— А когти упыря не ядовитые? — поинтересовался Лён.
— Ещё как ядовитые. — мрачно ответил Паф. — Поэтому нам надо поторопиться. И простейшее заклинание охранной магии мне не поможет.
— А что поможет? — испугался Лён.
— Лён, меня оцарапал оборотень. Ты хоть понимаешь, что это значит?
Округлившиеся от ужаса глаза друга подсказали Пафу, каким вскоре станет их путешествие. Поэтому он, более не говоря ни слова, вошёл в пещеру.
— Теперь мне нечего бояться. Теперь меня не тронет ни одна из этих тварей.
В пещере никого не было. Вся она была заставлена столами с множеством зелий, как погреб у Фифендры. На стенах висели пучки ядовитых растений. Паф принялся ворошить всё это, небрежно перекидывая.
— Что ищешь? — спросил Лён. — Книгу?
— Нет, не книгу. Книга мне не дастся. Да и не буду я произносить ведьмачьих заклинаний. Я ищу зелье для левитации. Такое мы с тобой несли на Лысую горку, когда лесные ведьмы собрались повеселиться. Помнишь?
— Зачем тебе зелье?
Паф прекратил поиски и задумчиво посмотрел на Лёна.
— Как ты думаешь выбираться отсюда? — спросил он.
— Да просто. Вызвать лунных коней. Здесь же видно небо.
Они вышли наружу. Двойной свист вызвал коней. И вот две серебряные молнии опустились посреди каменного колодца.
— Сияр! — крикнул Лён. И конь подбежал к нему.
— Вейко! — неуверенно позвал Паф. Скакун приблизился и вдруг забил копытами, норовя ударить по своему бывшему всаднику. Он бешено заржал, завертелся. Снова сунулся к Пафу и взмыл в воздух, улетая прочь. Паф остался стоять, словно окаменев.
— Лён, — проронил он спустя секунду. — Достань иглу.
Догадавшись, в чём дело, Лён вынул из кармана иглу и крепко зажал её в пальцах. Друг осторожно начал приближать к ней палец. Когда оставалось чуть больше сантиметра, палец начал вспухать. Паф отдёрнул руку.
— Ты уже оборотень? — горестно спросил Лён.
— Нет ещё. — ответил Пафнутий. — Но кровь уже заражена. Окончательное превращение свершится только в полнолуние. А до него две недели.
— Есть средство от этого?
— Будем надеяться, что есть.
Далее без слов он ушёл в пещеру и вскоре вынес сосуд с пробкой. Лён сел на коня и взмыл над каменным колодцем. Пролетев по воздуху порядочное расстояние, он опустился наземь и стал ждать. Паф летел невысоко, но быстро.
— Вот, держи. — кинул он товарищу почти новую одежду — почти по росту.
— А ты?
— А мне не надо.
Лён понял, что это значит.
* * *
Камень вспыхнул внезапно. Только что он тихо висел на шее, как вдруг цепочка натянулась и потащила Лёна за шею в сторону полуразрушенного жилья.
Паф уже не летел по воздуху. Зелья надолго не хватает. Поэтому Лёну приходилось придерживать скакуна. И близко лунный конь не подпускал к себе его товарища.
— Я пойду взгляну! — крикнул Пафнутий.
Лён остановился. Не стоит утомлять себя и друга ненужными теперь заверениями, что он относится к Пафу, как и прежде. Но, беда, случившаяся с Пафом давала им некоторые удобства наряду со многими неприятностями. И они оба решили, что не будут делать вид, что не понимают этого в полной мере. Так Паф мог приблизиться к любой нечисти, а Лёну лучше было опасаться этого. Поэтому он спокойно наблюдал, когда друг вошёл в разваленную кузню. Через некоторое время товарищ вышел и махнул рукой. Кузня оказалась обитаемой.
— Да был такой. — ответил сгорбленный старик с клюкой. Он сидел возле остывшего очага в продуваемой всеми ветрами кузне.
— И девочка была с ним. Всё, как вы говорите. Глаз жёлтый. Страшный глаз. А кто он, сказать не могу. Явился и велел подковать лошадей. Золото дал. Да только в тот же вечер сын мой, кузнец, впал в горячку. А утром умер. А потом сожгли деревню.
— Когда всё это было? — спросил Пафнутий. — Когда здесь был этот, с жёлтыми глазами?
— С месяц уже как был. А, может, больше. Я сына как похоронил, так времени больше не считаю.
— А что ещё вы знаете? — спросил Лён.
— Кто здесь? — встрепенулся старик. — Кто с тобой ешё?
Они переглянулись. Старик-то слепой!
— Дедушка, а как же ты видел, какие у него глаза, коли ничего не видишь?
— Так вот с тех пор и не вижу! — ответил дедушка. — А нет ли среди вас двоих рыжего? Так для него девочка оставила весточку.
Он указал худой рукой на лавку у стены. Друзья кинулись туда и облазили весь пол. Но, ничего не обнаружили.
— Не там ищете. На лавке нацарапано. Она там сидела и что-то царапала гвоздём, пока желтоглазый не видел. А потом перед уходом показала на свои волосы.
И тогда они обнаружили странное послание. На потемневшей от кузничной копоти лавке был нацарапан знак, похожий на вилку.
— Если это весть, тогда не знаю, что. — расстроенно произнёс Лён. Всё это было непонятно.
* * *
— Давай остановимся. — сказал Пафнутий.
— Устал бежать?
В самом деле, ведь он не имел обуви. И, кроме штанов, на нём не было более ничего. А погода была очень холодной.
— Надо поговорить, Лён.
Был день, до темноты оставалось ещё часа четыре. И Лён полагал, что лучше провести их в дороге. Они знали приблизительное направление, в котором увезли Натинку. Но, Паф сообщил нечто.
— Мне нужно мясо, Лён. — без стеснения сообщил он. — Я должен охотиться. Кроме того, предлагаю днём устраивать привал, а ехать ночью. Так будет гораздо быстрее.
Очевидно, были у Пафа причины на то. И Лён согласился. До темноты товарищ спал, свернувшись клубком под елью. Лён тоже спал под охраной своего коня. Стало смеркаться, когда Сияр тихонечко заржал. Едва открыв глаза, Лён понял, что сейчас свершится нечто.
Пафнутий встал, бросил искоса взгляд на друга и направился в ёлочные заросли.
— Я вернусь через час. — бросил он.
В фильмах ужасов оборотни корячились и кричали, оборачиваясь в монстров. Но, с Пафом было иначе. Он обошёл ель кругом. Зашёл за дерево человек, а вышел с другой стороны крупный молодой волк. Конь захрапел.
— Паф, это ты? — спросил Лён, стараясь не выдавать ужаса.
Волк кивнул. Его глаза оставались разумными. Лён осторожно взял его руками за лобастую голову. Волк некоторое время терпел, потом высвободился и бесшумно умчался.
Что же такого? Были же они зверями. Не боялся же он Пафа, когда тот был хорьком. Но, тогда они могли разговаривать. А теперь нет. Лён вспомнил, как налопался водяных жуков. А хорёк с аппетитом поедал мышей. Он засмеялся. Зато теперь Паф сможет бежать гораздо быстрее. Волчьи ноги выносливее человеческих. Спустя час, как и обещал, друг вернулся.
