Правда, успели они вовремя. Они сделали всего несколько шагов по туннелю, когда страшный удар смел со склона все камни и выступы. Скала задрожала, словно великаны с размаху били по ней таранами из целых дубовых стволов, стены потрескались, и на головы посыпались камни. Что было бы с ними, если б они остались снаружи, трудно представить.
Они побежали по туннелю, радуясь, что остались живы, а снаружи грохотал разъяренный Смог. Он дробил камни, разбивая стены и сметая утесы мощным хвостом до тех пор, пока их площадка с опаленной травой, любимый камень Дрозда, стена с улитками и узкий карниз не превратились в лавину обломков, покатившуюся вниз, в долину.
Оказывается, дракон вылетел из логова молча, тихо спланировал к подозрительному склону, а потом обрушился на него, надеясь захватить врасплох непрошеных гостей. Но не найдя ничего и не сумев обнаружить признаков хода, который, он был уверен, находится здесь, змей разбушевался. Излив свою злобу на камни, он немного успокоился и решил, что теперь с этой стороны он в безопасности, — со склона он смел все, что мог, и вряд ли кто-нибудь мог уцелеть, если прятался здесь.
Теперь надо мстить другим.
— Ну, Ездок на Бочке! — гудел дракон. — Твои следы ведут от воды, и по воде ты сюда добрался. Я впервые встретил твой запах, но если ты даже не из жителей Озерного Города, они тебе помогали. Они будут иметь дело со мной и узнают, кто настоящий Подгорный Король!
Он взмыл в небо в клубах огня и дыма и полетел на юг, к реке Руне.
Глава тринадцатая
НЕ ХОЗЯЕВА В СВОЕМ ДОМЕ
Тем временем гномы сидели в туннеле в полной темноте и почти в полном молчании. Им не хотелось есть и говорить тоже не хотелось; спать они, конечно, не могли. Время шло, но они его перестали замечать. Двигаться боялись, потому что эхо очень далеко разносило по туннелю каждый шорох. Когда удавалось задремать, то забывались ненадолго, а когда просыпались, их окружала та же темнота и тишина.
Так они просидели два дня. Им казалось, что прошло много дней, что они начинают задыхаться в подземелье и больше не выдержат. Они бы, наверное, обрадовались любым звукам, даже шуму возвращающегося дракона. В тишине они ждали нового коварства. Но нельзя же было век здесь сидеть!
Первым заговорил Торин.
— Давайте еще раз попробуем дверь! — сказал он. — Если я не попаду на свежий воздух, то умру. Пусть лучше меня Смог раздерет, чем здесь задыхаться!
Несколько гномов встали и пошли к тому месту, где раньше был вход. Они обнаружили, что верхняя часть туннеля завалена камнями, и что ни ключом, ни чарами дверь открыть уже не удастся.
— Мы в ловушке! — застонали они. — Это конец. Здесь мы погибнем.
Но почему-то, когда гномы пришли в самое черное отчаяние, Бильбо почувствовал непонятное облегчение, словно у него с души свалился тяжелый груз.
— Ну, ну, веселей! — сказал он. — Пока мы живы, есть надежда, и, как любил говорить мой папа, «делу венец — Конец». Всегда дается три попытки. Я схожу вниз в третий раз. Я уже дважды спускался, зная, что там дракон, а сейчас, может быть, его там уже нет. Во всяком случае, выйти отсюда мы можем только так, и на этот раз лучше будет, если вы пойдете со мной.
Другого выхода в самом деле не было, поэтому Торин первый согласился последовать за Бильбо.
— Только, пожалуйста, будьте осторожны! — зашептал хоббит, когда они двинулись. — Идите как можно тише. Может быть, там нет дракона, а может быть, есть. Не надо рисковать зря.
Они пошли все вниз, вниз. Конечно, гномы не могли сравниться с хоббитом в осторожности, и пыхтели, и сопели, и спотыкались, и каждый звук многократно усиливался эхом, и то и дело Бильбо останавливался и прислушивался, но снизу никаких звуков не доносилось. Внизу, как и следовало ожидать, хоббит сначала надел Кольцо, а потом уже выглянул из туннеля.
Но Кольцо можно было не надевать — в подвальном зале царила такая кромешная тьма, что все равно ничего не было видно, и хоббит, который шел, держась рукой за стену, почувствовал, как рука попала в пустоту, споткнулся обо что-то и полетел в зал головой вперед!
Растянувшись на полу, он сначала боялся не то что встать, но даже дохнуть или шевельнуться. Однако ничего не случилось. Было по-прежнему тихо и темно. Приподняв голову, Бильбо начал смутно различать вверху какое-то слабое мерцание. Но это не был отблеск драконова огня. От дракона остался лишь тяжелый запах и привкус горелого в воздухе.
Наконец господин Торбинс не выдержал:
— Будь ты проклят, Смог, червь зловредный! — громко взвизгнул он. — Кончай с нами в прятки играть! Дай свет, а потом лови меня, если сумеешь, и ешь!
Но ответа не было. По невидимому залу прокатилось слабое эхо.
— Интересно, какой еще трюк задумал Смог, — произнес хоббит. — Сегодня его явно нет дома. Если Оин и Глоин не потеряли огниво, надо бы посветить немного. — И он закричал: «Свет! Кто-нибудь, зажгите факел!!!»
Гномы, конечно, перепугались, когда Бильбо упал, и сразу сели на пол, кто где был.
— Ш-ш, тише! — зашикали они, услыхав его крик, и хотя это шиканье помогло хоббиту определить, в какой стороне находятся друзья, он довольно долго не мог ничего от них добиться. Только когда он затопал ногами и заорал: «Све-ет!!!» на самой высокой ноте, Торин сдался и послал Оина и Глоина назад по туннелю к багажу за огнем.
Через некоторое время движущийся огонек показал, что они возвращаются. У Оина в руках был зажженный сосновый факел, а Глоин нес еще связку факелов.
Бильбо быстро подскочил к ним и взял факел. Но уговорить их зажечь остальные или пойти вместе с ним не смог. Тщательно подбирая слова, Торин объяснил, что господин Торбинс по-прежнему официально считается опытным специалистом по Взлому с Исследованиями. Если он рискнул идти с огнем — это его дело, личное. Они подождут в туннеле, пока он вернется и все доложит. И они уселись в темноте у входа в зал и стали наблюдать.
Они увидели, как его маленькая фигурка движется по полу подземного зала, и как в слабом свете факела загораются блики на валяющихся то здесь, то там драгоценностях. Потом фигурка будто затанцевала в воздухе: это хоббит стал подниматься на груду сокровищ. Блеклый огонек факела, мерцая, поднялся на самую верхушку, потом пошел немного дальше, зачем-то опустился и снова, сверкнув, поднялся и поплыл. Будто хоббит наклонился и выпрямился. Зачем — они не поняли.
А это был Аркенстон, Сердце Горы. Бильбо узнал его по описанию Торина: двух таких камней, даже в таком замечательном собрании, быть не могло. Бильбо, конечно, не сразу догадался. Сначала он просто пошел на то самое мерцание, а потом увидел камень. Чем ближе Бильбо подходил к алмазу, тем ярче он светился, а вблизи заиграл всеми гранями так, что у хоббита дух захватило. Как будто камень светился изнутри, но на самом деле это гномы искусно придали ему такую огранку, что он ловил каждый малейший лучик света и тысячами радужных искр рассыпал его вокруг.
