— Повоюем! — крикнул он, поправляя рогатый шлем.
«У нас уже двое раненых, — подумал Улнар, — долго мы так не продержимся…»
Дальше была резня. Кровавая, не знающая жалости работа. Гротхов было множество, и они бы просто задавили оборонявшихся, но в пролом мог протиснуться лишь один зверь, либо два человека. Очередной наездник прыгнул внутрь, и Шенн выстрелил синим шаром. Подарок Орвинна прожигал плоть насквозь, и воздух наполнился вонью горелого мяса и шерсти. Раненого зверя добивали мечами. Наездник взмахнул изогнутым клинком, Эрбин парировал удар, а Улнар вонзил меч ему в бок. Гротх с воплем повалился наземь.
— Они на стенах! — крикнула Далмира. Улнар оглянулся: над белыми камнями показались черные тени. Гротхи взбирались по стенам и спрыгивали внутрь убежища. Кронир метнул нож — и показавшийся на стене гротх медленно завалился назад.
— Держите проход, мы справимся сами! — крикнул Шенн.
— Кронир, сюда! — крикнул Улнар. Он знал: там без него не справятся, а звери не пролезут в пролом, зваленный трупами их собратьев. Кронир не стал спорить и подчинился, а воин бросился к Далмире.
Внутрь спрыгнули пятеро гротхов. Хаггар сцепился с одним врукопашную, они упали наземь и боролись, осыпая друг друга ударами. Другой бросился на Шенна, но мастер встретил его ударом ноги в грудь и отшвырнул обратно к стене. Улнар ворвался в схватку, как смерч. Это был его бой, за жизнь, за друзей, за Далмиру. Улнар чувствовал небывалый кураж. Словно зверь, учуявший запах крови, он рубил сильно и точно. Спешившись, гротхи были не так ловки, как в седлах, и Улнар разил их одного за другим, с легкостью уклоняясь от нехитрых выпадов. Заслонив Далмиру, он раскроил противнику грудь и вонзил меч в спину боровшемуся с Хаггаром гротху.
Справившись в центре, воин бросился к пролому. Гротхи напирали, Эрбин и Кронир пятились, едва парируя их удары. Меч кочевника ударил по шлему эшнарца, но сталь выдержала, и тот лишь головой тряхнул. Его секира воќтќкќнулась в плечо нападавшего. Шенн вовремя заметил перелезавшего через стену гротха и метнул шар. Тот попал прямо в голову. Бездыханное тело кулем свалилось со стены.
Несколько наездников показались перед проемом и метнули дротики. Смертоносные лезвия со свистом рассекли воздух. Кронир успел уклониться. Голову Эрбина спас шлем, но удар был настолько силен, что эшнарца отбросило назад, и он потерял сознание. Кронир не выдержал и отступил. В проем хлынули враги. Рахмахивая секирой, Хаггар с ревом бросился навстречу:
— Игнир, я иду к тебе!
Улнар встал рядом. Подхватив второй клинок, он сдерживал натиск гротхов, орудуя обеими руками:
— Далмира, мастер, следите за стенами!
В пылу боя никто не заметил, как поднявшийся над гребнем стены гротх метнул дротик, и гурданец медленно осел на камни.
— Эвран! — Далмира бросилась к нему. Изо рта воина текла кровь.
— Оставь меня, я умираю, — прошептал он. — Иди и сражайся…
Гротхи отхлынули. Потеряв много воинов, они отошли, и окруженные арны слушали их яростные крики.
— Они вернутся, — сказал Кронир.
— Вернутся за своей смертью! — сплюнул Хаггар. Десятник с ног до головы был залит кровью. Его секира наносила ужасные раны, и ни один враг, встретившийся с ним лицом к лицу, не выжил. — Презренные трусы! Морроны и то сражаются лучше!
— Эвран убит, — сказала Далмира. Воины помрачнели.
— Да примет твою душу Игнир, — сказал, сжав в ладони камень фагиров, Шенн. Мастер склонился над убитым и закрыл ему глаза.
— Слава ему, он умер, как настоящий воин, — сказал десятник. — Ему — и Карону!
Далмира сжала зубы, чтобы не расплакаться. Карон, добрый и честный парень! Боги, зачем вам его смерть? Теперь нас только шестеро, а их…
Эрбин пришел в себя, когда Хаггар плеснул ему в лицо водой из фляги:
— Вставай, Эрбин, не время лежать!
Эшнарец стащил шлем и схватился за голову:
— Голова трещит! — пожаловался он. — Эх, сейчас бы кружку аримского! Проклятье, я не видел, кто меня ударил… Где гротхи?
— Там, — кивнул десятник, — они еще придут!
Желтый глаз Алгора выкатился на небо, освещая политые кровью руины. Передышка была на руку арнам, но ожидание вражеской атаки изматывало не хуже боя, и смерть всего лишь ждала своего часа.
Кто–то заголосил за стенами. Странный подвывающий язык пришельцев напомнил Шенну диалект одного из племен Великого Леса. Но все это было так давно, кажется, что и не с ним…
— Говорят, чтобы мы вышли и сдались, — сказал Улнар.
— Ты знаешь их язык? — изумился Кронир.
— Догадываюсь.
— Будем биться до конца, — угрюмо проронил Хаггар. — Братья, я горжусь, что сражался рядом с вами. Путь воина — это путь смерти, и я готов умереть!
— А я бы не торопился, — ответил Улнар. Только теперь воин вспомнил, что не принял зелье Гунорбохора, просто не было времени. Теперь его жалеть не было смысла. Он достал флакончик, открыл и замер, выжидая. Не сейчас. Когда пойдут…
Что–то лязгнуло, и воины увидели железные зубья, зацепившиеся за стену. Послышались крики, старая кладка затрещала, и часть стены рухнула.
— Они ломают стены! — крикнул Хаггар.
— Что делать? — спросил Кронир.
— Ждать смерти, — проронил десятник, покрепче перехватывая секиру.
Над руинами пронесся знакомый каждому вольному воину вой. Воины переглянулись:
— Морроны?! — дружно вырвалось у всех.
Тьма задвигалась. За стенами жалкого укрытия звучали крики и лязг мечей. Рычали звери, и звуки смертельного боя возносились к небесам.
Улнар осторожно приблизился к проему. Гротхи исчезли, но, судя по звукам, неподалеку шел настоящий бой. Воин медленно отступил назад.
— Там морроны, — произнес он. — Я видел их.
— Надо бежать, пока не поздно! — вскричал Кронир.
— Поздно, Кронир, чернолицые повсюду, — Улнар сжал в руке флакончик. — Они не нападают, не окружив. Сейчас прорываться нельзя, они накинутся на нас, как на гротхов, и убьют. Дождемся дня, быть может, они нас не заметят, а если заметят, попытаюсь договориться, как в тот раз.
— Я не могу ждать — это сведет меня с ума! — процедил Кронир. — Давайте пробьемся и уйдем отсюда!
— Я сказал: нет! — Улнар повернулся к нему. — Возьми себя в руки! Гротхи бежали, а с морронами я договорюсь.
Вскоре шум боя стих, но еще долго воины слышали гортанную речь собирающих трофеи морронов.
Едва рассвело, Улнар собрал товарищей:
— Пора. Я поведу вас, а если остановят, я буду говорить с ними. В бой вступайте, только если я начну.
— Ладно, Улнар, — проворчал Хаггар. — Будем надеяться, тебе повезет и на этот раз.
— Да поможет нам Игнир, — прошептал воин и вышел из убежища. Трупы убитых зверей лежали повсюду, и морроны радостно разделывали их.
