За конюшней действительно стоял потрепанный фургон такой яркой расцветки, будто был угнан из бродячего цирка. Рядом с ним угрюмо жевала лежалую солому стреноженная понурая кляча, такая же тощая, как и сам старьевщик. К колесу фургона был привязан лохматый вислоухий пес размером с доброго теленка. Он лежал, вытянув передние лапы и положив на них лобастую голову, и, похоже, предавался глубоким раздумьям. Может, размышлял над тем, чем же он так провинился перед богами, что ему достался такой хозяин.
— Прошу, прошу, молодой господин, – Вирго суетливо забегал вокруг фургона, расшнуровывая бечевку, что притягивала край полотняного полога к бортику. – Демона не бойся, он не тронет.
— Демона?
— Моего песика. Слышь, ты, блохастый! Это наш клиент, его не трогать! Фу!
Пес, не поднимая головы, укоризненно взглянул на старьевщика и снова прикрыл глаза.
— Настоящая зверюга, – хвастливо продолжил Вирго. – Под его защитой и магазин оставить не страшно.
— Да уж… А почему это твой фургон здесь, а не на площади, рядом с остальными?
— О, молодой человек… – сокрушенно покачал головой старьевщик, почему‑то потирая место пониже поясницы. – Интриги. Зависть. Ты не представляешь, как сложно в наше время выжить честному независимому торговцу, когда вокруг все поглотили эти ненасытные гильдии и артели… Впрочем, не будем о грустном. Я ведь тебе кое‑что обещал…
Привстав на цыпочки, он нырнул куда‑то в недра фургона и долго там копошился, вертя оставшимся снаружи тощим задом. Наконец он вынырнул, держа в каждой руке по сапогу.
— Вот, взгляни.
Барт был удивлен. Сапоги были высокие, из великолепной мягкой кожи, со шнуровкой спереди, отороченные черным блестящим мехом, украшенные по бокам медными кольцами, с толстой подошвой из нескольких слоев бычьей шкуры. Тонкая работа, хотя и чувствуется, что изрядно поношены. Барт сунул руку в один из них и обомлел. Мех был и внутри, немного потертый, но все еще плотный и наверняка очень теплый.
— Я их беру! – воскликнул Барт, прижимая сапоги к груди, будто кто‑то собирался их отнять.
— Я не сомневался, господин, – Вирго расплылся в улыбке, показывая крупные, как у лошади, передние зубы. – Великолепная вещь, как и я! Достойная аристократа. В столице сейчас такие в моде – с руками отрывают. Чуешь, какая выделка? Работа настоящего мастера! Можно ходить в них хоть осенью, хоть в самую лютую зиму! Это же бобровый мех, чуешь?
— Да чую я, чую, – отмахнулся Барт, торопливо ослабляя шнуровку на сапогах, чтобы поскорее обуться.
— Ну, я рад, что угодил. С тебя триста лир.
На мгновение Барт замер от неожиданности. Потом, фыркнув, отмахнулся от старьевщика:
— Да не смеши меня! За пятьдесят – возьму.
Барт задрал ногу, собираясь надеть сапог, но старьевщик цепко уцепился в обувку и потянул к себе.
— Ох, прошу извинить меня, молодой господин, – приторно улыбаясь, возразил он. – Но моя цена – триста лир.
— Да ты рехнулся?! Триста лир за поношенные сапоги?
— Прекрасная цена! Не веришь – попробуй найти дешевле.
Барт, не выпуская из рук сапог, тоскливо оглянулся в сторону рынка.
— Давай за сто, а? – он дернул было сапог на себя, но Вирго вцепился в голенище, как клещ, и отпускать не собирался.
— Триста, – убежденно парировал старьевщик. – И ни лирой меньше!
— Да это грабеж! А ну, отдай! – Барт, уже не на шутку разозлившись, принялся вырывать сапоги из рук тощего.
