– Но всё же вам удалось поймать хоть одного жителя Шегъгорърара – то есть того, кто сидел внутри?
– Удалось.
– И что же?
Тут снизу, из залы, раздались громкие голоса, затем – крики. Грохнулся перевёрнутый дубовый стол, а с лестницы уже слышен был топот бегущих.
Тикун приоткрыл дверь, выглянул в коридор. Не оборачиваясь к Владару, шикнул:
– Ну вот. Нас каким–то образом вычислили.
В комнату вбежал один из товарищей Тикуна, произнёс:
– Дамага и Тойкина схватили. Среди солдат, по крайней мере, один подменнёный.
Тикун закрыл дверь на щеколду и обратился к Владару:
– С таким противником нам не справиться, так что придётся спасаться бегством. Полагайся только на свою силу, ловкость, ну и от нас не отставай.
Первым к окну подбежал Тикун, распахнул его, вскочил на подоконник и прыгнул к ближайшему дереву, вцепился в ветвь, качнулся и с обезьяньей ловкостью перескочил к следующей ветви.
Его товарищ крикнул Владару:
– Не мешкай! – и сам прыгнул.
Когда Владар уже был подоконнике, дверь развалилась от чудовищного, нечеловеческого удара. А в комнату ворвался широкоплечий богатырь, которого Владар видел как–то во время спортивных состязаний. Но, впрочем, это был уже не настоящий человек, а только изготовленная в Шегъгоръраре подделка.
Владар прыгнул, вцепился в ветвь, перескочил на следующую. Он двигался очень быстро и ловко, был уверен, что вырвался от погони. Но, оказывается, поддельный богатырь следовал за ним по пятам. Он тоже ухватился за ветвь, но ветвь не выдержала его непомерного веса и богатырь рухнул на землю…
Ну а потом была долгая беготня по улочкам–переулочкам Светграда. Владар не плохо знал эти место, но никто не думал, что будет чувствовать здесь себя чужаком.
Наконец, они оказались в какой–то подворотне. Запыхавшийся Тикун огляделся, произнёс:
– Вроде, никого нет, – и приоткрыл едва приметную, низкую калитку в заборе.
* * *
Владар сидел в затененном помещении, где, помимо него, присутствовало ещё с десяток человек – мужчин и женщин. Всё это были люди проверенные, надёжные. Владару же они доверяли хотя бы потому, что знали – за ним охотятся власти.
После того как перекусили пельменями и пирогами, запив всё это добротным квасом, Тикун спросил у Владара:
– Что дальше будешь делать?
– Попытаюсь проникнуть в царский дворец.
– Но зачем? Сейчас это – логово врага с которым у нас нет сил справиться. Ведь немногие верят, что Шегъгорърар уже здесь, что царь Роман подменён.
– И всё же я должен побыть там.
– Понимаю, царевна Анна…
– Да. И оставим сейчас эту тему. Лучше скажи, кого вы нашли внутри железного механизма. Какой он Шегъгорърарец?
– Никакой.
– Шутишь?
– Нет. За последнее время я разучился шутить. Он действительно никакой. Ну, как желе.
– Это хоть что–то.
– Вот слушай: положили мы его под толстый стеклянный колпак, и стали наблюдать, что же он делать станет. А он лежал, студень–студнем, потом растёкся, водой стал.
– Ну всё же, наверное, необычной водой, – предположил Владар.
– То и оно, что не обычной. Мы колпак подняли, он и испарился, в форточку улетел. Только его и видали…
– И всё?
– Да…
– А вообще жизнь на Светграде сильно изменилась?
– Ты знаешь, Владар, власти – особенно те, кого уже подменили, из всех сил стараются показать, что ничего особенного не происходит, что всё идёт по прежнему. Но ведь известно, что многие, недовольные с новой политикой, тем, что светит договор со Шегъгоръраром были схвачены и сейчас томятся в темницах; некоторые из них, впрочем, вернулись – уже со всем согласные, подменённые…
– Простые люди волнуются?
– Да, волнуются, но стараются не показывать этого, стараются не говорить на запретные темы; да и не хотят они верить, что всё так плохо. Ведь слишком долго на Светграде была мирная жизнь; ну и правителям своим мы привыкли доверять…
Владар подошёл к окну, немного приоткрыл ставню. Он увидел старый, заросший сад. Своим внимательным взглядом заметил одного дозорного, притаившегося на ветвях яблони. Тот должен был предупредить, если бы появилась какая–либо опасность.
Небо оставалось ясным, почти безоблачным; но кругом всё больше густели тени. Эта половина Светграда отворачивалась от Солнца. Близилась ночь…
Владар произнёс:
– Что ж. Мне пора.
– Как собираешься проникнуть во дворец? – поинтересовался Тикун.
– Есть там, поблизости от ограды фонтан, а в фонтане – тайный проход. Там можно проплыть.
– Будь осторожен, Владар. Если тебе это удавалось раньше, то теперь число стражников увеличилось. Не удивлюсь, если скоро введут комендантский час.
– Тем ни менее, других ходов я не знаю, и пойду, а точнее – поплыву именно там.
– Но учти, Владар, если тебя схватят – о нас ни слова.
– Я это, конечно, понимаю. Буду нем, как рыба. Но они меня не поймают.
– Слишком ты самоуверенный… Ну, ладно, а что думаешь делать потом? Ну, если тебе удастся вернуться?
– Посмотрю по обстоятельствам.
– А к нам не хочешь?
– Выявлять подменных?
– И это тоже. Но ещё мы попытаемся просветить Светградский народ. Пусть они узнать то, что от них скрывают. Будем развешивать на стенах листки с воззваниями… Быть может, со временем станем главными врагами Шегъгорърара. Ну что – идёт?
– Да, – кивнул Владар. – А то меня уже порядком утомил этот Шегъгорърар. Столько неприятностей от него, а ведь так хочется пожить простой, мирной жизнью.
Тогда Тикун произнёс:
– Очень рад, дружище. И, знаешь, пойдём вместе.
– Ты всё же во дворец решился?
– Нет. Но, по крайней мере, провожу тебя до этого фонтана. Посмотрю, что там, да как. Может, предостерегу тебя от опасности. А то как–то на сердце не спокойно…
Тут подошла красивая, высокая девушка, взяла руку Тикуна поцеловала его ладонь, и прошептала:
– Зачем тебе? Оставайся здесь.
Тикун молвил:
– Нет, Наталия, я всё же пойду. Скоро вернусь. Ты не беспокойся.
– Как же мне не беспокоится?
– Ничего–ничего. Всё… до скорой встречи.
* * *
Владар и Тикун спешно шли по пустынным, затенным улицам. Они негромко переговаривались. Вот Тикун спросил:
– Как тебе Наталия?
– Красивая девушка. Кажется, добрая… Любишь её?
– Люблю… У нас будет ребёнок. Через четыре месяца.
– Вот как? Надеюсь, к тому времени мы уже одолеем Шегъгорърар, и он будет жить счастливо…
Они так и не дошли до площади с фонтаном. На пустынной улице им дорогу перегородили несколько воинов. В руках у них были факелы, клинки, а один держал увесистую, потрёпанную тетрадь.
