Девушка парила, летела на крыльях и очень ругалась из-за отсутствия транспортных средств.
На южных торговых воротах путешественников остановили, хотели было стянуть пошлину, однако встретившись с почерневшими от бешенства Аниными глазами и за обещание бесплатного прохода в театр на одно новое представление, пропустили.
— Мне дальше нельзя, леди Анна, — у ворот во внешней стене мужчина остановился.
— Вы остановитесь здесь?
— Нет.
— Вам нужны деньги?
Глупый вопрос глупой женщины: ну, когда благородный и воспитанный мужчина позволял себе взять деньги у дамы?
— До встречи, леди Анна, — галантно поклонившись и поцеловав тонкие пальцы, мужчина ушел.
Не понимающие происходящего, наблюдатели пришли к неверному и очень своеобразному выводу, узрев, как некто в плаще и капюшоне целует руку чумазому пацаненку, при этом кланяясь и незаметно наблюдая из-за угла за удаляющейся хрупкой фигуркой.
Леди Анна летела вдоль внутренней стены замка, опрокидывая выставленные на дороге корзины и пугая своим колоритным внешним видом слуг. Несколько самых ретивых попытались поймать несущегося со всех ног мальчишку, однако тут же отпускали, осознавая оплошность.
— Где Сольвейг? — Ураган по имени Анна ворвался в парадные двери. — Дайте воды! Где леди Сольвейг?!
Испуганная служанка указывала трясущейся рукой в сторону башни с покоями кузин: глазам своим девушка не доверяла, но зычный голос кузины хозяйской дочери не узнать было невозможно.
Аня взлетела наверх и, не переодевшись, не умывшись, ворвалась в покои блондинки. Благо двери были приоткрыты.
Запах химии, озона, ароматных трав, духов и еще чего-то ударил в нос. В полумраке комнаты брюнетка обнаружила сидящую в кресле леди Юдора, подавшуюся вперед, лишь услыхала голос Ани и лежащую в постели кузину.
— Что с ней?
— Что с вами?
Два вопроса прозвучали одновременно. Аня отмахнулась от своего и метнулась к постели. Сольвейг, бледная как простыни, с тенями, залегшими под глазами, пересушенными губами, спала. Дышала неглубоко и часто.
— Что с ней?
— Мокроты в легких.
— Жар? Потоотделение? Мокрый кашель?
Леди Юдора лишь кивала, прикладывая платочек к воспаленным глазам.
— А что лекарь?
— Ничего не может сделать.
— Даже всемогущий лорд Вазилайос? А Нардо?
Леди Юдора лишь покачивала отрицательно головой, молча глядела на дочь и всхлипывала. Аню взбесило даже чужое горе. Из истории известно, что в средневековье воспаление легких зачастую имело летальный исход. Но не в мире магическом-же!
— А к знахарке ходили?
— Угу, отказалась помочь.
— Угрожали ей? — Кивок, — придурки.
Аня бурчала себе под нос, срывая плотные шторы с карниза.
— В срочном порядке перенести больную в другую комнату, на чистые простыни, сбивать жар! В этой комнате провести дезинфекцию…
Ошалелый взгляд старшей леди.
— Уборку генеральную. И окна пооткрывать, чтобы сквозняк везде был.
И затем куда-то вниз сквозь лестничный проем:
— Коня запрягать! Срочно.
Переодевшись и повязав на голову косынку, на пример пиратской косухи, Аня вскочила в седло и помчалась к центральным торговым воротам, где когда-то рассказывала толстому стражу, какой тот бесстрашный и свирепый воин.
По дороге все пыталась вспомнить, как звали того молчаливого бородача, что ездил с их компанией на заброшенное кладбище. Однако память выдавать информацию отказывалась, а идти искать того, сама не зная кого, Ане претило.
И все же, удача любит рисковых. Махнув рукой на девичью память, Аня ворвалась в рабочую обитель стражей и тут же наткнулась на искомый объект, который как раз выходил из помещения.
— Леди Анна?! — Удивление, сочувствие, жалость, радость — вся гамма человеческих чувств уложилась в два слова.
Аня отмахнулась:
— Все потом, срочно, вы мне нужны.
Аня намеревалась в срочном порядке посетить склеп в надежде отыскать хоть какой-то намек на антибиотики. В крайнем случае, в завалах неотремонтированной части подвала — медицинскую энциклопедию с рецептом или историей возникновения пенициллина.
Заброшенное кладбище порадовало новоприбывших отсутствием следов непрошенных гостей и целехонькими тайниками. Не церемонясь, Аня пригласила своих спутников внутрь. Бородач Огний же решил по-другому и оставил напарника наверху.
Еще из прошлой жизни, Аня помнила, что самым первым антибиотиком стала обычная плесень, «выжимка» из плесени, которую ввели больному «гнойным воспалением» и тем самым спасли ассистенту доктора Флеминга жизнь. Но ты же не станешь объяснять убитым горем родственникам, что девочку может спасти плесень! И иголок-шприцов нет в этом мире еще.
Аня рылась везде: в оставшихся сумках продавщиц, в шухлядах и ящичках, перевернула все вверх дном, но так ничего и не нашла. Ни единого намека на таблетки.
— Черт! Черт! Черт!!! — Ругалась девушка, срывая рекламные плакаты со стены. Эмоции зашкаливали: — Обычная пневмония не может убить человека! Не может!!!
Пиратка схватила стоящий на тумбочке кассовый аппарат и швырнула в стену, где совсем недавно был аккуратно развешены комплекты нижнего белья. И откуда только силы взялись?
Аппарат с грохотом лупанулся в стену и замер, смешно повиснув воздухе. Бег времени для Ани остановился, затем медленно начал набирать обороты: кассовый аппарат наполовину ушедший в стену вываливался из гипсо-картонной перегородки, оставляя в стене прореху размером с голову. Из дыры пахнуло химическими ароматами.
— Огний! Свети туда! — Аня бросилась к дыре, стала руками выламывать куски мела. Измучившись наблюдением за страданиями леди, ночной страж отстранил девушку и со всего размаху рубанул мечем по стене, образовав новый дверной проем. За стеной обнаружились высокие стеллажи с бытовой химией, шампунями и прочей дребеденью, складировавшейся на полках магазина «Копеечка».
Через полчаса истеричных криков и поисков при романтичном, но слабом освещении свечей, Аня нашла стеллаж, полностью принадлежавший аптечному киоску. Антибиотик широкого действия в ярко-красной упаковке призывно заглядывал Ане в глаза.
— Фух, — выдохнула Аня, — срочно домой. С меня — пьянка.
Объявившись в замке первым делом Аня проверила точность исполнения розданных недавно указаний. Леди Юдора в полуобморочном состоянии сидела у кровати Сольвейг. Комнату наполнял аромат весенних цветов. Прекрасное время последнего месяца весны…
В Сольвейг пытались влить очередную порцию теплой воды, стояли над душой и уговаривали девушку открыть рот. Блондинка сопротивлялась, сжимая губы и отворачиваясь от чашки, когда Аня ворвалась в комнату, вплетая в свежесть ветра солнечные нотки любимых духов.
