— Я хочу! — злобно ответил Дрейко. — Только не надо делать вид, будто ты считаешь меня крутым волшебником. Я и сам знаю, что…
— Ты о чем? Тут дело вовсе не в умении извлекать из палочки разноцветные лучи и искры! Чтобы ты знал, у Невилла, например, тоже были проблемы со счастливыми воспоминаниями, и он чувствовал себя очень неуверенно, но он преодолел это. Он хотел бороться дальше, и победил. Он это, конечно, не ты, но это не значит, что твоя внутренняя сила слабее или что ты не настолько успешен в практической магии. Все, что тебе сейчас нужно, это концентрация и вера в себя. И не говори, что у тебя ее нет, я чувствую ее! Давай‑ка, тренируйся дальше, и долой пораженческие настроения!
Дрейко растерянно моргнул, но согласно кивнул, а Гарри опять отошел в сторону и принялся наблюдать.
Когда из палочки Малфоя, наконец, показалась тоненькая серебряная нить, а затем — облако, которое осталось висеть в воздухе, замок уже был окутан вечерней тьмой.
— Ничего страшного! — бодро заявил Гарри. — После того как я сотворил свое первое облачко, несколько дней подряд не мог выжать из себя вообще ничего!
— Правда?
— Да, и меня это очень сильно раздражало, концентрация падала и… короче, результат был нулевым.
— Понятно. Ты ведь скоро уезжаешь.
— Но ты же усвоил все основные принципы, можешь дальше спокойно продолжать сам. Я, между прочим, буду навещать замок время от времени, так что… дело поправимое.
— Да, наверное, — Дрейко выглядел немного печальным и смущенным одновременно. — Здесь будет довольно скучно.
— Зато у тебя будет время для учебы.
— Ага, всю жизнь мечтал! — скривился Дрейко. — Ну, что же, все равно ничего не изменишь. Пойдем спать, что ли?
— Лично я — за добротный ужин.
— Не хочу я есть.
— Не валяй дурака! После таких затрат энергии тебе первому необходимо подкрепиться!
— Ну, хорошо, — покорно согласился Дрейко. Он выглядел глубоко удовлетворенным из‑за того, что его пришлось уговаривать.
Несколько дней пролетели незаметно, и Гарри все сильнее начинал чувствовать близящееся расставание с Хогвартсом. Если принять во внимание сказанное главой Фульменгарда перед каникулами, Гарри не следовало посещать замок слишком уж часто, ибо учебный план внушал легкую панику. Подобной перспективе радовалась только Гермиона, Рон же растерял весь свой пыл и время от времени просил Гарри, мол, хватит уже ждать, летим туда и разнесем эту высшую школу к чертовой бабушке. Гарри не принимал его мольбу всерьез, но и его томила неосознанная жажда действия, но это была все‑таки не жажда войны…
Теперь он уже был полностью уверен в правильности своего выбора, и предстоящее испытание уже не так сильно его пугало; он много размышлял о нем и обсуждал с друзьями положение дел. Поскольку шрам больше не доставлял ему беспокойства, он в некоторой степени обрел внутреннюю свободу, а мысли его пришли в большую упорядоченность. Он тщательно отобрал информацию, которой собирался поделиться с остальными, и, собрав их одним вечером в гостиной, изложил ее. Собственно говоря, он рассказал все, как есть, чем вызвал настоящий шок у впечатлительной Гермионы. Она очень долго приходила в себя, но не пыталась возражать. Невероятно, но факт: рассказ Гарри не показался ей бредом, несмотря на то, что новостей с юго–востока давно не поступало. Все вроде бы было тихо, но Гермиона считала, что скоро разразится буря, однако она и предположить не могла, что все так серьезно… В общем, она не находила слов, чтобы описать эмоции. Джинни отреагировала спокойнее, чем можно было ожидать. Рон явно нервничал, но его лицо выражало отчаянную решимость. На пуфе в углу примостился Малфой. Гарри не мог понять, что он думает и чувствует по этому поводу, вид у него был совершенно отсутствующий.
— Что скажем остальным членам ОД? — спросила Джинни.
— Все, но в самых общих чертах, — отозвался Гарри. — К тому же, принцип отбора информации не представляется мне важным, так как среди нас продвинутых в Темной магии не наблюдается. Но про профессора и его роль в этом деле лучше бы умолчать.
— А мне кажется, мы и сами можем прикинуть, — сказал Рон. — Во всяком случае, Гермиона может, она знает про всякие там… разрушающие вещества. Ты же сам помнишь, Гарри!
— Но причем здесь… что ты имеешь в виду? — не понял Гарри.
— Ну, вдруг заклинание не обязательно? Что, если можно будет просто применить к Чаше клык василиска или Дьявольское Пламя?
Малфой неуютно заерзал на пуфе.
— Но это слишком опасно, Рон, — заметив это, возразил Гарри. — Так мы и сами погибнем, и нанесем дополнительные и совсем не нужные разрушения всему вокруг.
— Но это может оказаться необходимым! Может статься, что нам будет вовсе не до этических проблем!
— Я считаю, нам надо ориентироваться на то, что скажет профессор, — твердо заявил Гарри. — Возможно, что и наша помощь пригодится.
— Не думаю, что он нас об этом попросит, — подала голос Джинни. — Но я согласна с Гарри, надо искать другие варианты.
— Другие варианты, — фыркнул Рон. — Вот когда будешь сражаться с Волдемортом и Слизерином в одном лице, вспомнишь мои слова, Джинни, но будет поздно!
Джинни собиралась что‑то возразить, но тут прозвучал слабый голос Гермионы.
— Гарри, я все еще не вполне понимаю… какова твоя роль во всем этом… Я хочу сказать, что ты собираешься предпринять? Ты что‑то задумал, и мне кажется, мы имеем право знать.
— Я… Гермиона, — Гарри смутился, — слово «роль» вообще сюда не подходит. На сей раз все вращается вовсе не вокруг меня, но, в общем и целом…, я такой же невольный участник событий, как и все мы.
— Нет, не такой же, Гарри! — воскликнула Гермиона и вскочила с кресла. — Если дело обстоит именно так, как ты говоришь, то тебе придется принять на себя самый страшный удар, так как ты — первый враг Волдеморта!
— Я еще не забыл об этом, — угрюмо ответил Гарри. — Честно говоря, на мой взгляд, Слизерин куда опаснее, я знаю это, я сполна ощутил его силу. Если Волдеморт решил обмануть его и захватить его тело в одиночку, ему ничего не светит. В этом‑то вся и загвоздка: я понятия не имею, что можно применить против такого противника, если он все‑таки воскреснет, а потому это является первостепенной задачей. Этого просто нельзя допустить!
— Очень невнятная задача, — не сдавался Рон. — Ты уверен, что личная инициатива в этом деле может серьезно навредить?
— Да, уверен, — после краткой паузы ответил Гарри. — И не хочу больше возвращаться к этой теме. Правда, ребята, сейчас не время для таких экспериментов.
Малфой, все это время сидевший молча, ограничился ироническим «хм». По–видимому, у него имелось свое представление о том, что в данном случае следовало называть «экспериментом».
