— Духи недовольны! — проскрипел зубами Пратгуста. — Духи говорят, что эта белая макака осрамится и будет опозорена!
— Неправда! — нагло заявил Сергей. — Духи говорят, что я справлюсь лучше, чем ты! Я шаман и умею бить в бубен, понял?!
Мбумбу ошеломленно загудели — столкнулись два авторитета, и никто не знал, на чьей стороне истина. Из рук в руки уже передавались розовые и белые ракушки — островитяне начали делать ставки. Кто победит — проверенный временем Пратгуста или «темная лошадка» Чертанов?
— Кхе… кхе-кхе… — откашлялся Сергей, на пробу постукивая по бубну. — Ми… ми-ми-ми…
С каждым его движением ставки на Пратгусту все увеличивались. На Чертанова смотрели скептически — что же это за шаман камлает в повседневной одежде, не курит озерную травку и не бьется в корчах? Даже пена изо рта не идет — шарлатан, не иначе.
Чертанов припомнил все, что когда-либо слышал о шаманстве (одну научно-познавательную передачу, просмотренную в прошлом году), и фальцетом заголосил первые строки из песни примадонны российской эстрады.
Вычислить путь звезды, и развести сады,
И укротить тайфун — все может магия!
Есть у меня диплом, только вот дело в том,
Что всемогущий маг лишь на бумаге я!
Как только он произнес последнее слово, Гена и Валера одновременно выстрелили в воздух. Внимание всех присутствующих было приковано к псевдошаману и их движений никто не заметил.
Но зато все заметили грохот двойного выстрела браунингов. Сотни мбумбу, как по команде, упали ниц, пряча лица. Но уже через пару секунд они осторожно поднялись на четвереньки, повертели головами, убедились, что со всеми все в порядке, ничего страшного не произошло, и вернулись к прежним позам. Выглядели островитяне явно разочарованными.
— И это все?! — снисходительно поднял брови шаман. — Всего лишь громкий звук?! Да наш вождь гремит громче, когда переедает огненного лука!
— Твоя правда, я еще и не так могу, — важно кивнул Серванго, почесывая свисающие бока. — Плохой шаман из белой макаки, совсем никудышный — один раз громко хлопнул, и все. Бесполезное камлание, глупое, плохое. Покажи ему настоящее камлание, добрый Пратгуста.
— Отдай бубен! — вырвал свой рабочий инструмент тот.
— Надо было на поражение стрелять… — злобно проворчал сисадмин. — Прямо тебе в морду, старый бабуин…
— А-аааайййййййй!!! — взял первую ноту Пратгуста, не слушая своего «соперника».
Айййййййй!!! Ай-яйййййй!!! Туммммм!!! Тумммммм!!!
Каждый, кто здесь есть, пусть слушает хорошо ушами, пусть видит хорошо глазами!
Слушайте чутко, смотрите зорко!
Смотрите хорошо, будьте все, сколько вас есть, будьте все в совокупности!
Духи земли, духи воды, духи воздуха, пусть все три стихии хорошо стоят, долго стоят, вечно стоят!
В лесах живущие духи, прошу вас, стойте хорошо, долго стойте!
Дух деда моего, могучий, толстый дед, будь со мной, стой рядом, стой здесь!
Великий огонь, мудрый, седобородый, старый огонь, прошу тебя, выслушай, исполни мою волю!
Все, все, исполни!!!
Дробь бубна все усиливалась, темп убыстрялся, шаман кружился в дикой пляске, а потом резко замер и яростно закричал. Его лицо покраснело, глаза широко раскрылись и выпучились, одна-единственная мышца на предплечье мелко дрожала, словно туго натянутая струна.
Два молодых служки торопливо подбежали и накинули ему на запястья петли, крепко-накрепко привязав старика к толстенным столбам. Шаман исступленно заревел, забился, и столбы начали медленно вылезать из земли. Волокна веревки лопались одно за другим — успешное камлание даровало Пратгусте чудовищную физическую силу.
Через мгновение столбы вылетели из почвы совсем, и одновременно с этим веревки лопнули совсем. Существо, минуту назад бывшее шаманом Пратгустой, взметнулось в воздух на несколько метров и ярко засветилось. Из его уст полились бессвязные звуки, похожие на змеиное шипение. Мбумбу взирали на это с почтением и восторгом.
Потом шаман плавно опустился на землю. Он устало сбросил маску и жадно сунул в рот зажженный косяк, услужливо сунутый одним из служек. После нескольких затяжек лицо Пратгусты порозовело, а на губах заиграла улыбка.
— Вот что такое настоящее камлание, глупая белая макака! — покровительственно промолвил он.
— Впечатляет, — уважительно кивнул Чертанов. — Э-э-э… уважаемый шаман, я, может, глупый вопрос задаю, но для чего это было нужно?
— Что?
— Ну, все это… Вот вы поколдовали, накрутили спецэффектов… а нафига? Чего вы этим добились?
— Глупая белая макака. Это было большое праздничное камлание! У него не должно быть цели — оно есть, потому что есть! Я могу камлать, чтобы лечить людей, чтобы узнавать от духов настоящее и будущее, чтобы призывать хорошую охоту, чтобы находить потерянные вещи. Но сейчас я камлаю просто потому, что камлаю!
На самом деле мудрый Пратгуста, конечно, камлал не просто так. Этот ритуал необходим был всему племени и, прежде всего, ему самому. Племя должно знать, что их шаман силен и крепок, должно быть уверено в завтрашнем дне, должно верить в хорошее будущее. И, разумеется, у них ни на миг не должно возникнуть мысли, что шамана можно сменить на другого или, еще хуже, жить совсем без шаманов. Теперь же, после такого впечатляющего представления, подобные еретические мысли не появятся еще очень долго.
— Папа, пойдем отсюда, а? — попросилась Света, опасливо глядя на часы. — Может, хватит уже дергать тигра за хвост?
— А ты не бей, не бей, не бей кота по пузе… Кота по пузе мокрым полотенцем… — задумчиво напел Колобков. — Да, самое главное — это вовремя смыться… Хотя времени еще только два часа дня.
— Пап, у тебя часы до сих пор по московскому времени. До темноты всего три с половиной часа.
Сама Светлана давно поставила свой хронометр по местному часовому поясу. Поскольку эйкрийские сутки превышают земные почти ровно вдвое, слишком сильно перенастраивать ничего не пришлось. Просто запомнить, что отныне часовой стрелке, чтобы отсчитать полные сутки, нужно сделать не два оборота, а четыре.
Мбумбу перешли к главному действующему лицу на этом празднике — похлебке. Первым эту жижицу вкусил вождь, затем шаман, потом воины и старшие охотники, а за ними все прочие. А пятеро пришельцев тем временем осторожно пятились к воротам. Правда, Колобков все время подергивал носом, да и телохранители глотали слюни — очень уж аппетитный аромат тянулся от огромного котла.
— Значит, говоришь, остров Магука? — переспросил Петр Иванович, когда частокол остался далеко позади. — Отлично, отлично…
