— Господин? — тревожно обернулся раб.
— Неси её к госпоже! — махнул рукой тот. — Потом придёшь за мной.
Когда Корнелл оказался на той стороне канала, Ирдия, склонившись над неизвестной, уже подкладывала ей под голову скомканный платок. Та что-то бормотала, оглядываясь вокруг пустыми, бессмысленными как у младенца, глазами.
— Тише, Флоя. Успокойся. Мы тебе поможем.
— Ты её знаешь? — удивился молодой человек.
— Дочь Акмена, — ответила подруга. — В детстве я бывала у них дома.
— Сумасшедший кладоискатель? — уточнил Мерк, присаживаясь. — Который заложил дом и дочь, чтобы отыскать сокровища Сепиона?
Вдруг он вскочил.
— Так она беглая рабыня Минуцев!
— Нет, господин, — прошептала бледными, как мел, губами Флоя. — Я не сбегала.
Она вздохнула, собираясь с силами.
— Отпущенник господина Тиллий ударил меня ножом и сбросил в колодец, — девушка отвела со щеки мокрую прядь. — Не знаю, сколько я лежала без памяти. Потом искала выход и услышала ваши голоса.
Флоя в изнеможении замолчала. Корнелл недоуменно взглянул на возлюбленную. На лице той ясно читался азарт, а в глазах пылал пытливый интерес.
— Её надо поднять в хижину! — решительно заявила она.
— Как? — развёл руками молодой человек. — Мы едва спустились! А затащить её туда даже Мордсин не сможет.
— Мы ему поможем, — Ирдия встала и крикнула — Грюма!
— Я здесь, госпожа, — ответил сверху голос толстой рабыни.
— Принеси плащ господина! — приказала хозяйка. — Скорее!
До сегодняшнего дня самым тяжёлым грузом, который когда-либо таскал Корнелл, был его старший брат. Лет пять назад они со старым рабом-воспитателем волокли его из публичного дома. Пьянющий Тарберий кричал, вырывался, даже бил своих носильщиков, требуя продолжения веселья. Но идти с таким беспокойным грузом по ровным улицам Нидоса оказалось всё же легче, чем карабкаться по крутому склону со смирной Флоей. Мордсин одной рукой держал плащ за связанные концы, второй цеплялся за траву и камни. Мерк держал импровизированные носилки сзади, пыхтя и ругаясь сквозь стиснутые зубы. Оберегая его или себя от лишних падений, Ирдия шла, крепко держась за его талию.
Втащив плащ с полубесчувственной девушкой в хижину, невольник и господин без сил рухнули на землю, хрипло дыша в унисон. Хозяйка с помощью рабыни устроила Флою поудобнее, отодвинув жадно хватавшего ртом воздух возлюбленного. Отыскав в углу кувшин с остатками вина, она поднесла его раненой.
— Расскажи подробнее, что с тобой случилось? — требовательно спросила девушка.
— Я видела отца вместе с господином Сентором. Он сказал, что я скоро буду свободной.
— Минуц? — удивлённо прохрипел всё ещё лежавший Корнелл.
— Отец, — возразила девушка, и продолжила, обращаясь к Ирдии. — Утром за мной пришёл отпущенник Тиллий. Сказал, что отведёт меня к отцу. Велел никому ничего не говорить.
Она прижала узкую ладонь к грязной, потемневшей от крови повязке.
— Он привёл меня на площадь Легионеров. Потом мы свернули в переулок у Дома Омера, и он ударил меня кинжалом.
— Вот так просто. Взял и ударил? — недоверчиво спросил отдышавшийся Мерк.
— Клянусь Айти и Капусом, господин, — Флоя заплакала. — Схватил за плечо, развернул и всё. Больше я ничего не помню. Очнулась в колодце на каком-то вонючем и скользком трупе. Не знаю, сколько бродила по тоннелям, пока не увидела свет и не услышала ваши голоса.