Неожиданно ожил привязанный к колесу фургона пес. Он сел на задние лапы, зыркнул на Твинклдота и негромко, но очень внушительно зарычал.
Барт замер и, опасливо покосившись на пса, продолжил вполголоса:
— Триста лир – это ни в какие ворота не лезет, Вирго! Могу дать сто пятьдесят и свою старую одежду в придачу.
— Хм… – старьевщик шумно поскреб жесткую рыжую щетину на подбородке. – А ну, показывай, что у тебя там.
Барт, неохотно выпустив из рук сапог, развязал узел с одеждой.
Вирго принялся придирчиво рассматривать потрепанный жилет Барта и его полосатые штаны. Задумчиво поковырял корки засохшей глины, сунул палец в одну из дырок, зачем‑то вывернул все карманы. Барт в это время переминался с ноги на ногу, украдкой поглядывая на лежащие рядом сапоги.
— Что ж, неплохо, неплохо, – выдал, наконец, старьевщик свой вердикт. – Я дам тебе за это десять лир.
Увидев выражение лица юноши, поспешно добавил:
— Хорошо, пятнадцать. И еще сделаю скидку на сапоги. В общем, можешь забрать за двести пятьдесят.
Барт ожесточенно почесал в затылке. Он и так уже потратил больше четырехсот лир у торговца доспехами. С другой стороны, деньги‑то не его, а Серого…
— Идет! – буркнул он, потянувшись за сапогами.
— Эй, эй, эй… – запротестовал старьевщик. – Деньги вперед!
В ответ раздался рык не хуже, чем у пса.
— Ладно, ладно, – делая вид, что занят изучением своих грязных ногтей, невозмутимо произнес Вирго. – Примеряй. Вдруг еще маловаты будут.
Сапоги и впрямь были на небольшую ступню и узкие, плотно обхватывающие голень под коленом. К счастью, Барту они пришлись в самую пору. Тщательно подогнав по ноге шнуровку, он постоял, зажмурившись и с наслаждением шевеля пальцами ног, зарывая их в щекочущие ворсинки меха.
— Двести пятьдесят, – напомнил старьевщик.
Барт отсчитал ему целую пригоршню блестящих, будто только что отчеканенных серебряков. Кошелек его уже полегчал почти наполовину, но все еще был внушительным – уж Вирго это точно оценил. Твинклдот, делая вид, что не замечает, как тощий вожделенно поглядывает на его кошель, спрятал деньги за пазуху и собрался было уходить.
— Постой, постой, молодой господин… – старьевщик преградил ему дорогу. – Кстати, как тебя зовут?
— Да какое тебе дело? – поморщился Барт. – Все, я пошел. Сказал бы спасибо за сапоги, но я столько за них заплатил, что это ты мне должен быть благодарен до конца дней. Весь твой драный фургон столько не стоит!
— О, вот тут ты ошибаешься, малыш! – укоризненно покачал головой Вирго. – Позволь, я покажу тебе другие товары. Клянусь милостью Араноса – ты удивишься, какие сокровища можно найти в магазинчике Великолепного Вирго. И главное – по каким ценам. Практически даром!
— Ага, я уже оценил, – саркастически усмехнулся Барт.
— Вот и отлично! Я заметил, что ты что‑то ищешь. Что‑то, чего пока не встретил там, на прилавках у этих тупоголовых купцов. Я сразу понял – у этого юноши особый интерес. В чем твой интерес? Ищешь что‑то редкое? Что‑то дорогое? Что‑то…
— Погоди, погоди, – перебил его Барт. – Ты что, следил за мной?
— Пфф… – фыркнул Вирго. – А ты не думал, как ты смотришься со стороны? Какой‑то сопляк, в приличной одежде, явно не простолюдин, но выглядит так, будто его неделю валяли в грязи. Бродит по рынку, ничего не покупает, только что‑то высматривает, вынюхивает. И денег у него – кошель, того и гляди, лопнет…
