Стелла отвернулась, чтобы хотя бы не видеть, если уж никак не удается не слышать, и наткнулась взглядом на Маркуса. С круглыми от ужаса глазами он замер в углу комнаты, глядя на что-то или кого-то позади нее. Что там еще? Ну да, Вильэнара. Наверное, уже мертвая, со сломанной шеей.
Принцесса попробовала встать — ей это удалось не с первой попытки. Остатки боли все еще терзали тело, но это не помешало девушке выпрямиться и нетвердыми шагами добрести до стены. Ей нужна опора, а лучше стул. Да, стул, должен же здесь быть стул, или все они погибли в пылу схватки?
Только сейчас она заметила кровь, много крови на полу. Она была везде, даже на портьерах, но особенно много возле стола. Чья это кровь? Ее? Девушка осмотрела руки — на ладонях пара порезов, но не более. Еще один порез на щеке — это от осколков хрусталя. Но ничего серьезного. Тогда Маркус? Да, он бледен, но не ранен. Урсиолла? Где Урсиолла?!
Мертвенно бледная Урси полусидела — полулежала в глубоком кресле у двери в соседнюю комнату.
Пламя задрожало и погасло. Воцарилась полная тишина, нарушаемая лишь редким цоканьем копыт и глухими ударами грома за окном.
Натыкаясь на поваленные стулья, Стелла дошла до двери и хотела выйти в коридор, когда из темноты столовой донесся душераздирающий крик. Может, он был не таким уж и громким, но мрак и тишина сделали свое дело, обострив чувства до предела.
Девушка замерла, прислушиваясь, а потом ухватила себя за голову: Маркус! Как же она могла оставить его там?! Она, подруга… Вдруг это он кричал? А она трусливо думала о себе, хотела сбежать!
Стелла стрелой метнулась обратно, на мгновенье ослепнув от вновь вспыхнувшего огня. Вот он, Маркус, от сердца отлегло. Стоит всего в паре шагов от нее. Не он…
Смолкли звуки грозы за окном; небо очистилось.
Принцесса осторожно глянула через плечо принцу — никого, только Шарар.
— А где она? Что случилось? — Девушка вернулась к Урси и помогла ей подняться. — Где они?
Она не решилась назвать имен, но надеялась, что Урсиолла поймет.
— Он исчез, — прошептала Урси. — Была сильная вспышка, вроде молнии, и он исчез. Он все равно исчез бы после грозы.
Итак, она его знает. Тем лучше, меньше объяснять.
— Простите, что не успела предупредить об опасности, — оправдывалась адиласка. — Это очень сильная колдунья, ее чары сильнее умений харефов.
— Не корите себя, Урси, Вы не виноваты. Но кто же кричал? У меня кровь застыла в жилах!
— Не знаю, — покачала головой Урсиолла и на всякий случай отыскала глазами Маркуса. — Это был не человек.
Стелла еще раз осмотрела столовую, тщательно, уголок за уголком. Крови не было, мебель стояла на своих местах. Да, немного не прибрано, но не более. Только на полу — клок черной шерсти. Принцесса подняла его и прошептала:
— Спасибо, Всемогущий! Вы только что спасли жизнь троим неблагодарным смертным.
— Стелла, как ты там? — Маркус суетился вокруг Урсиоллы. Неужели у них все так серьезно? Надо поговорить с ним, еще раз объяснить…
— Нормально, — ответила девушка, брезгливо отдернув ногу от пяточка пола, где сначала стояла, а потом лежала Вильэнара. — Опасность миновала. Никто не будет возражать, если я открою окна? По-моему, нам всем не хватает воздуха.
Глава III
Пробудившееся ото сна солнце розовило парус корабля, почти при полном безветрии покидавшего гавань Суфы.
Город остался далеко позади, и лишь зловещие стены старой крепости все еще пугали путешественников неясными темными силуэтами башен на горизонте.
Плотно укутавшись в плащ, Стелла стояла на палубе и наблюдала игрой света и тени в морских глубинах. Чтобы успеть на корабль, пришлось рано встать, и, стоя здесь, на открытой всем ветрам площадке, она все еще пребывала во власти сна. Глаза то и дело закрывались, и, чтобы случайно не упасть за борт, девушка периодически меняла положение тела и считала дни, проведенные вдали от родины. Она уехала в августе, сейчас уже сентябрь — и того месяц, даже чуть больше. Как же быстро летит время!
Ей нужно вернуться до зимы — итого, у нее минимум шестьдесят дней. Казалось бы, много, но, кто знает, что ее ждет впереди? Хорошо бы Эмануэла снова остановила бег времени, как тогда, в имении барона Фемиса.
Шарар заворочался у ее ног и потянул за край плаща. Стелла наклонилась к нему — что там еще? Демоны? Но никакими демонами на палубе не пахло, зато из камбуза потянуло волшебным ароматом завтрака.
Конечно, он хочет есть, он же собака.
— Ладно, беги! — принцесса отпустила его в кают-компанию, чтобы выпросить кусочек съестного у Маркуса.
— А ведь он прав, нужно поесть, — аккуратно потянув спину, девушка не спеша последовала за Шараром.
Принц уже сидел за столом и за обе щеки уплетал яичницу с грибами.
— Хочешь есть? — Он на время отложил вилку в сторону.
— Нет, конечно. Только вы с Шараром способны завтракать по сто раз на дню.
— Положим, сегодня я еще не завтракал. Я бы рад, но времени не было.
— Надо было раньше вставать, — хмыкнула Стелла.
— Да нормально я встал, просто ты носилась по дому, как ураган. Бедная Урси боялась встать с кресла, чтобы не столкнуться с тобой.
— И все равно умудрилась позавтракать. Еще раз повторяю: надо было раньше вставать. Мы с Урсиоллой поднялись за три часа до отплытия, уложили вещи, поели и пошли будить тебя.
— Могли бы разбудить и раньше, — буркнул принц, вернувшись к поеданию яичницы.
— Я честно пыталась — ты спал, как сурок. Я решила, что толку от тебя все равно никакого, да и девушки по определению собираются дольше мальчиков… А Урси действительно бедная, но по другой причине — столько времени провести в твоем обществе!
— Да брось ты! Твой характер намного хуже моего.
— Зато я могу побороть природную лень, а ты ни за что не пожертвуешь часиком утреннего сна.
Маркус промолчал. Разумеется, у него нашелся бы ответ и не один, но он боялся, что яичница остынет.
Кают-компания была в полном их распоряжении: кроме них на корабле плыл еще один пожилой господин, который предпочитал завтракать в каюте. Они видели его лишь однажды, на посадке, да и то мельком. Воспользовавшись обстоятельствами, оба устроились так, как им удобно, то есть не возбранялись ноги на табурете и локти на столе.
В дверь постучали. Странно, кто стал бы стучать в дверь кают-компании?
Стелла неохотно спустила ноги с табурета и крикнула:
— Войдите!
На пороге возник перепуганный капитан.
— Ваша милость, — принцесса расписалась в корабельном журнале, как графиня Эстер, — ветер почти стих.
— Ну и что?
