– Что с ним? – спросил, присев рядом, Лагин.
– Гнилая болезнь, – сухо ответил Глеб. – Незримые духи высасывают из него жизнь.
Лагин вгляделся в лицо мальчишки. Потом протянул руку и пощупал его лоб.
– Жара нет. Чем мы можем ему помочь, Первоход?
Глеб вздохнул и ответил:
– Ему уже ничем не поможешь. Пока мы здесь, он будет слабеть.
Прошка открыл глаза, облизнул языком высохшие губы, посмотрел на Глеба темными, полными муки глазами и тихо спросил:
– Я помираю, да?
– Да, – ответил Глеб.
Брови мальчика дрогнули.
– Мне не хочется, – пробормотал он жалобно.
Глеб кивнул:
– Я знаю.
Вдруг лицо мальчика исказила судорога, а тело его выгнулось дугой.
– У меня… болит внутри… – с трудом проговорил он. – Сильно болит… – Прошка застонал и сцепил зубы.
Хомыч сидел в стороне от мальчишки, напуганный и бледный. Диона стояла рядом, кусая губы. На лице ее застыла хмурая задумчивость, словно она пыталась заставить себя решиться на что-то. Лагин схватил Глеба за руку.
– Первоход, ты ходишь в Гиблое место пять лет, – взволнованно произнес он. – Есть какое-нибудь средство, чтобы облегчить его боль?
Глеб нахмурился и покачал головой:
– Нет. Даже если мы сей же час двинемся обратно, спасти его уже не успеем. Гнилая болезнь нападает на человека внезапно и быстро выпивает из него жизненную силу.
– Значит, он умрет? – дрогнувшим голосом спросил Лагин.
Глеб кивнул:
– Да.
Прошка снова застонал и выгнулся дугой. На его бледном лбу проступили большие капли пота.
– Глеб, – тихо окликнула Диона.
Орлов обернулся.
– Мой народ тоже страдает от незримых духов, – сказала девушка. – Мы называем их дроянами. Но самые сильные из нашего племени умеют с ними бороться.
Глеб горько усмехнулся.
– Не сомневаюсь. Но ты ведь не самая сильная.
– Да, – согласилась девушка. – Но я видела, как это делается, и хочу попробовать.
– Что ж…
Глеб встал и отошел в сторону, уступая место Дионе. Она присела рядом с мальчиком и взяла его за руку.
– Прошка, – позвала Диона.
Мальчик открыл глаза.
– Как ты? – спросила она. – Еще больно?
– Немного… – ответил Прошка тусклым, отрешенным голосом. – Сердце застыло и руки озябли… Не чую их совсем.
Диона протянула руку и погладила мальчика по волосам.
– Не волнуйся. Не переживай. Я попробую тебе помочь. Закрой глаза и дыши полной грудью.
Мальчик послушно закрыл глаза.
Диона стянула с рук повязки и выставила перед собой ладони. Черные округлые глаза на ее ладонях медленно открылись.
– Расслабься, Прошка… – проговорила Диона странным, грудным голосом. – Расслабься…
Она стала водить ладонями над грудью и лицом мальчишки. Лицо Дионы было сосредоточенно. Прошло несколько секунд, и вдруг воздух вокруг ее ладоней дрогнул от жара.
Глядя на колышущийся воздух, Хомыч попятился и забормотал охранные заклинания, а Лагин быстро поправил пальцем очки и придвинулся поближе.
Диона продолжила водить руками над землисто-бледным лицом мальчишка. И вдруг дрожащий жар, исходящий от ее ладоней, свился в прозрачный, подрагивающий вихрь и устремился к Прошке. Мальчик задрожал и заскрипел зубами.
– Потерпи, – тихо сказала Диона. – Скоро все пройдет.
Вихрь жара растекся по лицу Прошки, заполняя каждую его пору. Щеки мальчика слегка порозовели. И вдруг он выгнулся дугой, хрипло вздохнул и – открыл глаза.
Диона сжала пальцы и опустила руки.
– Ну, вот, – сказала она устало. – Теперь с ним все будет в порядке.
Диона потрепала мальчишку ладонью по волосам, медленно поднялась на ноги, но вдруг покачнулась, и Глебу пришлось поддержать ее.
– Ты плохо себя чувствуешь? – тревожно спросил он.
– Нет… – Диона облизнула губы. – Просто… голова закружилась.
Прошка сел на траве и завертел головой.
– Ты можешь встать? – поинтересовался у него Лагин.
– Да. Могу.
Мальчишка бодро поднялся на ноги. Подвигал руками и ногами, удивленно проговорил:
– Легко-то как. И усталости совсем нет.
– Диона! – Глеб тряхнул девушку. – Что с тобой?
Девушка посмотрела на Глеба невидящим взглядом и хрипло прошептала:
– Я устала… Мне нужно… отдохнуть.
Она закрыла глаза и обмякла на руках Глеба.
– Черт… – процедил он сквозь зубы. – Диона, милая… Да что с тобой?
Девушка снова открыла глаза. Взглянула на Глеба и попробовала улыбнуться.
– Я… не знаю. Я никогда прежде так не делала.
– А другие? С ними после этого все было в порядке?
– Другие… – Диона вздохнула. – Они сильные… Самые сильные…
Она облизнула кончиком языка пересохшие, обескровленные губы и прошептала:
– Помоги мне встать на ноги. Я попробую идти.
Глеб осторожно поднял девушку и поставил ее на землю. Диона постояла немного, будто привыкая к силе притяжения, слабо улыбнулась.
– Думаю, я смогу идти, – сказала она.
Бледность ее и в самом деле стала проходить. Однако Глеб по-прежнему смотрел на нее с тревогой.
– Ты уверена?
– Да. Отпусти меня.
Глеб осторожно выпустил девушку из своих объятий. Диона сделала шаг, другой, третий – но вдруг силы оставили ее, и она упала на руки подоспевшему Глебу.
– Диона!
Глаза девушки закатились под веки, голова обессиленно склонилась набок.
– Диона, ты меня слышишь?
Девушка не отзывалась. Глеб бережно опустил ее на траву, быстро стянул с себя куртку, скатал ее в валик и подложил Дионе под голову. Затем прижал пальцы к ее шее и нахмурился.
Прошка стоял рядом с Глебом – хмурый, напуганный.
– Это из-за меня? – дрогнувшим голосом спросил он. – Из-за меня, да?
– Тише! – приказал ему Глеб.
Подержав еще немного пальцы на шее девушки, он убрал руку и тяжело вздохнул.
– Ну, как? – тихо спросил Лагин.
– Пульса нет, – ответил Глеб. – Она умерла. Или умирает. Дрояны, которые пожирали Прошку, теперь пьют силы из нее.
– Да что же это… – с горечью и досадой пробормотал Лагин.
Вдруг Глеб насторожился. Сделав Лагину знак молчать, он вытянул голову и прислушался к чему-то.
– Что? – тихо спросил Лагин. – Что ты слышишь?
Глеб сухо усмехнулся:
– Они здесь.
Он вдруг выпрямился в полный рост, сунул пальцы в рот и оглушительно свистнул.
Спутники Глеба вздрогнули, а сам он пронзительно крикнул:
– Бычеголов! Выходи из леса! Я знаю, что ты здесь!
Затрещали кусты, и из леса, тяжело припадая на раненую ногу, вышел Бычеголов. Колено его было замотано тряпкой, из-под которой торчали листья какого-то дерева.
Остановившись перед Глебом, Бычеголов уставился на Диону.
– Вижу, ты уже оклемался, – холодно сказал ему Глеб. – Взгляни на Диону. Что с ней?
