— Горлы! — прорычал король, стискивая рукоять меча, — Этого еще не хватало! Одичавшие гоблины, ведомые лишь жаждой крови, я был уверен, что их давно перебили!
Ответить ему никто не успел, потому что в эту секунду пылающий огнем кристалл вдруг погас. Мирко не справился, не сумел удержать свет пламени, и теперь отчаянно пытался зажечь его снова.
Метнулись на оказавшихся вдруг такими уязвимыми путников черные тени. Засверкали мечи, яростно рубящие монстров налево и направо.
Тревор, оберегающий корону, сражался как лев, а меч в его руках летал с такой легкостью и скоростью, что задыхающийся от непрестанной игры Ашет даже на миг позавидовал Его королевскому Величеству. Самому ему до такого мастерства было еще далеко.
Трели флейты сыпались на головы монстров, отбрасывая их назад, отрезая конечности и раня одного за другим; скрипка вторила ей, не подпуская тварей излишне близко, и все равно не могла, не могла одолеть их.
Серебряный меч сверкал в ночи, как луна, рассекая блестящей полосой то одно, то другое чудовище; капли расплавленного металла осыпали все вокруг, и один за другим грохали выстрелы.
В какой-то момент бросившаяся сзади тень сшибла Богдана на землю, выбивая револьверы из его рук (как оказалось, у запасливого пирата их было два) и, недолго думая, попыталась загрызть его… Но в этот миг вновь вспыхнул свет.
Мирко, взмокший от натуги, стиснув зубы, тряс треклятый посох, умоляя его засветиться и, наконец, мольбы его оказались услышаны. Напавший на капитана ноофет с визгом отскочил во мрак, но на смену ему тотчас же метнулся не так боящийся света вольпок.
Богдан попытался отползти, заслонился рукой… Огромная волна воды, взявшаяся буквально из ниоткуда, вдруг поднялась перед ним и, обрушившись всей своей массой на монстра, смыла и его и изрядное количество его собратьев. Откуда она взялась — не понял никто, включая даже, кажется, и самого капитана, испуганного, растерянного и поспешно отползающего подальше от мокрой земли, нашаривающего револьверы. На щеке его красовалось несколько длинных ссадин — следы от когтей ноофета.
Свет снова погас. Сил юного Созидателя не хватало на то, чтобы постоянно поддерживать его, хотя он старался изо всех сил.
Фаррад с рычанием бросился на одну из теней, пытающихся подобраться к Антону сзади и, недолго думая, впился ей в горло или в то, что казалось ему горлом. Эрнесто сокрушительным ударом кулака переломил тонкий хребет ноофета и отшвырнул ногой натайра. Послышался визг — отвратительно знакомый, узнаваемый, — и неблиссер зарычал сквозь стиснутые зубы.
— Клацперы!
Маленькие твари, прибывшие как подкрепление основным силам, волной накатили на людей, заставляя их отвлекаться от главных врагов, отбиваясь от них.
Свет то вспыхивал, то гас снова; покрасневший от натуги Мирко уже едва ли не валился с лошади, силясь удержать освещение. Богдан, подобравший один из револьверов, прицелился в вольпока, попытался выстрелить… и в сердцах бросил оружие прямо в злобную морду зверя. Патроны кончились.
Фредо упал навзничь, сбитый с ног коварно бросившимся под ноги клацпером, принимая на меч кинувшегося на него го́рла — еще одного, как две капли воды похожего на убитого. Карину, закрывающую собой кошку, сбили с ног уже в третий раз, и теперь ее со всех сторон облепляли клацперы, которых девушка с криками отвращения отбрасывала в стороны. Верная Марыся активно помогала хозяйке, раздирая острыми когтями мерзкие морды.
Антон играл, чувствуя, как немеют пальцы, Ашет задыхался, стискивая флейту. Мелодии закручивались бешенным водоворотом, отшвыривая нападающих тварей волна за волной, а они накатывали снова.
Толя и Барт стояли спиной к спине, отбиваясь от нападающих монстров, Шин стрелял наугад, не промазав ни разу. Мирко продолжал бороться с посохом.
Внезапный крик, нечеловеческий вопль привлек всеобщее внимание, заставляя холодеть сердца. Король Тревор, упав на колени, выронил меч, закрывая лицо руками и дрожа всем телом.
Неподалеку на земле валялась сбитая с его головы корона.
