- А что там?
- Бои. Свободные, рабы, звери, птицы. На любой вкус. И зрелище красивое, и азарт бесплатный. Впрочем, можно и поставить на победителя. Если есть желание.
- Желание может и есть, - хмыкнула та, - но вот денег…
- Так возьми пока серебряник. Потом отдашь.
- Нет, - поспешно замотала головой Мати, - лучше не надо.
- Как знаешь, - игрок не собирался настаивать. В конце концов, ему-то какое дело?
Она всегда была упрямой, а сейчас - особенно.
"Будут меня еще всякие чужаки учить… - проворчала она, едва повернувшись к горожанину спиной. - Куда я должна идти, куда нет… - и, разумеется, она направилась прямиком к самой дальней стене пещеры. Факелы там горели тусклым неровным светом, рождая длинные трепещущие тени с неровными краями. - Что смотреть на то, что на самом виду, когда самое интересное обычно прячется по углам?" Ей было любопытно. В тени толпились странные люди - в большинстве своем мужчины.
Впрочем, она уже обратила внимание, что в это пещере женщин было немного. Никто ни во что не играл. Горожане просто стояли на месте, переговариваясь между собой.
Они образовывали маленькие группки, которые постоянно менялись, перетекая одна в другую. Ничего не происходило. Но все чего-то ждали.
"Интересно, чего?"- она направилась к одной из группок, стремясь поскорее все разузнать, если не из ответов на прямые вопросы, то хотя бы из обрывков разговоров. Однако когда ей оставалось пройти всего несколько шагов, кто-то схватил ее за локоть, удерживая:
- Ты что, с ума сошла? - шепотом закричала ей прямо на ухо молодая горожанка, приведшая девушку на площадь.
"Как там Агрид ее называл? Инна? Знавала я одну Инну…" - недовольно нахмурилась Мати.
- А что? - она обиженно поджала губы, одновременно гордо выпрямив спину и откинув голову назад, стремясь показать, что она - выше всего и всех и потому никто не смеет говорить ей ничего подобного.
- Это… Это место… Уйдем поскорее, - она потянула караванщицу за собой, говоря на ходу: - Хорошо, что я успела! Никогда бы не простила себе, если бы из-за меня с тобой что-то случилось!
- А что должно было со мной произойти? И почему? - спросила Мати, но Инна не слушала ее, продолжая:
- Я… - она задумалась. - Ты ведь пришла сюда не потому, что задолжала игрокам?
Ты бросала камни, я видела краем глаза, и…
- Никому я ничего не должна! - нервно дернула плечами караванщица. Вот что-что, а разговоры ей сейчас были не нужны. Особенно нравоучения. "В конце концов, даже если бы я проигралась, какое тебе то дело?"-слова кривили губы, готовые прозвучать в любой момент.
- Это хорошо, - она вздохнула с некоторым облегчением. - Раз это был не вынужденный шаг, значит - по незнанию. Но тогда непонятно… Разве игроки не предупредили тебя, что в этой пещере есть места, куда таким, как мы с тобой лучше не совать нос?
- Как мы с тобой? - она подозрительно взглянула на горожанку, недовольная тем, что та объединила ее с собой так, словно между ними не стояла непреодолимая преграда городской стены. И не только.
- Не прошедшим испытание.
- Да в чем дело! - не выдержав, воскликнула Мати. - Ты можешь, наконец, объяснить!
- Ладно. Попробую. Это место, куда ты шла… Своего рода рынок рабов. Только тайный. Потому что происходящее там… Как, впрочем, и везде здесь, не совсем законно. В общем, там можно продать в рабство свободного.
- Свободный? В рабство? Но зачем! - она не могла поверить, что в мире найдется тот, кто по доброй воле, находясь в сердце живого города, решится на такой безумный шаг!
- Ну… Не на всегда. На время. Пока не отработает долг.
- Да какая разница! Хотя бы на один миг! Нет ничего, что могло бы стоить свободы!
- Деньги, конечно! Не всем повезло родиться в богатых и знатных семьях! Или ты думаешь, что в городе мало тех, кто рад плошке каши, которую служители бесплатно раздают нищим?
- Но мне казалось… В городе всегда можно найти работу, и…
- Работа есть. Но не все хотят работать.
- Работать не хотят, а в рабство продать себя готовы?
- А я разве сказала - "себя"? Как ты думаешь, почему там толпятся одни мужчины?
- Почему?
- Да потому что именно мужчины должны и не хотят работать! И только они могут получить деньги другим способом! Ведь у них есть жены и дети, которые принадлежат не себе, а им!
- Так они продают… - Мати побледнела от гнева, начиная понимать…
- Ну конечно! - воскликнула Инна. - Обычно - детей. Чаще всего на один день и одну ночь. В результате те, кто зависит от них, кого они должны содержать, содержат их!
- Это… Это… - она не могла найти нужное слово. В ее душе все кипело от возмущения. - Мерзость! Однако, - стоило ей провести грань между собой и всеми остальными, и ярость исчезла, сменившись безразличием. В конце концов, какое ей дело до глупых чужаков? - В конце концов, они сами виноваты, - скривила губы Мати.
- Что? - горожанка с удивлением глядела на нее. Она не понимала… Это не могло быть правдой… Должно быть, она ошиблась, не расслышала, не так поняла… Не могла же эта молодая караванщица быть такой жестокой!
- Ну конечно, сами виноваты! Раз позволяют кому бы то ни было так обращаться с собой!
- Как ты можешь! - сначала она возмутилась, но потом, решив, что чужачка просто чего-то не понимает и потому говорит такие жуткие вещи, попыталась ей объяснить:
- Женщина и дети принадлежат мужчине!
- И это говорит живущая в городе Хранительницы!
- Дамир стала Хранительницей всего четыре года назад! До нее у нас был Хранитель!
- Но теперь-то она хозяйка города! Почему же ничего не изменилось?
- А ты думаешь, это так просто?
- Не знаю, - нервно дернула плечами девушка. - Только я считаю, что другие ведут с тобой себя так, как ты позволяешь им себя вести!
- Как можно позволять или нет? Ведь таков порядок вещей, и…
- Чепуха! - фыркнула Мати. - Я никому не принадлежу! Да, я буду идти по дороге отца до тех пор, пока не пройду испытание, что, слава богам, случится уже очень скоро. Но это совсем не значит, что я делаю лишь то, что велит мне отец! Я поступаю так, как хочу! А если бы он решил продать меня в рабство… Да я убежала бы! И все! Лучше смерть, чем это!
- Может быть, у вас в караване и так…
- Какая разница! Главное не место, а человек!
Инна вздохнула, качнула головой:
- Жизнь не такая простая, какой кажется со стороны… - на мгновение она замолчала, словно собираясь с мыслями, потом же медленно заговорила вновь: - Мой отец - купец. Не последний в этом городе. В доме всегда был достаток. Но отец хотел большего. Богатства. Войти в первую десятку. Стать поставщиком храма. Это как в игре. Чем больше выигрываешь, тем сильнее азарт. В общем, однажды ему удалось заключить очень выгодную сделку. Но там вышли какие-то накладки с поставками, кто-то что-то сорвал, кто-то закупил некачественную продукцию… Я не знаю всего. Знаю только, что отцу срочно понадобились деньги. И тогда он продал меня. На один день и ночь.
