— Но магия ведь не в воздухе, — справедливо заметила я.
— Но ты создаешь ветер. Огненный, но ветер.
— Его ветер.
Шин кивнул, немного погрустнев почему-то. Или мне так только показалось?
— Представь, что воздух, который ты вдыхаешь, и есть твоя магия. А потом используй. Как создавала ветер. Пробуй.
Он отошел на шаг, я сосредоточилась и сделала в точности, как он сказал. С первого раза не получилось, воздух вышел как надо, через легкие. Но после трех-четырех попыток я наконец-то будто бы перенаправила его в ладони. Ничего не получилось.
— Это называется прочищение, — когда я уже собралась жаловаться, мол, «не выходит», Шин продолжил рассказывать. Он стоял в паре шагов от меня, сложив руки перед собой, и осматривал меня заинтересованным в моей магии взглядом. — Ты никогда не использовала магию, поэтому то, что в тебе пробуждается… да, есть и внутренние изменения (это я глаза округлила от удивления) … не привычно. Нужно попытаться наладить связь. Пробуй.
И я пробовала. Бесполезно. В итоге создать ветер получилось только, как и в прошлый раз: приложила кучу сил, но получила три искры, которые спешно потухли. В общем, мрак. В буквальном смысле.
— Нужно пробовать еще, — заверил Шин. — Одного раза мало.
— Сколько у нас вообще есть времени? — Беспокоилась я, когда мы уже возвращались по лисьей тропе обратно к реальности.
— Кицунэ не уточнял, — хитро хмыкнул Шин.
— Решил перехитрить лисицу? — Подняла бровь, глянув на него.
— Возможно, — хитрил все еще Шин.
На следующий день вечером мы снова занимались. День в целом прошел нормально, но я только и ждала, что Шин появится. И он пришел. Мы отправились заниматься, я снова безуспешно пыталась дышать в руки. Ну или типа того. Шин улыбался, наблюдая за мной, будто я делала что-то такое, чего он никогда в жизни не видел. А я смущалась, думая, что творю какую-то дичь.
Но его глаза были полны тепла. И каждый раз, когда мне хотелось все бросить, перестать, он заряжал меня новым желанием продолжать. В какой-то момент наши улыбки стали необходимостью, от радости я взяла и закружилась, широко расставив руки. И внезапно — получилось! Искры огненного ветра рассыпались вокруг. Что я, что Шин удивленно протянули длинное «оооо!» и тут же рассмеялись.
— Это твоя улыбка, — улыбался мне всё Шин.
— Что? Хочешь сказать, если увижу плохого ёкая, надо ему только улыбнуться? — Шин снова хохотал. — Как ты вообще до сих пор со мной остаешься?
— А что? Ты разве меня прогоняешь?
— Ни за что.
— Вот и хорошо, — Шин серьезно закивал. — Кто бы тебя обучил ветер призывать?
— Действительно, — хмыкнула я, а потом взяла и ляпнула: — А как ты используешь свою магию?
Я честно не подумала, но Шин вдруг стал настолько серьезным, что я мгновенно пожалела о своем вопросе. Опустил глаза, отстранился, будто я не просто ступила на запретную территорию, ввалилась в грязных ботинках, прошлась по белому ковру и плюхнулась в дорогущее кресло. В общем, не к месту был мой вопрос. К сожалению.
— Ты хочешь знать, как я убиваю? — Его голос вдруг скрипнул тенью отторжения, будто одним лишь вопросом я воздвигла между нами не просто стену, вселенную.
— Нет, — быстро ответила я, а Шин поймал меня выпытывающим взглядом. — Если для тебя это тема неприятна, не хочу.
Он смотрел. Все еще строго, напряженно. Меня это угнетало.
— Прости, — отпустил, но не совсем, осадок остался. — Я… не очень люблю об этом говорить.
— Откуда мне было знать? Мы с тобой об этом никогда не говорили.
— Но не с Такеру, так ведь? — Осадил меня Шин.
— Что? — Полезли на лоб мои брови, я тут же разволновалась. — Ты… слышал нас?
Шин смягчился, видимо понял, что сказал то, что не должен был.
— Может, задашь свой вопрос? О котором он просил тебя?
— Я же тебя защищала, — напомнила, Шин смягчился больше.
Отвернулся от меня, боролся с собой несколько мгновений, потом шагнул ко мне ближе.
