несчастное и голодное", чтобы ты понимала, — опасный монстр. Не знаю, в чём видела ты это "несчастное существо", но я в руках держал чёрно-красного паука размером с волка, который почти опутал меня паутиной и собирался выпить досуха. Понятия не имею, каков он на самом деле, — конёк дурманхана — иллюзии. Очень реалистичные кошмарные иллюзии. Пока я был под его влиянием, я успел подохнуть бессчётное количество раз и способов. Мне долго удавалось держаться от него на расстоянии, но когда я… а, неважно! — Корвин с досадой махнул рукой. — Я всё же оказался здесь, в его логове, в месте, где он особенно силён. В месте, где…
Дракон вздохнул, словно набирая воздух для дальнейшей речи, а потом присел. Внизу снова что-то затрещало и зашуршало.
— Смотри сама.
Огонёк спустился с ним и осветил пол "норы".
Пол, усыпанный костями. Множеством человеческих костей. Россыпью и цельными скелетами. Навалившимися один на другой, перепутанными, изломанными.
А в полуметре на нас скалился мелкими, молочными ещё, зубами детский череп.
— Это всё его жертвы. Я, похоже, не первый исследователь местных тоннелей, и кому-то повезло куда меньше, чем мне. Ты, в самом деле, спасла меня — на тебя, находящуюся далеко, он воздействовать не может.
Угу, я так и подозревала, исходя из ситуации и того, что вычитала о дурманхане в Энциклопедии. Хотя…
Бедная и несчастная, трогательная игрушка из детства, с каждым взглядом все более похожая на оригинал.
Какое-то влияние на меня он точно имеет. Интересно…
— Почему паук? — рискнула подать голос я. — Ты… их… — я запнулась, боясь снова задеть драконью гордость и спугнуть конструктивный разговор.
— Да. Это из детства, — не стал таить свои страхи дракон. — Когда я совсем мелким был, у меня была крыса. Обычная рыжая крыса. Очень умная…
Он умолк. Старой болью ощутимо полоснуло по нервам.
— Её укусил паук. Красная вдова. Жестокая смерть маленького друга на моих глазах. Тогда я ещё не умел исцелять.
Мне стало не по себе.
…Няня лежала на постели, бледная до зелени и какая-то маленькая, словно высохшая. Она давно молчала, а вокруг суетились люди. Я стояла в углу и ничего не могла сделать. Только стискивала в объятиях её подарок — странного енота — и обещала, что её не оставлю…
Когда Кор продолжил рассказ, я, будь у меня тело, точно вздрогнула бы.
— Он меня ещё тогда, когда я впервые сюда сунулся, пауком пугал. И вот сейчас приберёг напоследок эту иллюзию. Но на самом деле, опаснее кошмаров то, что дурманхан выпивает силы. С каждым видением сопротивляться ему всё сложнее.
— Зачем же ты сюда ходишь, если это так опасно?
Кор пояснил, что они придерживаются правил, обеспечивающих относительную безопасность, но так и не рассказал, как умудрился попасть в лапы алчного духа сегодня. Я не переспрашивала, чтобы не возвращаться к недавней ссоре. Хотя его "это ты виновата, что я попался" изрядно меня нервировало.
— Но игра стоит свеч. Я… когда вернемся, тебе покажу. Мы уже много чего полезного нашли. Мы…
Он тяжело вздохнул, а я эхом повторила:
— Мы… — и снова ощутила, как нервничает Корвин. — Твоя тусовка?..
— Да, — он слабо усмехнулся, — Йори так называет нашу группу. Но мои ребята — люди, они куда слабее меня. Если он зацепил и их…
Дракон помотал головой и огляделся. Его глазами я в ужасе разглядывала устланный костями пол, страшась заметить среди них — свежие тела.
— Чтобы умереть от иссушения, не обязательно добираться сюда. Они, захваченные во сне, могли и не проснуться.
Меня запоздало укрыло чувством вины и раскаяния, что позволила жуткой твари сбежать…
— Ты не виновата. Это я… не могу простить себе… беспечность. Когда тварь захватила меня во сне, я мог проснуться сразу и вырваться из её сетей, пока не окрепли… но не захотел.
— Почему?
Корвин замялся, даже смутился, — я ощутила, как налились жаром его щеки.
— Чтобы захватить меня, ему нужно прилично времени, а я никогда не сплю больше трёх часов подряд, и сон у меня очень чуткий. Но сегодняшний сон… — он неожиданно прижал руку к губам (меня прошило какой-то нервной негой), затем криво усмехнулся: — Сегодняшний сон был слишком хорош. И твари он тоже очень понравился.
Так нечестно! Что ему снилось?!
— М? — Корвин резко повернул голову, и я услышала неясный шум.
— Кажется, кто-то кричит?
— Спасатели. Немного припозднились.
— А их дурманхан не?.. — я побоялась продолжить мысль.
— Нет. Это драконы, — уверенно отмахнулся Корвин, потом словно вспомнив, что и он как-бы тоже, что не помешало ему почти склеить тапки, добавил: — И у них амулеты. И спать они тут точно не станут, — закончил дракон, бросив взгляд на браслет темного серебра с черными камнями.
Хмыкнул недовольно — я почувствовала, как он сморщил нос и приподнял верхнюю губу, — и проорал в темноту:
