Наемники вопили от ярости, бешено размахивая мечами. А потом завопили от ужаса. Потому что пришли анмелеры – и никому не было пощады. А потом наемники замолчали, потому что мертвые неспособны издавать звуки.
– Ты кто таков?! – спросила королева Шенген у пьяно ухмыляющегося Шедда Тайронна.
– Я-то? Я – нищий! – гордо ответствовал Шедд Тайронн, с удивлением разглядывая окровавленный меч у себя в руке. – Я не помню, кто мне его дал, – наконец промолвил он, – и зачем? Все равно я не умею с ним обращаться.
Пожав плечами, он швырнул меч на тело убитого им наемника и повернулся к Шенген. – А ты кто?
– Шенген, королева Анмелена, – ответила она.
– Королева? – Взгляд нищего из пьяного сделался испуганным. – Мне не нужна королева. Только канава… – буркнул он, поворачиваясь, чтобы уйти.
– Стой! – повелительно воскликнула Шенген. – Я тебя узнала! Шедд Тайронн, ронский король, враг мой! Что ты делаешь здесь?! Почему убивал своих воинов?!
– У меня нет никаких воинов, – буркнул нищий, делая торопливый шаг назад.
«Прочь, прочь отсюда! Прочь из этого неприятного места! Она увидит меня… она… Джели…»
Шедд Тайронн бросился бежать, но королева Анмелена настигла его одним прыжком. Его рука метнулась к кинжалу, но королева была быстрее. Заорав от дикой боли, Шедд Тайронн грохнулся на землю и пришел в себя. Опьянение исчезло. Он лежал на мокрой траве, а вокруг него стояли анмелеры.
– Я повторяю вопрос: что ты здесь делаешь? – медленно проговорила Шенген.
– Где моя бутылка?! – вместо ответа спросил Шедд Тайронн. – Я должен немедленно выпить!
Он выглядел таким испуганным и жалким, что Шенген на миг засомневалась – да он ли это? Не ошиблась ли она, приняв безвинного странника за грозного предводителя врагов? Немудрено. Горделивый лик ронского короля мало походил на жалкую, перепуганную, перемазанную грязью физиономию нищего. И все же это был он.
Невероятно, безумно, бессмысленно!
Да что ему тут делать-то?!
Шенген не могла обознаться. Короли узнают друг друга безошибочно, под любой личиной, так же как безошибочно вычисляют своих святые, убийцы, проповедники и воры. И еще одна вещь с головой выдавала ронского монарха. Королевский покрой одежд остается королевским под любой грязью. А в этом испуганном голосе то и дело проскальзывали повелительные интонации. И какие величавые жесты у этих дрожащих рук!
– Где моя бутылка?! – в панике завопил Шедд Тайронн, вскакивая.
– Разбилась, – ответил один из анмелеров, толкая его обратно, – вот когда ты драпать пытался, тогда и разбилась. Сиди уж!
– Вина! – дрожащим голосом попросил несчастный. – Вина, умоляю!
– Ответь сперва на мой вопрос, – нахмурилась Шенген.
– Я все расскажу, только дайте! – взмолился Шедд Тайронн. – Дайте! Не то поздно будет…
– Дайте ему вина, – приказала Шенген, и один из анмелеров протянул флягу бывшему королю.
Шедд Тайронн в три глотка опустошил флягу. Глубоко вздохнул.
– Я все расскажу, – медленно проговорил он, – только пусть мне дают вина, когда попрошу.
– Ты собираешься умереть от пьянства? – Брови Шенген удивленно поползли вверх.
– Лучше пьянство, чем… – Голос Шедда Тайронна сорвался, его лицо жалко скривилось, но он сумел взять себя в руки. – У твоих людей… есть еще вино?
– Есть, – кивнула Шенген. – Рассказывай. Я сама решу, стоят ли твои сказки выпивки.
– Надо же, какие на свете дела делаются, – сам себе под нос пробормотал Тешт Монир, – это чтобы король…
И он покачал головой.
Шедд Тайронн глубоко вздохнул. И все-все рассказал анмелерам. Быть может, они и считали его врагом, но он-то их врагами не считал. Напротив, они были ему симпатичны. Не то что эти омерзительные наемники. А ведь то, что всякие наемники оказались здесь, – это и его вина. Сможет ли он объяснить, что не сам, не своей волей… Поверят ли ему анмелеры? А даже поверив – сумеют ли простить?
Что ж, если даже они и решат, что он достоин смерти, это будет далеко не худшей участью. Шедд Тайронн знал исход пострашнее. Быть непогребенным мертвецом. Выжженным изнутри существом, наполненным чужой волей. Так что если они решат его казнить, он возражать не будет. В конце концов, неупокоенных мертвецов полагается упокаивать, нравится им это или нет. Полагается, потому что живые должны жить спокойно. И никакая немертвая погань не должна им в этом мешать.
Шедд Тайронн закончил свою чудовищную повесть и замолчал. Он говорил так долго, что почти протрезвел. И молчал он тоже долго, так долго, что почти уснул – или, быть может, умер. Он очнулся от стука мечей. Анмелеры вбрасывали клинки в ножны.
– Я больше не могу считать тебя своим врагам, бедняга, – с явным сожалением проговорила Шенген.
Но никто не мог бы сказать, к чему относится это сожаление – к плачевной судьбе несчастного или к тому факту, что он больше не враг и его нельзя прикончить на месте. Никто не мог бы сказать этого, даже сама королева.
– Я принимаю тебя под руку Анмелена, – проворчала Шенген, – то, что ты пережил, – больше, чем способен вынести человек. Нет на тебе вины. Никто не смеет тебя обидеть.
– Вассальная клятва?! – дрогнувшим голосом попросил несчастный. На глазах его заблестели слезы.
– Нет, – усмехнулась Шенген. – Вассальную клятву ты принесешь другому человеку. Сейчас мы к нему отправимся и…
– Вина! – вдруг изменившимся голосом прохрипел Шедд Тайронн. – Умоляю! Вина! Ви…
Подскочивший анмелер протянул ему флягу, но та с глухим стуком выпала из странно скрючившихся пальцев. Выругавшись, анмелер нагнулся за флягой, да так и застыл. Бывший ронский король заговорил.
– Так вот ты где, – мягким грудным женским голосом проворковал Шедд Тайронн. – А какая у тебя интересная компания! Надо же, сама королева Анмелена! Грязная девка, пропахшая рыбой и теми, кто ее ловит!
Ахнув от удивления, королева Анмелена подалась на шаг назад. Дружина же, напротив, бросилась вперед, с ревом выдергивая из ножен только что вброшенные туда мечи.
– Стой! – возопил Олн Юргенгер. – Не он это! Не его слова! Не его голос! Не его воля!
– Колдовство! – воскликнул Хальв Тиггин.
Глаза Шедда Тайронна были пугающе пусты.
«У живых людей не бывает таких глаз», – подумала Шенген.
– Верно говоришь, старик, – презрительно выплюнули губы Шедда Тайронна. – Не его слова! Верно. Не его. С вами изволит говорить командир голорского Осназа… Его воля! Надо же. Да у него своей воли отродясь не было. Не человек – перчатка. Но это моя перчатка – и я собираюсь забрать ее себе.
– Вот как? – опомнившись, проговорила Шенген. – Что ж, попробуй, посмотрим, как это у тебя выйдет! Может, твое мерзкое колдовство и сработает, но целой ты свою «перчатку» назад не получишь.