— Я не знал кицунэ раньше. И я не знаю, почему он решил, что это именно я, — признался он, замирая в шаге. — И я ничего у него не крал.
— Я так и сказала Такеру, — примирительно напомнила я.
— Но он все равно мне не верит.
— А для тебя так важно, чтобы он тебе верил?
— Для меня важно… чтобы он не говорил тебе всяких глупостей.
— Если это глупости, чего переживать?
— Ты можешь в них поверить.
— Шин…
— … ты не спросила, — внезапно признался мне в причине своего напряжения Шин. — Я ждал, что ты спросишь, но ты все молчала. Почему?
— Потому что я тебе верю.
— Но обещала Такеру.
— Да забудь о Такеру! — Вспылила я. — Причем здесь он?
— Притом, что… — Шин запнулся, возвел глаза к небу, отвернувшись ненадолго, — я не знаю. Не знаю, что ты думаешь обо мне. Кем считаешь. А потом приходит этот Такеру и давай тебе вываливать всё про шинигами.
— Всё? — Уцепилась я, а Шин испуганно взглянул на меня. — Значит… то, что он рассказывал про ёкаев, правда?
Он молчал, но ответ я читала по его глазам. И чем дольше он смотрел на меня, тем напряженнее становился его взгляд. Тем сложнее. Наверное.
— Ты никого не убивал при мне, — заметила я. — У тебя же достаточный запас для жизни, так ведь?
Шин кивнул, а я только после этого действительно поняла, что такое спросила. С одной стороны, я за него волновалась, потому что он давно не убивал ёкаев, а значит, запасы могли истончиться. Но с другой — если запас у него достаточный, сколько же ёкаев он убивал до того, как встретил меня?
Хочу ли я знать? Страшно ли мне? Хочу ли я закончить этот разговор? Уйти и больше никогда не возвращаться? Всё это я сейчас читала в его глазах. Абсолютно всё. Этот страх… был ли он по-настоящему реален? Какая-то просто гигантская пропасть, непостижимая, пугающая. Я даже предположить не могла, что шинигами могут одолевать такие страхи.
Ничего так и не сказав, я шагнула к нему и просто обняла. Шин покачнулся, будто ожидал, что я его ударю, или что-то вроде того. Но вскоре успокоился и обнял меня в ответ. Расслабился, осмелел вновь настолько, что в каждом движении выдавал лишь одно: желание никогда меня не отпускать.
Это было сложно, так сложно, насколько вообще можно усложнить. Но, несмотря на это я не хотела променять наши отношения ни на что другое. Да, мы в невозможности, но разве же это плохо? Разве это настолько недостижимо? Если мы стоим здесь, вместе, на лисьей тропе, окруженные магией, погруженные в чувства…
Губами он коснулся моих волос, я задрожала, сжимая его всё сильнее.
— Мне запрещено любить тебя, — шепнул он тихо, но я его услышала. — Но я с этим давно опоздал.
Задержала дыхание, пропуская через себя его слова, его эмоции, всё, что еще осталось. Чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Измученный сомнениями, неуверенностью, истерзанный неопределенностью.
— Так люби.
Он будто ждал этого, так долго, так давно… опустился к моим губам поцелуем.
Глава 33
Мы вернулись ко мне в комнату поздней ночью, зачем-то слишком громко хлопнули дверью. Шин не участвовал в моей маленькой войне за тишину, но тоже замер и прислушался. Вроде бы никто со сковородкой не выбегал, просто один студент взвыл где-то поблизости. Но, может, это он не нам. Я надеюсь.
Я поймала взглядом лицо Шина и улыбнулась, когда он нетерпеливо снова опустился к моим губам. Не знаю, как мы вообще дотянули, но желание было диким. Оно откликалось во всех прикосновениях, сближениях, мгновениях, когда мы внезапно замирали, будто погружаясь под воду. Это было так прекрасно, так ценно, так важно…
Я стянула его пиджак, он помог мне избавиться от свитера. Дрожащими пальцами принялась расстегивать его рубашку. Он ненавязчиво забрался мне под майку и холодил кожу прикосновением. Я нервничала, но и Шин выдавал волнение в каждом нетерпеливом взгляде.
Когда рубашка наконец-то оказалась расстегнута, он снова прильнул к моим губам, целуя меня с жадностью. Моя майка задиралась все выше, и если он наберется сил, чтобы оторваться от меня хоть на секунду, мы от нее наконец-то избавимся.
