Выпустив несколько стрел, Тоутон отступил обратно за прикрытие стены и недовольно пробурчал.
— Штарею… Три выштрела, одного только завалил, второго зацепил, но живым ушел, шобака.
Ругательства на улице стихли.
Бетиция попробовала встать, но Ялмар решительным движением вернул ее на место.
— Один раз тебе повезло выжить со смертельной раной. Дважды такой удачи не бывает. Не подставляйся.
Капеллан достал из котомки небольшой круглый щит размером не больше суповой миски и неизменный бронзовый кистень.
— Грен правую шторону, Ялмар — левую, — коротко распорядился Тоутон, — грамотные, окружать начали…
— Здесь, — несколько минут спустя негромко произнес капеллан.
Лучник подошел к левой стене, пригляделся сквозь щели перекошенной ставни. Кивнул Ялмару. Тот прислонившись к стене рядом с окном вытянутой рукой толкнул ставню. Стоявший в глубине комнаты Тоутон снова вскинул лук. С улицы донеслись крики, треск ломающейся ограды, ругательства и топот. Потом все стихло.
— Еще одного доштал, — констатировал лучник, прикрывая висевшую на одной петле ставню.
Послышался странный звук, словно кто-то снаружи забивал в стену хутора гвозди. Один, второй, третий…
Четвертый удар прозвучал совсем рядом с Бетицией. Она удивленно обернулась и увидела короткий и толстый, в палец, деревянный прут, торчавший в стене всего в локте от ее лица. На его конце была пристроена небольшая кожаная лопасть, напоминавшая оперение.
— У них есть арбалет, — произнес Ялмар, — или два. Бетиция, пригнись и отойди за очаг. И не вставай во весь рост…
Девушка послушно отползла на четвереньках к каменной кладке рядом с уже потухавшим костерком.
Тоутон выпустил еще одну стрелу в оконный проем.
— Не стреляй попусту… — пробурчал капеллан.
— Попушту я не штреляю. У меня три дюжины штрел. А их не больше одной дюжины. По три на каждого…
С улицы донеслись голоса. Сначала там неразборчиво переговаривались. Потом некто, обладавший достаточно звучным голосом, прокричал.
— Отдайте нам девчонку и уходите. Мы вас не тронем…
Бетиция испуганно сжалась.
— Не бойся, — кивнул ей Ялмар, — мы тебя им не отдадим.
Она с некоторой опаской глянула на Тоутона.
— Я может и жаден, — возмущенно буркнул тот, — но швоих не брошаю.
— Считаем до трёх, — добавил голос снаружи, — или мы подожжём эту рухлядь.
Бетиция растерянно оглядела спутников.
— Я должна… Вы не обязаны умирать за меня. Возможно, они не сделают мне ничего дурного.
Тоутон возмущенно фыркнул.
Ялмар покачал головой.
— Эти люди уже один раз пытались тебя убить, и только чудом тебе удалось спастись. Думаешь, теперь они устроили все это только чтобы пригласить тебя с ними отобедать?
— Но… — начала девушка.
— Никаких но, — отрезал Ялмар, — пока мы живы, мы можем сражаться.
— Пеняйте на себя, — добавил голос с улицы.
Повисло гнетущее молчание. Потом Бетиция заметила оранжевые блики, мелькнувшие в проемах. Что-то гулко ударило по крыше и покатилось, грохоча по дранке. Потом еще и еще.
— Они забрасывают факела на крышу? — спросила она, — если дом загорится, мы все равно погибнем, я должна была выйти к ним…
— Прекрати. Дожди шли всю осень, дом не топили пару месяцев, все это дерево, — Ялмар пнул ногой стену, — насквозь отсырело. Чтобы его поджечь им придется очень хорошо постараться.
Он не ошибся. Дело ограничилось легким запахом гари, просочившимся с улицы. Заниматься от факелов промокшая древесина не спешила.
Нападавшие это тоже поняли и метание прекратили. Стало тихо.
Ялмар, Грен и Тоутон внимательно следили за происходившим вокруг дома, но там было спокойно.
— Может они ушли? — с надеждой спросила Бетиция.
— Они ждут, — сухо отрезал Тоутон.
— Но чего?
— Темноты, — пояснил Ялмар, — сумерки осенью приходят рано. Скоро будет достаточно темно, чтобы Тоутон не мог стрелять.
— А тогда? — испуганно спросила девушка.
— Тогда бы будешь за нас молиться. Ты же будущая сестра-палатин. А мы будем сражаться…
Бетиция съёжилась и замерла. Время тянулось удручающе медленно. Ей начало казаться, что этот день никогда не кончится.
— Они пошли, — наконец тихо произнес Грен, — я их вижу… Думаю, человек пять-шесть, не больше.
— У тебя глаза как у кошки, — прошипел Тоутон, откладывая лук, и вытягивая из ножен короткий меч, — будем молить всех праведников, чтобы ты не обсчитался.
Грен перехватил свой двуручник и встал напротив двери. Тоутон занял позицию левее, а Ялмар по правую руку от мечника. Бетиция спиной прижалась к каменной кладке очага. Все чему ее учили наставники ордена, вылетело из головы, и она осталась просто до смерти перепуганной девчонкой.
В полумраке скрипнула дверь, и помещение немедленно заполнилось шумом. Зазвенела сталь, длинный клинок Грена с шелестом описал дугу, что-то чмокнуло, захрустело, выплеснулось на стену. Первый из ворвавшихся мягко повалился на пол. Было темно, и Бетиция видела лишь невнятно колыхавшиеся силуэты. Она услышала, как упавший забулькал, несколько раз зашуршал, дергаясь в агонии, и затих.
Она закрыла глаза и едва слышно забормотала молитвы. Свистнул кистень и этот звук прервался жутким хрустом и звуком падения еще одного тела. И все это происходило без слов и криков, лишь топот и тяжелое дыхание примешивались к звукам боя.
Резко щелкнул механизм, басовито прогудела арбалетная тетива. Грен хрипло ругнулся, раздался звук падения, неожиданно тонко зазвенел по полу, отлетевший в сторону двуручный меч.
— Мы свалили мечника! — выкрикнул незнакомый голос, — добивайте их… Режьте всех, потом разберемся.
Бетиция отвернулась и уткнулась лицом в холодный щербатый камень.
— "Вот и все"…
С улицы донеслись крики и звон клинков.
— Ялмар! — зазвучал приглушенной стеной голос, — это я, Пераль, держись, мы уже идем! Вперед, канальи!!! Все на штурм! Пленных не брать!
— Засада! — взвизгнул кто-то в комнате, — они вызвали подмогу!
— Уходим!
Бетиция открыла глаза. Неясная тень метнулась к дверному проему, резко остановилась, захрипела, выпустив из себя воздух, и повалилась назад в комнату. Еще одна тень с оглушительным треском вышибла окно и загрохотала по двору. Кто-то метнулся за ним, раздался треск разрываемой ткани, приглушенное ругательство, звук падающего тела.
— Я его держу! — ворвался в общий шум голос Грена, — кто-нибудь добейте эту тварь!
— Нет! Нет!! Пощадите!!! — от пронзительно фальцета у Бетиции заложило уши.
