То, как босой Йен с мрачным видом открывает дверь и, потирая якобы заспанные глаза, спрашивает у подскочившей к нему Еванны, что ей надо — меня откровенно умилило. Не соблюдай я конспирацию, наверняка поаплодировала бы ему, отдавая дань актерскому мастерству мужчины. Впрочем, эту грань его способностей я заметила еще раньше: зевал для меня он тоже вполне правдоподобно.
Остановленная хмурым видом норда девушка даже немного растерялась с ответом, но, быстро вспомнив, зачем вообще сюда ломилась, заявила, что ищет меня. Вот только, как бы не вглядывалась сестра Таша в темноту чужой спальни, увидеть что-либо подозрительное здесь после ярко освещенного коридора она не могла.
Йен отнекиваться от моего визита не стал. Сказал, что я заходила, но быстро ушла, не сказав ему куда. А Ева, к моему искреннему изумлению, не рискнула потребовать у "медведя" проверки его комнаты на предмет наличия в ней моей скромной персоны. Она вообще как-то резко изменилась, едва переступила порог мужских "апартаментов". Боевой запал испарился, громкий голос обрел мягкие интонации, а перешедшая все границы наглость сменилась кокетливым воркованием. Короче, в том, что догадка насчет ее тайной привязанности к моему будущему таману, верна, я больше не сомневалась ни на йоту.
Наверное, именно в тот момент мне особенно рьяно захотелось приступить к тренировкам. Потому что вешать лапшу на уши Еванне по поводу моих отношений с Йеном я долго не собиралась. Неделя, может две… достаточно, чтобы выдержать срок элементарных приличий после трагического исчезновения Таша. Потом же спасти меня от женского мордобоя сможет только чудо. Потому что белой и пушистой черноокая лэфа бывает только с рыжим. Со мной же она… а, впрочем, ладно! Не стоит о плохом, когда настроение такое хорошее.
Спустя минут пять, Йен все-таки выпроводил Еву за дверь, сославшись на сильную усталость и не в тему оборванный ее стараниями сон. А вот так же лихо избавиться от Грэм-риля "медведю" не удалось. Белокосый нагло ввалился в комнату, сам закрыл на ключ дверь и, пройдя к большому креслу, которое безошибочно нашел в полумраке, сел. После чего насмешливо поинтересовался:
— Скажи-ка, Йен-ри, чем ты таким надушился, что за тобой девки сами бегать стали? То ни одну в Стортхэм и медом не заманишь, то сразу две, и обеим нужен именно ты. В чем секрет такой неожиданной популярности, а, рыжий? — на последней фразе блондин откровенно заржал, "медведь" раздраженно отмахнулся, а я обиделась.
Отодвинула в сторону занавеску, привлекая шорохом ткани внимание обоих мужчин, вышла и сказала:
— Я не девка! И, между прочим, имею полное право общаться со своим… учителем.
Йен замер, уставившись на меня, зато белокосый, наоборот, оживился:
— Так что же ты это право не отстаивала, а пряталась? — немного подавшись вперед, ехидно поинтересовался он, ничуть не удивляясь моему появлению из "шкафа".
Я украдкой взглянула на "медведя", который, склонив к плечу голову, с задумчивой полуулыбкой разглядывал меня, и проговорила:
— Еванна не в себе немного после потери брата. Прибежала, обвинила меня в… да в чем только не обвинила! И особенно сильно ее задела моя возможная связь с Йен-ри. Вот мы и решили не давать буйному воображению расстроенной девушки лишний повод.
— Угу, — Грэм кивнул, продолжая улыбаться, — то есть сбежать от нее к сонному Йену — это был не повод.
— А откуда ей знать, что я именно к нему побежала? — парировала я.
— Как видишь, узнала. У Евки нюх, как у керсы. А вот нрав подкачал. Слишком резкая и прямолинейная она для благородной лэфы. Наплачется еще Касс с дочерью, как пить дать.
— По-моему, от нее впору всем остальным плакать уже, — проворчала я себе под нос.
— Это ты про себя?
— И про себя в том числе, — призналась ему.
А потом, решив сменить тему, спросила про возможность капитального ремонта в комнате аманты, которую занимала. Грэм, правда, предложил оборудовать для меня отдельную пещеру, но я отказалась, сказав, что мне и там удобно. Солгала. На самом деле, просто не хотела оставлять в целости и сохранности красно-черное воспоминание об Агире. Так, слово за слово, разговор и перешел в куда более приятное русло, нежели беседы о Еванне.
Получив "добро" на разработку нового интерьера для своей комнаты, я попрощалась с мужчинами и вышла, прекрасно понимая, что им есть что обсудить и без моих творческих задумок. А, оказавшись в коридоре, остановилась и, вернувшись к стоявшему в дверях "медведю", мягко коснулась его ладони и пожелала сладких снов. Потому что спал он сегодня всего ничего, а вымотанный организм, как известно, требует отдыха.
Вот только уйти просто так Йен мне не дал. Схватив за запястье, притянул к себе, внимательно посмотрел мне в глаза и, поднеся мою руку к своим губам, поцеловал. От этой невинной ласки я зарделась, словно школьница, левое ухо задергалось, ресницы опустились, а на губах появилась вовсе не невинная улыбка. Ведь у нас с учителем теперь была своя маленькая тайна, которую в ближайшие недели не стоило афишировать из уважения к Ташу.
По коридору я летела, как на крыльях, и без конца улыбалась, прекрасно зная, что Йен по-прежнему стоит на пороге и смотрит мне вслед. Все это было приятно, немного волнительно и очень обнадеживающе. Вот в таком приподнятом расположении духа я и вернулась в свою комнату. А ближе к вечеру подтянулся Эйд, и работа над созданием нового облика моей скромной обители закипела с удвоенной силой.
Добавив последние штрихи к своему творчеству, уместившемуся на двенадцати листах, я торжественно протянула последний эскиз мальчишке.
— Вот такую хочу кровать! — сказала гордо, и ткнула пальцем в не самый высокохудожественный, но вполне понятный набросок. Эйдар нехотя поднялся, и, взяв результат моего двухчасового творчества, принялся его изучать. — И такие кресла, — разворошив тонкую стопку бумаг, я извлекла оттуда искомое. — Могут мастера в Миригоре это сделать? — спросила, с надеждой глядя на парня.
— Полый ящик с подставкой под матрас? — почесав светлый затылок, уточнил он.
— Не ящик, а подиум, — чуть поморщилась я от примитивности его определения, а потом, немного подумав, сказала: — Хотя, может, и ящик. Главное, чтоб бока были обиты чем-нибудь мягким и обтянуты плотной тканью, чтоб не биться об углы. И спинка чтобы только одна была у стены. И…
— Я понял, — подняв руку в останавливающем жесте, сказал Эйдар. — Сделают, почему нет? Такое мы бы и сами сделать могли, но проще заплатить и не возиться. А вот с креслами хуже. Плетеные? Да? Из чего?
— Из гибких древесных прутов, например. Но если у вас в городе такую мебель не делают…
