Лучше всего принцессе давался разговорный адарланский. Теперь она говорила довольно бегло и правильно. Но между собой Селена и Нехемия общались на эйлуэйском. Им нравилось смотреть на исходящих любопытством придворных, которые силились подслушать и не понимали ни слова. К тому же их не могла подслушать и охрана Селены. Вспоминая Эндовьер, Селена нехотя признавалась себе, что хоть чему-то научилась в этой жуткой дыре.
— Ты сегодня молчаливая, — сказала Нехемия. — Что-то случилось?
Селена заставила себя улыбнуться. Да, случилось. Всю ночь она опять проворочалась без сна, мечтая, чтобы поскорее наступило утро. В замке — новый растерзанный труп.
А тут еще Элиана со своими приказами! Можно подумать, служанку нашла!
— Опять зачиталась допоздна, вот и сонная немного, — соврала Селена.
Она огляделась. Коридор был незнакомым. В эту часть замка она еще не забредала.
— Внутри тебя много тревог, — вдруг сказала Нехемия. — Я слышу то, о чем ты не говоришь. Ты не решаешься рассказывать о своих заботах и бедах, но глаза тебя выдают.
«Неужели меня так легко читать?» — мысленно удивилась Селена.
— Мы же с тобой друзья, — продолжала Нехемия. — Когда тебе понадобится моя помощь, ты только скажи.
У Селены ком встал в горле.
— Меня давно никто не называл своим другом, — призналась она, кладя руку на плечо принцессы. — Я…
Слова Нехемии приоткрыли внутри Селены очень опасную дверь, и оттуда, словно черные тучи, поползли воспоминания. Селена едва сдерживала их напор.
— Внутри меня есть такие уголки, которые…
Селена умолкла. Опять этот звук, преследовавший ее во снах. Грохот десятков и сотен копыт. Неумолимо надвигающаяся стена грома… Селена резко тряхнула головой. Грохот исчез.
— Спасибо тебе, Нехемия. Ты настоящий друг, — ничуть не лукавя, сказала Селена, переходя с принцессой на «ты».
У нее колотилось сердце, но тьма внутри постепенно рассеивалась.
Нехемия вдруг поморщилась, будто тоже вспомнила что-то неприятное.
— Представляешь, королева пригласила меня сегодня посмотреть спектакль. Что-то из ее любимых пьес. Может, пойдешь со мной? Если я чего-то не пойму, ты переведешь.
Селена тоже поморщилась и сказала:
— Я… наверное, не получится.
— Не можешь пойти, — с заметным раздражением произнесла Нехемия.
Селена виновато посмотрела на нее.
— Есть определенные обстоятельства… — начала Селена, но принцесса замотала головой.
— У всех нас есть свои секреты… Вообще-то, мне любопытно, почему капитан так следит за тобой, а по вечерам запирает в четырех стенах. Будь я наивной простушкой, я бы сказала, что они тебя боятся.
— Капитан лишь выполняет то, что ему приказано, — улыбнулась Селена.
Она вспомнила слова принцессы о вечернем представлении, и утихшая было тревога зашевелилась в ней снова.
— Значит, — сказала Селена, — адарланская королева к тебе благоволит? И ты не пыталась… потихоньку высвободиться из-под ее опеки?
Принцесса слегка покачала головой и ответила:
— Отношения между нашими странами сейчас очень натянутые. Поначалу я старалась держаться от Георгины подальше, но потом изменила свое поведение. Будь я просто знатной гостьей, никто бы не заставил меня слушать длинные и пустые речи королевы. Но я принцесса и должна думать об интересах родины. И я начала чаще появляться в покоях королевы. О чем бы ни заходил разговор, я старалась показать королеве, что отношения между Адарланом и Эйлуэ можно улучшить мирным путем. И сегодняшнее приглашение я воспринимаю как доказательство моих успехов.
Вот оно, бремя рожденных в королевских семьях. Умом Селена понимала: Нехемия старается, чтобы ее замыслы достигли ушей адарланского короля.
— Представляю, как это обрадует твоих родителей, — сказала Селена и улыбнулась, хотя сама терпеть не могла дипломатию.
Из глубины коридора донесся заливистый собачий лай.
— Куда мы с тобой забрели? — спросила Селена.
— На псарню, — сообщила Нехемия. — Принц водил меня сюда вчера и показывал щенков. Для него это был удобный повод, чтобы сбежать от материнских разговоров.
Шаол явно не обрадуется, что она гуляет по таким местам. А уж визит на псарню…
— Нам можно туда зайти?
— А почему нельзя? — удивилась Нехемия, горделиво расправляя плечи. — Я эйлуэйская принцесса и могу гулять везде, где пожелаю.
