― Не скажет, ― ответил Драко, осторожно глядя в ее побледневшее лицо. ― Можешь мне поверить, Пэнси не захочет, чтобы это вышло наружу.
Гермиона подняла глаза.
― Так ты сказал ей? ― нервно спросила она.
― Нет.
― Тогда откуда она знает?
― Она не знает. Просто думает, что знает.
― Мне не показалось, что она просто думает. Похоже, она уверена.
― Я ей ничего не говорил.
― Ну, тогда откуда она знает?
― Отъ*бись, Грейнджер, я позабочусь, чтобы твой драгоценный Поттер ничего не узнал. Довольна?
«Не парься. Продолжай вертеться на своей безопасной карусели здравомыслия с парой лучших друзей. Я посторожу. Ненавидя всех вас».
Она слегка откинула голову и выдохнула:
― Отлично, ― и его сердце упало, потому что Гермиона повернулась, чтобы уйти. ― В следующий раз, если не сложно, пользуйся заглушающими чарами, ― пробормотала она, ― я буду признательна. ― И направилась к лестнице в свою комнату.
Драко уставился ей вслед.
― Грейнджер, подожди.
― Оставь меня в покое.
― Ты ведь хотела этого, правда? ― он пошел за ней вверх по лестнице, стараясь держаться на две ступеньки ниже, смотрел на ее ноги, на изгибы тела, которые вызывающе покачивались от быстрых движений. Мерлин. Дай мне попробовать…
― Уходи.
― Стой. Дай мне объяснить.
Она повернулась и посмотрела на него сверху вниз.
― Я уже услышала все, что мне надо, Малфой, через потолок, ― прорычала она. ― И знаешь что? Ты прав. Я этого хотела. Все время.
― Слушай, я не говорю, что…
― Нет, действительно. Ты совершенно прав. Мне было наплевать. Мне было абсолютно все равно.
― Врешь.
― Да ну? ― огрызнулась она, отворачиваясь и шагая на верхнюю площадку лестницы. Что-то пробормотала, и дверь распахнулась. ― Я уже сказала тебе, что все кончено. И я действительно имела это в виду.
― Не думаю.
Она могла повторять сотни раз, он бы все равно не поверил. Это как снег с дождем. Совершенно бессмысленно. Без толку. И в результате ― еще меньше чем «ничего», которого она добилась в прошлый раз. И даже это было более осмысленно, чем ее слова.
― Значит, ты ошибаешься, ― выдохнула Гермиона и попыталась захлопнуть дверь, но Драко уперся в нее рукой.
― Не надо, Грейнджер. Не усложняй. Сколько ты еще собираешься играть в эту идиотскую молчанку? Она ничего не изменит.
― Что? ― выплюнула она, ― Тебе не нравится мой способ? Не нравится, что я тебя игнорирую? Было бы лучше, если бы я пошла потрахалась с первым попавшимся гриффиндорцем?
Драко зарычал сквозь зубы.
― Не будь дурой.
― Дурой?
― Это ничего не значило. Пэнси. Она ничего не значит.
― Они все ничего не значат.
― Зачем ты это делаешь?
― Тебе-то что? В любом случае, для тебя это только игра.
― Игра? ― Иногда… просто чистое, беспредельное отчаяние. ― Думаешь, Грейнджер, я в это влез только потому, что мне нужны лавры победителя?
― Я этого не говорила.
― Для меня это все, что угодно, только не игра, ты, идиотка.
― Отпусти дверь, Малфой.
Мерлин… он просто… Блин. Если бы она не была так опасна со своей палочкой, он бы уже свернул ей шею. За все это. За невыносимую боль от бьющего наотмашь факта, что они просто не могли понять друг друга. Никак. Это казалось больше их обоих.
― Ты хоть что-то понимаешь своей тупой башкой, Грейнджер?..
Она на секунду прищурилась.
― Что? Как, к чертовой матери, я собираюсь держаться от тебя подальше? Потому что да. Понимаю.
― Я не про это.
― А я все равно скажу, ― рявкнула Гермиона, чуть приблизив лицо к широкой щели между дверью и косяком. ― Я собираюсь закрыть эту дверь, и я собираюсь молчать дальше. Как будто тебя нет, Малфой. И все опять будет прекрасно. Потому что ты и я? Мы не можем разговаривать. Не можем находиться в одной комнате. И я, к чертовой матери, не могу дышать, когда ты на меня смотришь, как дурак. Поэтому перестань. И прекрати это. Просто оставь меня в покое.
«Все будет прекрасно, опять? Откуда такие хитросплетенные слова, Грейнджер? Как ты можешь так заблуждаться?»
― Чем чаще ты будешь это повторять, тем больше я буду стараться, ты, тупая сука, ― тихо, зло сказал Драко.
― И чем больше ты будешь стараться, ты, неотесанный ублюдок, тем больше вероятность, что я не выдержу.
Надо было усмехнуться. Съязвить, вернувшись к своей обычной манере, пусть на мгновение. Пусть только для того, чтобы разозлить ее, хоть на долю секунды. Разозлить, добраться до нее, до самых подкожных вен. Заставить их также саднить, как из-за ее безразличия они непрерывно саднят у него.
― Что? ― с легким беспокойством. ― Тебе это кажется забавным?
― Я просто подумал, Грейнджер, ― протянул Драко, ― как далеко мне придется зайти, чтобы это случилось.
― Да ну?
― Я уже зашел достаточно далеко, и если это не предел… Ну, тогда не знаю…
― Это был предел, Малфой, ― она кипела от ярости. ― Не сомневайся.
― Ты уверена?
― Абсолютно.
― Нет. Не абсолютно. А если честно, даже и не уверена.
― Что?
― Просто хочу кое-что уточнить. Я еще в своем уме, ― ну, если не считать тех случаев, когда ты рядом. Или я заперт в собственном мозгу и временами слышу то, чего нет. ― И не сдаюсь, потому что знаю, что я не один это чувствую. Я не позволю тебе отрицать это, Грейнджер. Не дам делать из меня дурака. Потому что той ночью я мог зайти дальше. Мы оба это знаем. Если бы я не заставил себя остановиться, ты бы стала немножко меньше ― без того, за что так отчаянно цепляешься. ― Его верхняя губа дернулась в подобии улыбки. ― Так давай дальше. Это был не предел. Потому что я ведь мог ничего тебе не оставить, правда?
Просто ответь на тот вопрос. Потому что у него в запасе еще миллион таких же. Может, тогда ты начнешь понимать дикий хаос у него в голове. Вопросы о том, когда ты стала такой красивой, откуда взялась безумная тяга к твоей крови… безумная тяга — у него. Когда он начал одновременно ненавидеть и нуждаться в тебе, в то время как жестокий внутренний конфликт постепенно разъедал его мозг? Ненависть и желание. Два кита, основа психики Малфоев.
Ненавижу тебя. Нужна мне.
И можно только гадать, что сильнее.
― Все равно, ― наконец пробормотала она слабым голосом. ― Я никогда в жизни не была тебе так благодарна.
― За что?
― За то, что ты остановился.
― Не верю.
― После этого? С Паркинсон? Уж поверь.
Так ей было больно. И если они оба не знали, что у нее нет на это права, она могла бы точно так же крикнуть «как ты мог».
