Ник задумчиво покрутил картофельным ломтиком в тарелке с соусом.
- Ты бы могла пойти сразу к Богдану Сергеевичу, и он бы все архивы на уши поставил.
Машин на дорогах становилось всё меньше, и припускался с новыми силами дождь. Мимо окна кафе пробежала девушка под жёлтым зонтом, тонкими каблучками разбрызгивая воду в лужах.
- Могла бы. - Орлана склонила голову. - Представь, императрица приходит к маршалу соединённого государства за помощью, начинается шуршание во всех инстанциях. Узнают люди, узнают в мире магов, услышит Совет. Альмарейн и так на грани паники после смерти императора. Не знаю, сколько ещё можно будет скрывать болезнь Ордена.
Она поймала мрачный взгляд Ника и призналась, что от этой истории не по себе станет кому угодно.
- Я не знал, что всё так серьёзно, - медленно выдал он. - У нас ничего об этом не слышно.
- Ну да, а так - я сбежала в мир людей, чтобы встретиться с друзьями и отвлечься от мрачных мыслей. Во всяком случае, Совет привычно спишет всё на мою глупость и молодость.
Ник словно и не слышал последних её слов. Он внимательно рассматривал Орлану, будто надеялся увидеть на её лице руны древних смертельных заклинаний.
- Слушай, не сердись, но я должен спросить. Зорг, Орден... Из высших магов - императоров, - выходит, осталась ты одна.
- Не будем сгущать краски раньше времени, - заторопилась прервать его Орлана, когда поняла, к чему клонится разговор. - Я чувствую себя хорошо, и давай больше ни слова об этом.
Ник отодвинул поднос с пустыми тарелками в сторону и решительно хлопнул руками по столу, так, что недопитый гранатовый сок заплескался по стенкам стакана.
- Итак, сколько у нас есть времени и что за него нужно успеть?
Глава 9
День седьмой. Часть 2. То, что скрыто
Он не хотел видеть чуть рассеявшийся от белого пламени туман на дорожках сада.
- Я не знаю, как себя с ней вести, - горько произнёс Луксор, уперевшись руками в подоконник. Он не хотел видеть, как крупные капли дождя падают с карниза и разбиваются о камни, и поэтому смотрел только прямо перед собой - на затейливо украшенные рамы.
- Если бы она плакала, била посуду, я бы понимал, но она ведёт себя как обычно. - Меньше всего он хотел исповедоваться Ишханди, которая за его спиной стояла, скрестив на груди руки, и молчала.
Молчала с того самого момента, как узнала о пропаже.
Казалось, воздух в замке раскалился до такой степени, что скоро от каждого вздоха в груди будут появляться ожоги. Мрачный Аластар весь вечер гонял своих подчинённых по Альмарейну. Ещё никогда так часто в галереях замка не мелькал его серый плащ с алым подбоем.
- Нужно думать о лучшем, - строго, как первая учительница, произнесла Ишханди. - Если она ушла не по своей воле, Аластар найдёт её. Если по своей, она вернётся. Увидишь. Нужно думать о лучшем.
Легко сказать, а когда темнеет небо над столицей, воображение покорно рисует жуткие картины.
- Но ты-то нервничаешь? - Как в зеркале, Луксор увидел отражение магички, её отсутствующий взгляд, её очерченные тёмной краской губы.
Её волнение выдавало только тонкое позвякивание браслета - и дрожали тонкие пальцы.
- Если бы её похитили сторонники Ольвэ, они бы давно высказали свои требования, - упрямо откликнулась она.
- Но ты...
- Да, - её голос зазвенел ледяным холодом, - если с Орланой что-то произойдёт, для нас всех настанут тяжёлые времена. Риан очень мал, а регент ещё никогда не правил Манталатом.
Тишина за окном тоже звенела холодом - осколками льда на ветру. С час назад Луксор услышал от Аластара, что перед исчезновением Орлана ходила в квартал учёных и там разговаривала с Дереном о богине смерти. Могла ли она отправиться на поиски крошки Иды и сгинуть без вести, никто не решался думать. Мидар траурно молчал, выслушивая всё, что лично о нём думал начальник тайной полиции, и только потом пообещал, что найдёт императрицу или не будет больше жить. Для него всё было так просто.
- Придумали, кого дать ей в телохранители, - прошипела за его плечом Ишханди. - Слепого! Хромого не отыскалось?
Луксор понял вдруг - это была не ирония. И вот нашлось объяснение остановившемуся взгляду Мидара.
- О своих действиях я буду отчитываться только перед императрицей, - сухо заметил Аластар и ушёл, взмахнув на прощание краем плаща.
Бил в окна дождь, как будто само небо рыдало на поминках императорской семьи, Луксор стоял, уперевшись ладонями в холодный подоконник, и смотрел, как капли разбиваются о белый камень.
- Нужно идти спать. Сегодня мы больше ничего не сможем сделать, - сказала ему Ишханди тоном, каким успокаивают непослушного ребёнка.
- А что завтра? Соберёшь Совет, и станете решать, кому быть вместо императора? - Луксор резко развернулся к ней. От вспышки ярости перед глазами на мгновение потемнело. - Ты называешь меня рутинистом? Хорошо, я рутинист. У меня всё было - жена, сын. Я просто хочу, чтобы всё стало, как раньше.
- Можно подумать, это я её прячу. - Ишханди удивлённо подняла тонкие брови.
- Ты, Орден, мне всё равно. - Он махнул рукой и развернулся уже, чтобы уходить. - После смерти Зорга она была одна против вас всех. Если с Орланей, не дай Вселенский Разум, что-то произойдёт, мы все будем в этом виноваты. И я тоже.
От мельтешения огней болели глаза. С непривычки. Орлана просидела за компьютером не так долго, но уже чувствовала усталость. В лицо будто бросили горсть песка, а под закрытыми веками летали цветные пятна. Пока Ник объяснялся по телефону с невидимыми собеседниками, она вспоминала давно забытые навыки: один щелчок мыши - новая вкладка, два щелчка - увеличить рисунок, щелчок по правой кнопке - сохранить.
Во всемирной сети о необъяснимых болезнях рассказов было даже больше, чем Орлана могла себе вообразить. Она искала самые заурядные случаи. Человеческая медицина - вовсе не всесильная магия целителей. Откуда им знать, излечима ли болезнь на самом деле?
Мелькали перед глазами фотографии, яркие рекламные баннеры, бежали ряды разноцветных букв. Она ждала укола интуиции, так, чтобы сказать уверенно: вот оно, оно самое. Или Петербург прятал свои тайны, или интуиция подводила её.
- Всё, я договорился, - объявил Ник, бросая на стол рядом с ней трубку радиотелефона. - Едем в архив при медицинском институте.
Орлана скользнула взглядом по его наручным часам. Свет в комнате не горел, поэтому в голубоватом свете монитора она не различила стрелок. Но в форточку уже не лились гудки машин, значит, на город наступала ночь.
- Слушай, это я почти не сплю, а ты, наверное, устал. Может быть, я съезжу одна? - Она подняла глаза на свадебную фотографию, что висела над письменным столом. Ник там был не похож сам на себя, а его невеста - милая девушка в вычурном пышном платье - смотрела хитро. Так уж сверкнула вспышка незадачливого фотографа, оставив их совсем иными, должно быть, чем они были в жизни. - Уже поздно. Наверное, скоро твоя жена вернётся.
