Пара остановилась рядом со стеной. Мимо них в стену шумно въезжали тележки. Храбрый любитель русских горок взял преграду седьмой раз.
— Детский сад, — отрезал недовольный мальчик.
Его мама посмотрела на него:
— Ну–ну.
— Чего ждем?
Мама кивнула, и пара спокойно прошла сквозь стену, словно занималась этим каждый день. Мальчик не то что не оступился, даже глаз не прикрыл.
На секунду перед барьером возникла пауза.
Красивый парень, который уже начал разбегаться, побледнел и затормозил; он ровным шагом вошел в стену, прилагая все силы, чтобы не зажмуриться.
Герой, выехавший на платформу седьмой раз, сказал:
— Круто! — и повторил крутой подвиг.
Других смельчаков не нашлось.
— Как видишь, дошли благополучно.
— Поезд Вашему высочеству тоже не понравился?
Бобби вздохнул. Обычно мама называла его по имени, а если переходила на «Ваше Высочество», это значило, что она сердилась.
— Мам, я был неправ, извини.
— Не надо извиняться, я всё понимаю, день нервный. Посадить тебя на поезд?
— Да можешь уже идти. Сам сяду.
— Ну смотри.
— Профессор Лонгботтом прекрасно за нами присмотрит.
Тут нужно сделать еще одно отступление. Несколько последних лет в Хогвартс–экспрессе ехали не только дети.
Мисс Витч предложила сопровождать поезд одному из преподавателей — старосты старостами, а порядок в присутствии взрослого блюдется надежнее. Всё‑таки милые детки без присмотру способны разнести поезд! Да и время смутное, помощь взрослых никогда не помешает. Мисс Витч хорошо помнила, как полезно для детей когда‑то оказалось присутствие профессора Люпина.
Обязанность легко взял на себя Невилл Лонгботтом. Он всё равно регулярно ездит в Лондон, объяснил профессор, и отлично совпало, что он довезет поездом до Хогвартса хрупкие растения, которые не выносят аппарацию.
— Ты точно справишься сам? — всё же спросила Гермиона.
— Конечно.
— Тогда мне пора. Удачи!
— Пока!
Гермиона задержалась полюбоваться, как Бобби вытаскивает палочку и легким движением левитирует чемодан в вагон. Вслед за чемоданом он и сам скрылся в дверях, чтобы махнуть Гермионе из ближайшего окна.
Гермиона махнула в ответ и унеслась в министерство.
Что может быть прекраснее Хогвартса в день прибытия учеников?
Можно сказать, Хогвартс весь год ждет этот день! Ждет и готовит волнующий праздник.
Учителя сидят в зале в ожидании поезда. Они тихо делают ставки по спискам студентов первого курса, кто попадет на какой факультет.
Они ждут и Невилла Лонгботтома, который опровергнет либо подтвердит их первые впечатления; меня, Ученого кота, интересует лишь рассказ Невилла про Бобби Грейнджера, который Невиллу очень понравился.
В отличие от озорников, которые всю дорогу бегали по поезду, колдовали в вагонах и заглушали гудок паровоза громкими криками (Невилл образно выразился, что они перекричали бы даже Тарзана), Бобби сразу нашел пустое купе, сел, открыл толстую книжку и не выказывал оттуда длинного носа до самого Хогвартса.
— Кроме того, он узнал меня и поздоровался: здравствуйте, профессор Лонгботтом, — рассказывал Невилл. — Замечательно воспитанный, тихий ребенок.
Все в этой зале, кто встречал Бобби, были согласны.
Многие друзья Гермионы бывали у нее дома. И Гарри Поттер, и Невилл — они мельком видели там Бобби; как вежливый человек, Бобби здоровался с ними и исчезал куда‑нибудь, чтобы не мешать взрослым и не встревать в их взрослые дела. Обычно они видели Бобби с книжкой; он встречал маминых гостей и уходил в свою комнату, где тихо сидел и читал, а если его звали, мог спуститься к концу вечеринки, чтобы вежливо с гостями попрощаться.
Гарри Поттер считал, что Бобби — примерный дисциплинированный ребенок, возможно, слишком сдержанный и замкнутый. Типичный отличник, которого переучили и перевоспитали. Озорники–двоечники были для Гарри куда симпатичнее.
— Семь часов с толстой книжкой — отпетый Когтевран, — уронила директриса.
— Кто бы сомневался. Этого мальчика мы давно «отпели» на Когтевран, — сказал Невилл.
— Буду счастлив принять, — откликнулся декан Когтеврана и улыбнулся.
Он мог бы также заржать. Нынешним деканом Когтеврана был Флоренц.
Не пора ли ознакомиться со всеми обновлениями педсостава в Хогвартсе?
Итак, директриса — Минерва Макгонагалл,
четыре декана: Гриффиндор — Фурия Витч,
Когтевран — Флоренц,
Слизерин — Гораций Слагхорн,
Пуффендуй — Невилл Лонгботтом.
Профессор Флитвик давно ушел на заслуженную пенсию. Впрочем, Министерство магии предложило ему почетную должность, и он согласился каждый год возвращаться в Хогвартс в составе министерской экзаменационной комиссии.
Профессора Вектор переманили конкуренты более высокой зарплатой.
На место нумеролога заявил претензии ученый и практик из Гринготтса, гоблин Углук.
Мисс Витч была против. Она вспомнила, что отношения с гоблинами сильно испортились, когда Гарри Поттер обещал отдать им меч Гриффиндора и солгал. Гоблины, указывала Витч, очень мстительны. Пусть они неожиданно передумали в 2001 году и объявили, что всё простили, но когда раньше гоблины добивались работы в Хогвартсе? Они ничего не делают просто так. Этот гоблин прислан следить за Гарри Поттером!
— Пустяки, — сказала директриса и утвердила Углука.
Директриса напомнила, что ушедший в отставку Флитвик был на четверть гоблином, но не замечен за полвека своей безупречной службы ни в каких кознях против учеников, в том числе против Гарри.
Углук безукоризненно вел занятия, и кажется, он подружился с Флоренцем.
История Флоренца радовала Гарри, ведь Флоренц всегда был ему другом.
Гарри переживал, что Стадо отлучило от себя Флоренца, когда он согласился преподавать в Хогвартсе. По понятиям кентавров, Флоренц вмешался в дела людей и передал им тайные знания кентавров — это был страшный грех. Он карался смертью. Флоренцу долгие годы грозила смертельная опасность, но в том же 2001 году — право, Году примирения! — кентавры его простили. Флоренцу разрешили преподавать, а когда декан Когтеврана собрался в отставку, Флоренц предложил занять его место. Это был первый в истории случай, когда не–человек занял пост декана в Хогвартсе.
Ставки сделаны? Что ж, пора их проверить! Вперед, рулетка!
Ученики заполнили зал, за Витч гуськом вошли первокурсники.
Их встретили аплодисментами. Сред них были и два смельчака, повторившие подвиг Бобби, — и они уже успели стать друзьями.
Полосатая кошка в директорском кресле под восторженные вопли превратилась в женщину, Распределяющая Шляпа спела свою песню — как всегда, что благородные и храбрые идут на Гриффиндор, умные и пытливые — на Когтевран, трудолюбивые — на Пуффендуй, коварные и бесчестные — на Слизерин (и какой глупец после этого захочет на Слизерин?!)… и Распределение началось.
