— Здесь я чувствую себя спокойнее, чем в главном зале, — заметил Адриан. — Я и так постоянно вступаю в поединки с рыцарями. Мне совсем не хочется соревноваться с ними еще и за трапезой.
Амилия подошла и с легким недоумением посмотрела на Адриана.
— Вы говорите не так, как другие рыцари.
— Это сэр Адриан, — сообщил ей Ибис.
— О, вы помогли сэру Бректону и моему бедному Нимбусу, когда на них кто-то напал, — воскликнула она. — Это очень благородно с вашей стороны. И вы участвовали в поединке без шлема. Вам удалось выбить всех своих противников из седла с первой попытки, и много копий было сломлено о ваш щит. Вы знаете в этом деле толк, верно?
— И завтра он сойдется с сэром Бректоном в схватке за звание победителя, — напомнил ей Ибис.
— Верно! — воскликнула она, прижав руку к губам. — А вас когда-нибудь выбивали из седла?
Адриан пожал плечами и смущенно признался:
— Нет, с тех пор, как я стал рыцарем.
— О, я не хотела… Я не имела в виду… Просто… Можно вас спросить, это очень больно, когда падаешь на землю? Думаю, это ужасно неприятно, несмотря на стеганый кафтан под латами. Когда тебя на полном скаку сбивают с коня, это, наверное, страшно? — В ее серых глазах появилась тревога. — Но с другими рыцарями все в порядке? Я видела, как сэр Муртас и сэр Элгар принимали сегодня участие в соколиной охоте. Они скакали вместе и смеялись, поэтому я уверена, все будет хорошо, кто бы ни победил. Я знаю, что завтра последний поединок, и победить в таком турнире большая честь. Теперь я понимаю, что всем хочется показать себя с лучшей стороны, когда на них смотрят. Но я прошу вас учесть, что сэр Бректон хороший человек — очень хороший. Он бы никогда не причинил вам вреда сознательно. Надеюсь, вы испытываете такие же чувства? — Она пожала плечами и улыбнулась.
Адриан положил на стол хлеб, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Он решил, что, пожалуй, ему не стоит больше питаться на кухне.
Ловкие гимнасты в одно мгновение построили акробатическую пирамиду: подпрыгивая по очереди, они делали в воздухе сальто и опускались на плечи своих товарищей до тех пор, пока последний из них не коснулся рукой потолка огромного зала. Несмотря на опасность, которой они подвергались, Амилия не следила за представлением, она уже видела его на репетициях. Она смотрела на зрителей. По мере приближения Праздника зимы развлечения во время каждого следующего пира становились все более и более экстравагантными. Она перестала дышать и выдохнула только тогда, когда раздались оглушительные аплодисменты.
Зрителям понравилось! Она посмотрела на виконта Уинслоу, который хлопал в ладоши, подняв руки над головой, и они обменялись довольными улыбками.
— В конце представления я думал, что умру от страха, — прошептал сидевший рядом с Амилией Нимбус.
Синяки на лице ее наставника почти совсем исчезли, и он даже перестал посапывать носом.
— Да, это было великолепно, — сказал король Розворт из Данмора.
На всех пирах слева от Амилии сидел Нимбус, справа — король и королева. Король Розворт был тучный мужчина огромных размеров. Обвисший второй подбородок наследовал в уменьшенном виде формы его грушеподобного тела. Рядом с ним герцог и герцогиня Рошелльские вполне могли претендовать на миниатюрность. Амилия подумала, что будь король Розворт худым, он бы все равно походил на старую загнанную клячу. Его сухопарая жена Фреда, тоже не отличавшаяся изяществом манер, рядом с ним казалась воплощением худобы. К счастью, королевская чета предпочитала помалкивать, во всяком случае, до третьего подряд кубка вина. Амилия уже давно потеряла им счет, но решила, что кубок номер три остался далеко позади.
— Вы хорошо знакомы с акробатами? — спросил король, наклоняясь через жену к Амилии.
— Нет, я всего лишь их нанимала, — ответила она.
— Значит, они друзья друзей?
Она неопределенно пожала плечами.
— Но вы с ними знакомы? — не унимался король.
— Я увидела их в первый раз во время просмотра.
— Росси, — вмешалась Фреда. — Она же явно старается держаться от них подальше с тех пор, как стала дворянкой. Ты не можешь ее за это винить. Любой на ее месте постарался бы забыть об этих жалких людишках. Их место на улице, вот пусть там и остаются.
— Я не это имела… — хотела было возразить Амилия, однако король прервал ее на полуслове:
— Но сейчас многие делают головокружительную карьеру, и некоторые уличные торговцы столь же богаты, как дворяне. Не так ли, моя королева?
— Ужасающее положение дел, — проворчала Фреда, поджав узкие накрашенные губы. — Титулы потеряли былое значение.
— Согласен, моя королева. У некоторых рыцарей далеко не все в порядке с родословной. Они ничуть не лучше, чем вооруженный мечом крестьянин. Сейчас достаточно иметь деньги, чтобы купить доспехи и лошадь, и готово — ты дворянин. Простолюдины даже учатся читать. Вы умеете читать, леди Амилия?
— Да, умею.
— Вот видишь! — Король с многозначительным видом поднял вверх указательный палец. — Конечно, теперь вы дворянка, но я полагаю, что грамоте вас научили раньше? Это пародия. Не знаю, куда катится мир.
— Однако положение с эльфами улучшается, — заметила его жена. — Тут следует отдать Этельреду должное, он постоянно уменьшает их численность. Наши попытки разобраться с ними в Данморе не принесли успеха.
— Разобраться с ними? — удивилась Амилия, но король и королева пропустили ее вопрос мимо ушей и продолжили обмен репликами:
— Если бы они обладали хотя бы зачатками мозга, то ушли бы сами, — заявил король. — Мы им ясно дали понять, что здесь их никто не ждет. Гильдии их не принимают в свои ряды, они не могут стать гражданами наших городов, а церковь объявила эту расу нечестивцев врагами Новрона много столетий назад. Даже крестьянам позволено принимать против них жесткие меры. И все равно они не понимают намеков. Эльфы продолжают размножаться, трущобы ими заполнены. Сотни умирают каждый год во время освященных церковью дней очищения, но они не унимаются. Почему бы им не уйти? Почему не отправиться в другие места?
Когда король смолк, чтобы перевести дыхание, заговорила королева:
— Они подобны дохлым крысам, которые смердят чуть ли не в каждой щели. Жизнь среди них — настоящее проклятие. Именно они виновны в падении первой империи. Даже использование их в качестве рабов является непростительной ошибкой. Вы еще вспомните мои слова, если мы не избавимся от них окончательно. До тех пор, пока хотя бы один эльф ходит по улицам наших городов и селений, империи грозит страшная опасность.