***
Яростный рев взбешенного, вырвавшегося на свободу монстра громовым раскатом разнесся по полю, заставляя землю дрожать и едва ли не идти ходуном. Чудовища, абсолютно не ожидавшие такого, не готовые к этому, неуверенно замерли, не представляя, на что решиться. Приказ, отданный им господином Донатом, их призвавшим, был ясен и однозначен — князя Финоры и всех его соратников следовало уничтожить, но… Древний как мир инстинкт самосохранения, не чуждый этим тварям, останавливал их, легко преодолевая даже жажду крови, столь типичную для них и столь умело подстегиваемую колдуном.
Фредо, пинком отбросив от себя одичавшего гоблина, торопливо вскочил, отступая. Горл, с прожженной в центре груди дырой, упал, разбросав руки в стороны и забился, не то рыча, не то хрипя, чувствуя, как продолжает гореть, плавится его плоть.
На него никто не обратил внимания.
Клацперы, обступившие Карину, шарахнулись в стороны, едва не прихватив с собой вовремя воспротивившуюся этому Марысю. Ноофеты, с которыми сражались Эрнесто и Фаррад, шипя, принялись отступать назад, во мрак; натайры поспешно закопались под землю.
Какой-то отважный до безрассудства, отчаянный вольпок, внезапно решив показать себя героем, бросился вперед, вцепляясь в руку монстра. Зверь зарычал и, махнув рукой, отшвырнул его от себя с такой силой, что тварь, прокатившись кубарем по полю, сбила еще с десяток себе подобных.
Фредо, торопливо оглядевшись и, убедившись, что все, в общем и целом, живы и даже здоровы, а Мирко даже удерживает, хоть и с трудом, свет, вскинул меч, привлекая внимание.
— Назад! — рявкнул он, не дожидаясь, когда внимание окажется все-таки привлечено, — Быстро все назад, он не различает врагов и друзей! Он может убить нас!
Дважды повторять не пришлось.
Люди, испуганные обращением монарха в отвратительное чудовище, спешно отступали, сбиваясь в кучку возле лошадей, в любой миг готовые вскочить на них и дать деру с этого жуткого поля. Мирко, сидящий на коне рядом с прекратившим играть Антоном и переводящим дыхание Ашем, обалдело покрутил головой, и чуть не опустил посох, но вовремя спохватился и поднял его повыше.
— Это… и вот это… и есть наш король?.. — напряженным шепотом осведомился он, — Фу-ты, пропасть, а я-то думал, это они для красного словца про монстра-то плели!
— Не для красного, — мрачно отозвался охотник, не спеша убирать флейту. Против экс-стража Неблиса она, конечно, была бесполезна, в чем он убедился еще и в прошлый раз, но прятать свое единственное оружие молодой человек не хотел. Взгляд его скользнул к земле у ног монстра и, наткнувшись на оброненный меч, замер. Вот бы достать его… Тогда бы и против чудовищ было, чем сражаться, да и против самого короля при случае…
Монстр зарычал и, тяжело шагнув вперед, принюхался. Окружение ему явно не нравилось.
Кто-то из ноофетов, зашипев, метнулся вперед, занося лапу с длинными когтями, метя в глаза чудовища, но цели ожидаемо не достиг. Монстр схватил его руку, вывернул ее и, без особых усилий оторвав, швырнул в сторону, разевая жуткую пасть. Ноофет завизжал, как свинья. Из рваной раны от огромных зубов хлынула фонтаном кровь, визг сменился предсмертным хрипом, и вскоре с тварью было покончено.
Монстр медленно провел длинным языком по окровавленным клыкам… и внезапно метнулся вперед, рванулся, как камень, выпущенный из пращи, расшвыривая, топча противников, разрывая их на части, разгрызая, уничтожая…
Воздух наполнился запахом смрадной крови, и непрестанными визгами и хрипами умирающих чудовищ. Король в своем жутком облике совершенно потерял самоконтроль — он злился, и выплескивал ярость именно на тех, на кого и следовало, он уничтожал их, убивал, отчищая свое королевство от присутствия мерзких тварей и, похоже, был полностью удовлетворен своими действиями.
Люди, пораженные, потрясенные устрашающим зрелищем, кое-как различимом при мигающем свете посоха, жались друг к другу, замерев поодаль. Фредо, стоя впереди отряда рядом с молочным братом, держал наготове меч. Медведь, чуть присев, встал в стойку, готовый при случае отразить атаку.
