Дядя Бол ободряюще улыбнулся:
— Здесь тебе нечего бояться, Элена.
Эр'рил мягко подтолкнул ее вперед. Когда она подошла к дяде, зеркала отразили искры в лампе и движение света. Их собственные отражения заставляли Элену вздрагивать. Она старалась держаться поближе к воину и тревожно оглядывалась по сторонам. Один из черных коридоров уходил в темноту, к новым тайнам.
— Что это за место? — спросил Эр'рил.
Элена и сама хотела задать этот вопрос.
— Мы находимся у начала древних развалин.
Дядя Бол все еще сжимал в зубах трубку. Ее тлеющий кончик напоминал указательный палец. Бол обвел жестом все помещение:
— Это общий зал поклонения старой школы. Здесь молодые ученики — они были твоего возраста, Элена, — молились и медитировали, надеясь получить указания духа Чи.
Девушка всматривалась в темноту. Она слышала, что в развалинах водятся ядовитые змеи, и подошла ближе к воину с мечом.
— Мне следует помолиться Чи? — шепотом спросила она. — Здесь?
— Нет, милая. Чи больше нет. Ты получила свой дар из другого источника.
— Но как такое возможно? — спросил Эр'рил.
Казалось, его совсем не тревожит мысль о ядовитых змеях. Дядя Бол тоже выглядел спокойным. Он говорил с Эр'рилом, а Элена пыталась уловить змеиное шипение.
— В то время как Чи скорее мужской дух, вступающий в контакт только с мужчинами, мы считаем, что дух, даровавший силу Элене и Сисакофе, есть женский близнец Чи. — Дядя переместил лампу поближе к зеркалам. — Его зеркальное отражение.
— Но Чи одаривал многих мужчин, — заметил Эр'рил. — Почему же дух выбрал юную девушку — Элену в качестве своего инструмента?
— Об этом много спорили, да и в текстах Сисакофы есть немало рассуждений на эту тему. Вот к какому выводу пришел Орден сестер: Чи, как и все мужчины, мог распространять свое семя далеко и широко, чтобы собрать побольше мужчин под свои знамена. А другой дух, больше похожий на женщину, обладал всего одним зерном в каждый момент времени. В прошлом это зерно досталось Сисакофе, а сейчас — Элене.
— Значит, этот дух слабее Чи, — сказал Эр'рил.
Дядя Бол нахмурился, глядя на Эр'рила, и кончики его седых усов опустились.
— Для рождения ребенка необходимы мужчина и женщина. Кто силен в таком союзе, а кто слаб? Это как две стороны одной медали.
Эр'рил пожал плечами:
— Слова для мечтателей.
— Но что это за дух? — спросила Элена, которая немного вникла в их разговор, но все еще опасалась змей. — Откуда он взялся?
— На этот вопрос мы все еще не знаем ответа, милая. Я очень рассчитываю, что тетя Фила сумеет его отыскать.
— Но она же мертва. Как она может нам помочь?
Дядя Бол коснулся пальцами ее щеки.
— Тетя Фила особенная. Наши предки, еще до Сисакофы, обладали удивительными связями с духами стихий. Как и твоя мама.
— Мама?!
Бол кивнул.
— Ты ведь знала, что она умела определять пол нерожденного ребенка или срок, когда корове предстоит телиться.
— Да, и все соседи приходили к ней за советом.
— В этом и состоял ее талант.
— И у тети Филы был особый талант?
— Да, у нее был замечательный талант. Она могла смешивать магию стихий, как тесто в своей пекарне. Она владела разными видами волшебства.
И вновь на глаза Элены навернулись слезы, она вспомнила о своих родителях, брате и тете Филе.
— Почему же она умерла?
— Не надо, милая… не плачь. Позволь мне кое-что тебе показать.
И дядя Бол подвел ее к проему между колоннами.
Элена последовала за ним, отметив, что только в этом месте не висело зеркало. Альков, освещенный лампой, был высечен прямо в скале. На пьедестале стояла чаша с водой. С влажного камня скатилась капля и упала в чашу.
— Что это? — спросил из-за ее спины Эр'рил.
— Эта чаша использовалась учениками для омовений. Многие маги мыли здесь руки перед медитацией.
Элена подошла к пьедесталу, и ей пришлось привстать на цыпочки, чтобы заглянуть в чашу.
— А какое отношение она имеет к тете Филе?
— Эта вода, просачивающаяся сюда из горных источников, наполнена могуществом стихий. — Бол посмотрел через голову Элены на Эр'рила: — Не думаю, что в школе магов, отрицающей дух стихий, подозревали о силе, которой обладает эта вода. Впрочем, нельзя исключать, что они построили здесь школу потому, что ощущали необычность этого места.
— И на что способна эта вода? — спросил Эр'рил.
— Как любая вода способна пробивать себе дорогу в камне, эта наделена умением создавать тропы между людьми. У тети Филы и у меня имелись амулеты с каплями этой воды, что позволяло нам общаться на расстоянии.
Дядя Бол из кармана своего жилета вытащил маленький нефритовый амулет в форме флакона алхимика. Он висел на сером шнуре. Дядя протянул его Элене.
Она осторожно взяла амулет и поднесла его к свету лампы.
— Спасибо. Он такой красивый!
Дядя Бол наклонился и поцеловал Элену в лоб.
— Это подарок тети Филы. — Он протянул руку и вытащил кусочек нефрита, служивший пробкой. — А теперь наполни его водой, — сказал дядя Бол, указывая на чашу.
Элена вопросительно посмотрела на него, потом подошла к чаше и опустила в нее амулет. Ледяная вода обожгла ей пальцы. Она вытащила амулет, и дядя Бол протянул ей пробку.
— Закрой флакон.
Элена нахмурилась и старательно вставила пробку на место.
— И что теперь? — спросила она.
— При помощи амулета ты сможешь говорить с тетей Филой. Достаточно сжать амулет рукой и пожелать этого.
По спине Элены пробежал холодок. Ей стало страшно. Она любила тетю, но…
— Я смогу говорить с ее призраком?
— Да. Ее тело покинуло наш мир, но дух живет. Я больше не могу связаться с ней при помощи моего амулета. Сила стихии, сама по себе, не в состоянии преодолеть расстояние до страны духов. Но тетя Фила верила, что тебе это будет по плечу.
Элена во все глаза смотрела на амулет.
— Но как?
— Подойди к одному из зеркал. Тебе потребуется отражающая поверхность. А потом загляни в зеркало, крепко сжимая амулет, и произнеси имя тети. Ну, попробуй.
Элена вздохнула и подошла к зеркалу в соседнем проеме. Надела шнурок на шею, крепко сжала флакон в ладони, так что его острые грани слегка поцарапали кожу. Прижав руку к груди, Элена посмотрела в зеркало. Зеленые пятна портили отражение, придавая лицу болезненное выражение.
— Подумай о ней и произнеси ее имя, — прошептал дядя Бол, стоявший у нее за спиной.
В его печальном голосе слышалась надежда, и Элена не могла ему отказать.
Она представила суровое выражение на лице тети, ее волосы, туго стянутые в хвост на затылке.
