Глава 3
— Быстро за стол! — эта команда дяди Сени была выполнена с особым энтузиазмом. На ходу снимая с себя верхнюю одежду, вся компания ворвалась в комнату, где стоял длинный стол, уставленный разной снедью. В углу сиротливо притаился телевизор, но внимание всех было приковано именно к нему. Серьёзный дядя, с нехорошей дикцией, читал, запинаясь, новогоднее поздравление советскому народу.
Восторг от появления «пропавших» быстро сменился новогодней эйфорией, потому что на экране телевизора изображение шамкающего дядьки сменилось на знакомый вид Спасской башни. Характерный перезвон курантов дал толчок к открытию и налитию разнообразных спиртных напитков. Разнообразие, которых, строго лимитировалось двумя наименованиями: Советское шампанское для дам и Водка для мужиков и отдельных примкнувших к ним, самых отчаянных дам.
Всё произошло быстро, буквально за считанные секунды, Ян выглядел обалдевшим. В одну руку кто-то ему сунул стакан, в другую — вилку с наколотым огурцом, начался бой курантов, а потом истошные крики «ура» и обнимания.
Слева рядом с ним располагался Андрей, так что обнимания с ним не принесли Яну каких-либо новых эмоций, но справа располагалась дородная, его роста, тетка в белой сорочке с красивыми черно-красными узорами на груди, причем грудь эта была пятого-шестого размера. Своей статью, в «вышиванке», с косой выложенной кругом на голове, она сильно напоминала Яну солистку хора имени Веревки. Во время обниманий, она чуть не удавила его в объемах своей груди, тем более что у него и так перехватило дух от крепкого самогона.
— Вы закусюйте, закусюйте, — тетка накладывала Яну в тарелку всяческую еду. — Де ж це вы так довго блукалы? Мы вже тут вси не зналы, що й думаты.
— В снегу застряли, — отвечал Ян с набитым ртом. Они нормально не ели целый день и сейчас всё это продуктовое изобилие вызывало у него жуткий аппетит.
— Ой, лышенько, це ж вы моглы зовсим замэрзнуты.
— Спасибо, всё обошлось. Спасибо, спасибо, — это уже касалось количества еды на тарелке, размеров которой явно не хватало для того объема разносолов, который хотела положить соседка.
— Та, вы йижте, йижте, вы ж з дорогы.
Опека грудастой тетки стала надоедать, Ян постарался переключить своё внимание куда-нибудь в другом направлении. Тосты следовали один за другим. Так как он кроме Андрея и Николая Васильевича за столом никого не знал, завязать беседу было не с кем. Он стал с интересом рассматривал лица, сидящих напротив. Все они были оживленными и веселыми, рты при этом, постоянно при деле: что-то грызущие, пьющие, либо просто разговаривающие. В комнате стоял обычный гам большой компании, не первый час сидящей за столом, когда внимание всех редко сосредотачивается на ком-то одном. Образуются отдельные «междусобойчики», ведущие собственные разговоры.
В дальнем конце стола мелькнуло лицо, явно выпадающее из общего сценария. Все присутствующие, за редким исключением, были солидные дяди и тети, а Яну показалось, что на другом конце сидит совсем юная девушка. Ему было неудобно рассматривать её личико. Во-первых, было далеко, во-вторых, он мог видеть её только в профиль, к тому же видимость постоянно перекрывал своей крупной фигурой дядя Сеня, исполняющий роль тамады. Ян несколько раз бросал взгляды в ту сторону, но каждый раз дядя Сеня произносил очередной тост, для этого вставал, закрывая собой весь горизонт. Наконец он временно успокоился, выпил и сел.
Ян снова посмотрел в нужном направлении и встретился взглядом с той, которая его интересовала. Девушка мгновенно опустила глаза и стала демонстративно ковырять вилкой в тарелке. Фигура дяди Сени теперь уже совсем не мешала, он вышел из-за стола покурить. Яну стало очень удобно рассматривать красавицу, чем он собственно и занимался, не отрывая глаз. Девушка, как бы ненароком снова посмотрела в его сторону, но тут, же опустила взгляд, увидев, что он просто пялится на неё.
Андрюха, кто это? — Ян толкнул локтем Андрея.
Тот не отреагировал, потому что непрерывно болтал с соседом слева и одновременно так же непрерывно жевал. Ян еще раз, посильнее стукнул Андрюху под ребра, на этот раз сигнал дошел до абонента.
— Ты что дерешься, совсем сдурел, под ребра на полный желудок? — Возмутился Андрей.
— Это она, — Ян не обратил внимания на возмущение друга, он, не отрываясь, смотрел на девушку.
— Кто она? У тебя, что от переедания сдвиг психики? Кто она?
— Вон там возле усатого дядьки сидит.
— Ну и что? Это тетя Клава, Клавдия Андреевна — тетка моя.
— Дурак, не с той стороны, девушка.
— А, эта? Это Наташка, сеструха моя двоюродная.
— Значит, её вправду зовут Наташа, — задумчиво, как бы про себя сказал Ян.
— Точняк, я её с пеленок знаю, — подтвердил Андрюха.
— Это она.
— Ты задолбал! Кто она? Говори толком.
— Ну, Снежана, Виолетта…, Наташа, — после последнего слова Ян расплылся в глуповатой улыбке. Именно в этот момент девушка снова посмотрела в его сторону, так получилось, что улыбка, как бы была адресована именно ей. Она быстро опустила взгляд в тарелку и зарделась. Румянец выступил у неё на щеках и порозовели уши.
Андрей нетрезво, удивленно и внимательно посмотрел на Яна.
— У тебя чего, совсем черепицу побило? Она ж еще маленькая, в школу ходит.
— Не в школу, а на первый курс.
— На какой курс? Я её с вот таких помню, — Андрей опустил руку под стол. Он уже изрядно захмелел и соображал с опозданием, — что, правда, на первый курс, ты ничего не путаешь? Хотя может быть. Я её не видел уже года три или четыре. Только всё это до лампочки, губы не раскатывай. Всё равно она маленькая, что ты к ней привязался, тебе, что баб мало? — Андрюха широко провел рукой, показывая сидящих вряд крутогрудых тёток.
— Ты не понял, я её люблю, на фига мне этот ассортимент. Познакомь меня с ней.
— Нет, у тебя точно крышу сорвало. Если это она, то ты ж с ней уже два раза знакомился. Первый раз — Снежана, второй — Виолетта, тебе, что третьего раза не хватает? Слушай, Ян, скажи спасибо, что ты мне друг, а то я бы тебе сейчас морду набил. Оставь ты ребенка в покое и меня в том числе. Выпить спокойно не даешь.
— Набей! Набей другу морду за то, что он в твою сестру влюбился. Садист!
Диалог набирал обороты, хорошо, что почти все встали из-за стола на перекур и никто не обращал на них внимания.
— Ты поосторожней в выражениях, а то сразу — садист. Я просто сеструху свою защищаю, младшенькую, а ты тянешь к ней свои ручонки липкие, похотливые. Не забывай она родственница моя, — Андрюха пьяно икнул, посмотрел на Наташу, — что характерно довольно близкая.