Селене не оставалось иного, как последовать за своенравной принцессой.
По другую сторону тяжелой дубовой двери пахло так, что Селена поморщилась и даже хотела зажать нос. Стенные факелы освещали просторное помещение, где в клетках и на привязи обитало множество собак самых разнообразных пород.
Здесь были псы-гиганты, ростом ей по пояс. Этих держали в клетках. На цепях, прикрепленных к деревянным шестам, бегали взад-вперед длинноногие поджарые собаки. Все породы были по-своему красивы, однако искреннее восхищение у Селены вызвали гончие с изящно изогнутыми телами и такими же изящными ногами. В этих собаках сочетались красота, благородство и необыкновенная скорость. Их поведение тоже разительно отличалось от остального собачьего племени. Гончие не лаяли, не скулили и не выли. Они сидели тихо и только провожали Селену своими темными мудрыми глазами.
— И это все — охотничьи собаки? — спросила она.
Ответа не было. Принцесса успела уйти вперед и теперь с кем-то разговаривала. Второй голос тоже был очень знаком Селене. Пройдя еще несколько шагов, она увидела слева от себя нечто вроде загона с полуоткрытыми воротами. В них стоял улыбающийся Дорин. Нехемия уже находилась внутри, расположившись за изящным столиком.
— Приветствую вас, госпожа Лилиана, — церемонно произнес Дорин, опуская на пол забавного мохнатого щенка с золотисто-бурой шерстью. — Не ожидал увидеть вас здесь. Впрочем, учитывая пылкую страсть Нехемии к охоте, я не удивляюсь, что она привела сюда и вас.
На людях принц всегда держался с Селеной официально. Сначала это ее раздражало, но потом она привыкла.
— Так это и есть дворняжки? — спросила Селена, кивая в сторону четырех щенков.
Дорин поднял на руки другого щенка, погладил его по вытянутой голове и вздохнул:
— Увы, это они. Я просто ошеломлен, хотя отдаю должное их очарованию.
Щенята, почувствовав, что разговор идет о них, завизжали от радости, а двое даже прыгнули к Нехемии на колени. Селена вошла. Принц закрыл ворота.
— А почему тот щенок скучает в углу? — спросила Нехемия, указывая на пятого щенка. — Он больной?
Пятый щенок был чуть крупнее остальных и отличался от них серебристой с золотыми прожилками шерстью. Он тоже понял, что говорят о нем, и внимательно посмотрел на людей. Селена, не разбиравшаяся в собаках, подумала, что пятому повезло и он родился чистопородным.
— Нет, щенок вполне здоров, — ответил Дорин. — Просто он находится в дурном расположении духа и не желает общаться ни с людьми, ни со своими собратьями.
— Наверное, не без причины, — сказала Селена, направляясь к грустному щенку. — А почему он должен тявкать и вилять хвостом, если ему не хочется? Только потому, что вы принц?
— Я не только принц, а перво-наперво — человек, — учтиво улыбнулся Дорин. — Собаки ценны своим умением ладить с людьми и подчиняться им. Если щенок не откликается на дружелюбное отношение к нему, из него вырастает пес с непредсказуемым характером. А непредсказуемые собаки бывают очень опасны. Чтобы избежать ненужного риска, таких щенят обычно убивают.
Все это было сказано легко, с улыбкой, однако Селене стало не по себе.
— Убивают? Вы и этого убьете? Но почему? Чем он успел вас обидеть?
— Собаки ценятся тем, что они друзья и слуги людей, — повторил принц.
— Значит, вы готовы убить этого беднягу только из-за его характера? Но это жестоко. Может, он скучает без матери. Кстати, где его мать?
— Смею предположить, госпожа Лилиана, что у вас никогда не было собак. Возможно, вас удивит, что собачьи матери не дрожат над своим потомством, как человеческие. Мамаша этих щенят прибегает, только чтобы их покормить да иногда поиграть. И потом, я выращиваю собак для бегов и охоты, а изнеженные комнатные собачонки мне не нужны.
— А мне думается, вы намеренно не пускаете мать к ее малышам.
Селена сама не понимала, с чего ей вдруг стало жаль этого щенка. Она подошла и взяла его на руки. Щенок мокрым носом ткнулся ей в подбородок.
— Я не позволю вам погубить этого малыша!
Нехемия, удивленно улыбаясь, сказала Селене:
— Принц прав. Своенравные собаки не поддаются воспитанию и потом становятся тяжкой обузой.
— Обузой для кого?
— Лилиана, честное слово, я не понимаю, почему вы так разволновались из-за этого щенка. Поговорите с любым псарем, и он вам скажет то же самое. Каждый день по всей Эрилее убивают сотни и тысячи непригодных щенят. И никого это особо не волнует.
