— Список пиши, — флегматично отозвался Лайс. — Денег пока хватает.
— А еще завтра двадцать четвертое сентября.
— Ну да, времени маловато.
— Я не о том. У меня день рождения.
Кард уставился на меня с непониманием.
— Что?
— День рождения. Двадцать семь лет.
Эн-Ферро расхохотался.
— Так это у тебя на Земле в сентябре день рождения!
— А на Таре теперь когда? — удивилась я.
Лайс на пару минут скрылся в своей спальне. Вернулся он с каким-то странным приспособлением больше всего напоминавшим логарифмическую линейку.
— Смотри сюда. Мы вышли с Земли двадцать седьмого января. Правильно? Ищи на этой шкале значок Земли.
Я неуверенно указала один из символов. Мужчина закатил глаза.
— Ты же Открывающая! Вот Земля, вот! А то, что ты показала — Тиная. Ладно, смотри дальше: мы вышли на Таре седьмого августа по местному календарю. Вот Тар. Совмещаем эти две шкалы — седьмое августа здесь и двадцать седьмое января там. Ищи теперь свой день рождения.
— Седьмое апреля?
— Точно, — улыбнулся кард. — Не торопись взрослеть, Галчонок. Семнадцать лет — чудный возраст. Эй, ты надулась чего?
Чего-чего, подарок хотела получить. А теперь до апреля ждать придется.
— А у меня, вообще, в мае, — утешил Лайс. — Пятнадцатого.
— Запомню. Слушай, а Новый год у них здесь когда?
— Первого марта.
— Так что, до весны и праздников не будет?!
— Как не будет? А в новый дом мы въехали? Въехали. Давай новоселье праздновать! Я вот и подарок тебе купил.
Эн-Ферро снова смотался в свою комнату и притащил оттуда какую-то резную дощечку.
— И что это?
— Как что? Полочка!
— Малюсенькая-то какая! Что ж на нее станет?
— Чашка твоя драгоценная. Вот здесь повешу — на самом видном месте. Хорошо?
— Неплохо.
— А ты мне что подаришь?
Вариантов было не много.
— Я тебе ужин праздничный приготовлю. И пирог испеку. С яблоками.
Как оказалось, отличия в анатомии мужчины-человека и мужчины-карда не столь существенны, и путь к сердцу и того, и другого по-прежнему пролегает через желудок.
Он ждал уже третий день. Там, где она назначила встречу — Солея, деревушка Теплые Воды — маленькое безвестное поселение в долине гейзеров. Он и сам любил это место, хоть и старался не слишком часто наведываться на эту планету. Дракону крайне проблематично затаиться на Солее — древний Мир изо всех сил блокирует трансформационную магию, вынуждая постоянно пребывать в истинном обличье, то бишь огнедышащим крылатым ящером. И все бы ничего, но местные жители твердо вбили себе в головы, что драконы ниспосланы им за грехи их, и упорно отказываются идти на диалог, откупаясь жертвами и подношениями. Странно было мириться с подобными предрассудками в достаточно развитом Мире, однако прогресс, безостановочно двигавший вперед науку и технику, обошел стороной религию. Приходилось терпеть.
Вчера ему в жертву принесли теленка. Было бы лучше, если бы тушу предварительно освежевали и отделили мясо от костей, но люди, как и прежде, отказывались вести какие-либо переговоры.
Сегодня жертв не было, и он удовлетворил аппетит заблудившейся в овраге овцой. Гадость редкостная! До сих пор сплевывал шерсть. Но, по крайней мере, сыт.
Со стороны селения показалась многочисленная процессия, возглавляемая священнослужителем в парадном одеянии. С торжественными песнопениями крестьяне волокли странного вида деревянную конструкцию, в центре которой вяло трепыхалось нечто белое и воздушное.
Он аж сплюнул огнем от досады. Прогрессивный Мир, так его! Пароходы — поезда! И эти туда же. Девственница! И что прикажете с ней делать?! Может лучше сожрать жреца и деревенского старосту, чтоб в другой раз неповадно было пугать бедных девчонок? Не успел — кое-как закрепив жуткую треногу с жертвой на ближайшем холме, поселяне поспешно укрылись в рощице.
Он опасливо огляделся. Оставалось только одно — бежать!
Жертвенная девица, видимо, ослабила веревки и приветственно помахала ему рукой.
— Ольга?! Что это за цирк?
— Извини, — она смущенно улыбнулась. — Но это был, наверное, единственный способ явиться на свидание.
— В смысле?
— Меня ограбили, — пояснила девушка. — Я от Врат добиралась по железной дороге и на одной из станций лишилась всего имущества. Из одежды осталась только пижама. А я, прости, не так воспитана, чтоб являться на встречу с мужчиной в пижаме.
— И что ты сделала?
— Сначала безрезультатно взывала к жалости местных властей, обратилась в муниципальную охорону в Ямеле…
— И?
— И мне выписали штраф за хождение в неприличном виде. У меня пижма такая, знаешь ли… Они смотрят?
— Кто? — не понял он.
— Крестьяне.
— Кажется, выглядывают из-за камней.
— Ну зарычи что ли… Фу, Кир! Когда ты в последний раз зубы чистил?
— С утра, — смутился он, — даже пучок мелисы сжевал. Просто потом неудачно позавтракал.
— Овцой? У тебя шерсть между зубами. Черная.
— Тьфу! Прости. Так как же ты все-таки попала сюда?
— Закуталась в какие-то тряпки и пошла в местный храм. Сказала, что сбежала из своей деревни, так как там меня собирались принести в жертву дракону. Попросила помощи и убежища.
Разумный ход, учитывая местный менталитет. Он понимающе кивнул:
— И тебя приволокли сюда.
— Да. И заметь, мне позволили принять душ, дали неплохое платье, косметику и вот — бусики!
— Бусики?! Да это же дешевка из цветного стекла!
— А смотрятся миленько. Я их сохраню. На память.
— Как хочешь. Но как по мне, то тебе больше пошли бы изумруды… Слушай, поселяне — они не уходят!
Она проследила за его взглядом. Действительно, все еще здесь.
— Ну, я думаю, они несколько потратились на экипировку жертвы и теперь хотят получить компенсацию в виде зрелища моего пожирания.
— Что?! — возмутился он. — Не собираюсь я тебя пожирать! Во-первых — я не голоден. Во-вторых — эти твои бусики — полная дешевка и не стоят зрелища. А в третьих — ты худая… и очень мне нравишься. Особенно когда так вот хитро щуришься.
— Ну, тогда ты бы мог схватить меня и утащить в свое логово.
— Прекрасная идея, — согласился он. — Но хочу предупредить, мое лучшее логово находится в Либене.
— Алеуза? — улыбнулась она. — Ничего не имею против.
* * *
Тар, Каэтарская Империя
Октябрь, 1056 г.
— Это уже второй, — Лайс наскоро нацарапал что-то в своей тетрадке. — Первый сон был ровно месяц назад.
