— Ты опять гулял где попало и заглянул в другую зону отдыха?
— Близко, но не совсем.
— У меня когда-нибудь будут из-за тебя проблемы.
— Разве это не было ясно с самого начала?
Я улыбался, а наблюдатель хмурился. Это было даже забавно, учитывая то, что его внешняя оболочка даже при всей злости не могла выглядеть в моих глазах угрожающе. Что бы он не делал, для меня он выглядел всего лишь как вредный-вредный кот.
— Так… — Мой взгляд невольно переместился к двери. — Какой мир следующий? Почему бы тебе просто не предложить мне на выбор конкретные истории?
— Не положено так. — Кот быстро сел и отвернулся. — Я могу дать тебе условный выбор, но не конкретный. С конкретным выбором могут пройти только авторы, имеющие соответствующую награду.
Я хмыкнул, сам того не замечая. Такой ответ давал мне больше представления о том, что можно было назвать наградой. Они могли дать многое, что обычно не позволялось автору. Не понятно было только то, почему награды являлись чем-то редким. Для мотивации проходить миры лучше? Или же из-за каких-то внутренних ограничений системы?
— Тогда, — продолжал я, — давай в этот раз хотя бы пойдем не по размерам истории, а по жанрам.
— Хорошо, выбирай: мистика или детектив?
— Опять мистика? — Мое лицо недовольно скривилось. — Давай лучше в фэнтези заглянем или в боярочку…
— Тогда, — равнодушно отвечал кот, — мистический детектив. Выбор сделан.
Я тяжело вздохнул. Спорить было бесполезно, и мне это было прекрасно ясно.
— Ладно, что там?
— Рассказ под названием «Стальной монах на защите гяру деревни».
— Чего? — Мое лицо недовольно сморщилось. — Я такое писал?
— Вот этого больше всего ненавижу в плодовитых авторах. — Покачав головой, кот устало выдохнул. — Вы уже даже сами не помните, что писали.
— Подожди, — я улыбался, все еще не веря в то, что у меня было такое творение, — возможно, я был пьян.
— Да, судя по истории так оно и было.
— То есть такие истории тоже считаются?
— Еще бы. Даже не представляешь какие миры мне попадались. А вообще, хочешь начнем с химеры?
— Какой химеры?
Кот посмотрел на меня и даже как-то насмешливо ухмыльнулся. Я заметил это по тому, как приподнялись уголки его светлой мордашки. Он явно надо мной подшучивал.
— Я так называю апокалипсисы, что остались в черновиках, — объяснял он. — Очень интересно наблюдать за такими мирами. Из-за того, что история не дописана, она может повернуться таким боком к автору, какой ему и не снился.
— Интересно наблюдать — это когда ты по другую сторону? — Мои глаза невольно приподнялись к потолку. — Тогда да, конечно.
— Вот именно.
Наступила тишина. Я, все еще улыбаясь, смотрел на наблюдателя и все ждал, когда он объяснит мне хоть что-то, но он никак не делал этого. Тогда, взяв инициативу в свои руки, я спросил:
— Хорошо, а если серьёзно? В какую историю я попаду?
— Почему ты так не веришь в то, что мог написать подобное?
— Разве я не говорил тебе ранее? Я помню все истории, что когда-то написал. Не может быть такого, чтобы я абсолютно не мог вспомнить собственную историю.
— Но ты же сказал, что был пьян.
— Я помню все, даже если выпиваю. Не надо проверять меня, хитрый котяра. Скажи название…
Внезапно наблюдатель встал и резко бросился на меня. По тому, как высоко поднялся его хвост, и встрепенулась шерсть, я сразу понял, в каком настроении он был. Кот высоко подпрыгнул, а я, соскочив с дивана, увернулся.
— Как ты меня назвал?! — грозно заревел наблюдатель, уже явно не собираясь сдерживаться.
— А ты мне свое имя все-таки скажешь? — Быстро обернувшись к противнику, который уже стоял в боевой позе с вытаращенными когтями, я приготовился бежать.
— Я выцарапаю тебе глаза! — Кот, сорвавшись с места, снова побежал ко мне, а я, заметив взглядом ближайшую дверь, сразу ринулся к ней. Всего за одно мгновение я добежал, схватился за дверную ручку, повернул ее и быстро шагнул в темноту. Когда дверь за мной захлопнулась, по другую ее сторону прозвучал такой грохот, будто бы наблюдатель со всей скорости врезался мордой во что-то. Я хорошо мог представить себе это, и потому усмехнулся, но еще пару секунд спустя ко мне пришло осознание.
Оглянувшись, я понял, что находился в кромешной тьме, а дверная ручка, которую я удерживал до сих пор, постепенно начала исчезать прямо из моих рук вместе с единственным выходом отсюда.
— Ага…