Она вдруг ещё сильнее побледнела и закатила глаза.
— Эй! — Ирдия похлопала её по щекам.
Флоя очнулась.
— Пожалуйста, не выдавайте меня!
Девушка взглянула на притихшего возлюбленного.
— Её надо где-то спрятать.
— Она рабыня, — напомнил тот. — Хозяин волен распоряжаться своим имуществом как пожелает.
— Я знаю эту девушку и не дам ей умереть, — твёрдо сказала Ирдия и усмехнулась. — Если кто-то выбросил, почему я не могу подобрать?
— Ты должна сообщить о ней Сентору Минуцу!
— Нет! — вскричала раненая, приподнимаясь на локте. — Лучше бросьте меня здесь.
— Нельзя укрывать беглых рабов, — стоял на своём Корнелл.
— Она не беглая, — терпеливо разъясняла подруга. — Отпущенник убил её не по собственному желанию. Уверена, что Минуцы не объявили награду за её поимку и ничего не сообщили городской страже.
Молодой человек понимал её правоту, но возиться с этой грязной рабыней ему совсем не хотелось. А беспокойная Ирдия, похоже, воспринимала это как забавное приключение, способное избавить её от скуки на какое-то время.
— Где мы её спрячем? Мой отец не разрешит.
— Мой тоже, — погрустнела подруга. — Но неужели ничего нельзя сделать?
В её глазах была такая надежда, что Мерк смешался.
— Может сообщить Акмену?
— Да! — очнулась от забытья Флоя. — Мой отец, наверное, уже разыскивает меня.
— Завтра же я пойду во дворец к Минуцам…
— Только будь очень осторожен, — нахмурилась Ирдия. — Не забудь, её убили по приказу Сентора.
Молодой человек почесал в затылке.
— Я скажу, что хочу спросить Акмена о свитках, — проговорил довольный своей хитростью Корнелл.
— Но у него же нет своего дома, — озабоченно проговорила подруга. — Куда он денет дочь?
— Госпожа, — всхлипнула Флоя.
— Помолчи! — прикрикнула на неё девушка, вновь обратившись к возлюбленному. — Неужели ты не сможешь спрятать её хотя бы на пару дней. Дай время Акмену найти какое-нибудь жильё.
Обиженный её пренебрежительным тоном, молодой человек пожал плечами.
— На пару дней можно отвести к Далнае. Она мне должна.
— В публичный дом? — деловито уточнила Ирдия.
— Да.
— Ты умница! — девушка прижалась к нему и легонько поцеловала в губы. — Но ей нужен лекарь.
— Это совсем просто! — обняв её, улыбнулся Мерк. — Отец сдал лавку какому-то парню из Келлуана. Говорят, его любовник хорошо лечит и…
Последние слова заглушил долгий, горячий поцелуй.
Первые дни Айри ужасно уставала. Работа в харчевне оказалась непривычно тяжёлой. К тому же множество соседей, узнав, что жена одноногого Эдая родила двух мальчишек, заходили поздравить счастливого папашу, увеличивая выручку и добавляя девушке хлопот, так что она иногда просто не успевала разносить заказы. Хорошо ещё, что муж Гарби держался с ней подчёркнуто дружелюбно, не ругал за жалобы посетителей, не приставал с обычными глупостями, почти не давая воли рукам.
Посетители тоже не трогали Айри. Нанятый парнишка в наглую отлынивал от своих обязанностей. Попытка пожаловаться на него ни к чему не привела. Эдай просто сделал вид, что ничего не понял. Пришлось Айри самой заняться его воспитанием. Мальчишка оказался вёртким, но ей всё же удалось пару раз попасть в него деревянными мисками. С разбитой губой он бросился к хозяину, но тот, проявив не свойственную ему мудрость, влепил кляузнику в ухо, пригрозив, что выгонит, не заплатив ни лепты, если тот не начнёт работать как следует.
