У Эри предсказуемо испортилось настроение, когда она подумала о родителях Лонгботтома. Она так и не узнала, живы ли они, а если умерли – каким образом. Девочка запихала мысли о Еиналеж подальше, и вернулась к теме:
– Предлагаю настучать на Хагрида директору или Макгонагалл. Пока дракон не вылупился, еще ничего страшного не произошло, и он не понесет наказания.
– Профессору Макгонагалл, Эри… Нехорошо, он так радуется… Может, пусть дракончик вылупится, а потом его отправить в заповедник?
– На какие шиши? – Поттер пожала плечами. – Ладно, я пока устраняюсь, а ты подумай, что делать.
***
– Нет, ребята, это никуда не годится, – решительно сказала Поттер, изучая цилиндры с баллами в Большом Зале. – Мы теряем наше преимущество!
Когда после исторической «драки с Драко» Гриффиндор потерял пятьдесят баллов, а Слизерин сто, профессор Снейп как будто выполнил ее просьбу – не особенно зверствовал на Зельях, пытаясь избавить красно-золотых от лишних пятидесяти рубинов. Снимал баллы, конечно, но ничего особенного. Но когда Гриффиндор выиграл квиддичный матч и уверенно вышел на первое место в межфакультетском соревновании, зельевар разошелся вконец – причем исключительно на первом курсе. Гермиона в последние несколько дней пребывала в растрепанных чувствах (прямо как ее прическа). Настроение ее менялось от бешенства к депрессии. Снейп снял с нее десять баллов за то, что она «невыносимая всезнайка». Грейнджер впервые наказал преподаватель, не считая истории с троллем (за которую она не считала себя виноватой), а уж причина этого была, что соль на рану.
– Он просто гад, – прошептала Гермиона, предварительно оглянувшись, нет ли искомого гада поблизости. – Злобная, ехидная скотина, сальноволосый… гм…
Эри с любопытством посмотрела на нее: ругающаяся Грейнджер – зрелище редкое и даже очаровательное. Котенок с розовым бантиком выпускает коготки, тщетно пытаясь казаться грозным тигром. Выговорить слово «ублюдок» она все-таки не решилась.
– Он топит наш факультет, ничего личного, работает на своих, – пожала плечами Поттер.
– Только тебя почти не трогает, – уныло протянул Рон. – Но толку-то, ты же не одна, и он каждый раз находит, кого обругать и отправить на отработку.
– Если ты в паре со мной или с Герми, и помалкиваешь весь урок, с тебя он тоже баллы не снимает… О! Идея!
За обедом она поделилась с однокурсниками этой идеей – готовиться к урокам вместе:
– Дин, Симус, вы всегда стоите в паре, и сами знаете свои недостатки: невнимательно читаете инструкции, и по практической части не очень – то рука дрогнет и лишнего насыплете, то в числе помешиваний запутаетесь. Парвати, Лаванда, с практикой все в порядке, но иногда вы не учитываете какие-то тонкости, которые Снейп, змеюка, не рассказывает. Салли-Энн… гм.
Тихая девочка только вздохнула. На первом курсе Гриффиндора было девять человек, поэтому ей приходилось либо работать одной, либо со студентом другого факультета. И если в паре с равенкловцем или хаффлпаффкой все было неплохо, то слизеринцы предпочитали сами получить незачет, только чтобы ненавистная гриффиндорка не справилась.
– Салли-Энн, будешь проситься делать все одна. А то этот Крэбб – вот ведь помесь тролля и гоблина! – хуже и представить невозможно. Да и остальные не отстают. А чтобы справляться лучше… – Эри сделала приглашающий жест. – Приглашаю в нашу компанию! К Зельям будем готовиться вместе, хорошо?
Перкс просияла, закивала. Рон скривился, будто лимон разжевал, он до сих пор немножко ревновал и не хотел принимать никого в их кружок. «Это же только для Зелий», – шепнула ему Эри и продолжила:
–Дин, Симус, Парвати, Лаванда, хотите тоже присоединиться к нам? Гермиона читает очень много умных книжек, по Зельям особенно. И я тоже иногда. Нев и Рон могут подтвердить.
– Д-давайте, – улыбнулся Невилл. – Я б-буду рад, если не только нас будут мучить этой гадостью.
– Надеюсь,это ненадолго, Снейп скоро отойдет… – начала Эри, но Финниган перебил ее:
– Он никогда не отойдет. Хорошо. Я не люблю читать этот придурочный учебник, вы будете делать это за нас?
– Нет, Симус, – Грейнджер покраснела от возмущения. – Вы будете читать этот… учебник, а мы будем объяснять непонятные места и советовать другие источники информации, если его будет недостаточно.
– Герми, это перебор, – Эри улыбалась. Как все поморщились. Надо немедленно остановить заучку, иначе однокурсники просто будут шарахаться. – Учебник читать придется, хотя Гермиона, я уверена, не откажется одолжить конспекты. Но их лучше читать уже после Джиггера. И никакой дополнительной литературы, естественно – это привилегия Грейнджер. Так вы согласны?
Браун и Патил кивнули, Томас, подумав, тоже. Финниган скривился, но не стал спорить. Эри знала, что мать у него чистокровная ведьма, но, видимо, она не готовила его к школе (как и Рона). Что ж, согласился – и ладно. О Перкс и говорить нечего.
А чтобы однокурсники вели себя на уроках сдержаннее, Эри постаралась пропихнуть в массы идею «мы в тылу врага». Подземелья, Зелья, Снейп – вражеская территория, наше поведение – что бы ни случилось, не привлекать внимания и не нарываться. Наша победа – остаться в живых и при баллах, посмеемся и выскажем все про этого типа уже после урока. Жаль, в волшебном мире не было книг и фильмов про шпионов, и в оригинале идею оценила только Грейнджер. Пришлось изменить сценарий – и сработало.
У Браун мечтательно закатились глазки, когда Эри цитировала из «Истории Магии» о том, как волшебники прошлого прятались от маглов. Как важно было быть такими как все, только за закрытыми дверями позволяя себе колдовать.
Похоже, Лаванда уже вообразила себя Святой Бригиттой. Эта особа была колдомедиком в эпоху Средневековья, и ярой маглофилкой. Она жила не с магами, а в магловском городке, была повитухой, скрывала свой дар, и не вошла бы в исторические хроники, если бы не чума. Разумеется, волшебнице это – что доксицид для акромантула, но Бригитта не могла бросить «своих» маглов (к тому времени половину городка составляли ею принятые дети). Объявив, что на нее снизошло благословение господне, колдомедик начала лечить всех направо и налево. Естественно, успешно. Едва эпидемия закончилась, встрепенулись святые отцы, и попытались сжечь «ведьму». Бригитта вовремя аппарировала, оставив в тюрьме трансфигурированный из деревянной скамьи собственный труп, причем мстительная дама позаботилась о блаженной улыбке на лице, запахе ладана и нетленности «мощей». Когда «труп ведьмы» отказался гореть на костре, продолжая источать ароматы и благостно улыбаться, в городок приехал заинтересованный епископ. Он назначил излишне ретивым монахам суровые епитимьи, а Бригитту быстренько канонизировал. Горожане, к тому времени пришедшие в себя, от раскаяния поставили ей статую, обитую золотом – так они говорили. Бригитта, прослышав об этом, решила хоть драгметаллом обзавестись (ее маглофилия к тому времени куда-то подевалась). Золото оказалось желтой краской, и глас небесный воззвал, что обманывать нехорошо. После этого колдомедик, под мантией-невидимкой и на метле, убралась подальше, уже насовсем.
