Нет, она не уйдет. Выяснит, почему она должна быть счастлива, а Пэнси выглядит так, как будто хочет убить ее на месте. Неважно, что она и так знает.
― Ты хотела что-то сказать, Пэнси?
― Не строй из себя дуру, ты, идиотка, ― выплюнула та.
― Прошу прощения?
― Сколько ты тут торчишь? ― Гермиона заметила, что Пэнси подошла на шаг ближе.
― Только вошла. А что?
― То есть, ты нас не слышала?
«Так громко — я вас почти чувствовала».
― Слышала что?
― Меня и Драко. Мы сейчас так классно, мощно потрахались, Грейнджер.
Гермиона сглотнула.
― Какая жалость. Я это пропустила.
― Но это еще не все.
― Нет?
― Нет, ― Пэнси подошла еще на шаг. ― Есть небольшая проблема…
Гермиона не хотела спрашивать, в чем дело.
― …ты.
Но все равно получила ответ.
Она. Она была проблемой. Драко… что-то… в какой-то момент… думал о ней. Это одновременно ужасало и извращенно радовало.
Гермиона потрогала палочку во внутреннем кармане. Секунда, не больше, на то, чтобы достать ее.
― Возможно, тебе стоит уйти, Пэнси.
― Не раньше, чем ты признаешься, ― Ее раздраженное лицо вблизи казалось еще краснее. ― Драко молчит, но я и так знаю. Но если ты произнесешь это ― обещаю, что не сделаю тебе слишком больно.
Гермиона почувствовала, как у нее пересохло во рту.
― Не понимаю, что ты имеешь в виду.
― Ты ведь спишь с ним? ― Голос Пэнси слегка сорвался.
― Я не…
И тут она взорвалась. Гораздо раньше, чем могла предположить Гермиона. Потому что временами она замечала крошечное сходство между собой и Пэнси. Они обе как можно дольше стараются сохранять спокойствие. Не исключено, что для Пэнси это просто тактика. Для Гермионы — проявление зрелости. Как правило.
― Заткнись! ― завопила Пэнси. ― Не отпирайся! Ты — грязнокровная шлюха, Грейнджер, и попадись кто-то вроде Малфоя… Да ты умолять будешь! Притворяешься скромненькой правильной школьницей! Не думай, что я хоть на секунду поверила! Ты бл*дь, и всегда была!
― Неужели?
― В самом деле, сука! Спорю на что угодно, ты только и ждала, как бы прибрать его к своим грязным рукам. Годами надеялась затащить его в постель!
― Ты ошибаешься.
― Ты так считаешь? Я что, думаю задницей, Грейнджер? Проснись, ты, маленькая распутная выскочка! Я не дура. Вижу, что здесь творится, и ты еще об этом пожалеешь! Думала, можешь резвиться у меня за спиной? Ты даже не представляешь. Не представляешь, как ошибалась!
― У тебя шарики за ролики заехали, Пэнси. На твоем месте я бы думала, а потом говорила.
― Шарики за ролики? Какого хрена ты там бормочешь, Грейнджер? Не смей при мне бросаться своими грязными маггловскими словечками! Оставь их для постели. Драко стал таким гнусным извращенцем, спорю на что угодно, они его ох*ительно заводят!
― Хватит, Пэнси, ладно? ― Гермиона услышала в собственном голосе следы паники.
― Нет, сука, не хватит! Ты же не перестала? Не перестала е*аться с Малфоем, хотя все это время знала, что он со мной!
― Я не… Я никогда…
― Ой, не разыгрывай невинность, ты, мерзкая шлюха, а то меня стошнит!
― Мерлин, Пэнси! Ты несешь чушь, ― вот так, просто и прямо.
Что-то в этих словах задело Пэнси. Новые слезы потекли по щекам. Она стиснула зубы и сжала кулаки. И коротко рассмеялась.
― Знаешь? Он сказал точно то же самое. Вы оба. Вы превращаетесь друг в друга, это отвратительно! Ты, б*я, заплатишь за это! И знаешь что? Тебе будет больно, Грейнджер, в сто раз больнее, чем ты делаешь мне! Надеюсь, это убьет тебя! Надеюсь, это, на х*й…
Но не успела она достать палочку ― палочка Гермионы была уже в руке, твердо и уверенно нацелена в лицо Пэнси.
* * *
Едва успев натянуть штаны, Драко скатился вниз по лестнице в гостиную.
Какая неожиданность… Палочка Грейнджер направлена на Паркинсон. Пэнси застыла в ярости, мокрые злые глаза, казалось, прожигают Гермиону насквозь, так что непонятно, как та еще ухитряется удерживать палочку.
И тут Гермиона увидела его, и выражение, мелькнувшее на ее напряженном лице, было как ведро воды на голову. Холодное. Знающее. Такое почти «как-ты-мог», что у него перехватило дыхание.
Она все слышала. Как они там трахались. Драко не подумал, не позаботился о заглушающих заклинаниях. Раньше было незачем… раньше, когда он почти хотел, чтобы она слышала. Для прикола.
― Грейнджер… ― начал он. Но какие могут быть слова? Этот взгляд. Разве она не этого хотела? Она сказала, что у них все кончено. Вот почему он никогда в это не верил.
― Убери ее от меня и выведи вон отсюда, Малфой, ― слова выскочили так быстро, с такой болью, что ему пришлось проиграть их в голове еще раз — просто чтобы понять. Или, может, это просто ее голос. Наконец-то слышать его после всех этих дней врозь.
― Грейнджер…
― Давай, ― ее палочка все еще нацелена. ― Пока я не сделала что-то, о чем потом пожалею.
Драко все еще смотрел на нее, глаза в глаза. Пытался сказать ими «прости»… нет… нет, он не жалел, просто… что-то. Она ведь просила об этом.
Это твоя вина, Грейнджер. Поэтому не смотри на меня так.
― Почему бы не сделать, как сказала твоя ненаглядная грязнокровка? ― ехидно сказала Пэнси, не отрывая глаз от кончика палочки Гермионы. ― Может, избавившись от меня, вы двое помиритесь. Посмотришь, кто из нас лучше, Драко.
― Заткнись, Паркинсон, ― Драко быстро подошел к ней и взял за локоть. ― Тебе пора.
Она яростно стряхнула его руку.
― Вы забываете, что я умею ходить, ― огрызнулась Пэнси, с отвращением глядя на Гермиону. ― Я могу выйти вон самостоятельно, ты, шлюха. Делать мне больше нечего, торчать тут, ― прошипела она, закрывая сумку, открытую после неудачной попытки вынуть палочку. ― Меня тошнит от вас. Тут невозможно дышать.
Пэнси метнулась через комнату к двери и распахнула ее, помедлив только для того, чтобы выплюнуть последние слова.
― Вы оба за это поплатитесь, ― пробормотала она, всхлипывая, в слезах, выходя, и, чуть повернув голову: ― клянусь, Малфой… ― потому что она говорила именно с ним. ―…Вы оба поплатитесь. ― И дверь захлопнулась. Звук ее шагов в коридоре; портрет встал на место.
Драко внутренне зарычал. Он чувствовал себя выжатым, как лимон. ― «Не будь Грейнджер, Паркинсон, ты стала бы величайшей ошибкой моей жизни». ― И повернулся к Гермионе. Она опустила палочку и смотрела в пол. Очевидно, собираясь что-то сказать.
И, не поднимая глаз:
― Если она скажет Гарри или Рону…
― Не скажет, ― ответил Драко, осторожно глядя в ее побледневшее лицо. ― Можешь мне поверить, Пэнси не захочет, чтобы это вышло наружу.
