— Ладно, это их дело. А теперь поведай мне, что же именно сейчас происходит в Вобанэ?
— Да, экселенц, — услышав неприятный для себя вопрос, Сергей собрался, — Некоторое время назад группа оппозиционных Наместнику кардиналов провела совещание, на котором было принято решение о смещении Наместника. Прежде всего это было сделано из страха за свои жизни. Многих кардиналов и архиепископов напугало решительное уничтожение Общества Голубей, на действия которого многие из них смотрели с одобрением.
— Тоже из этих?
— Нет, экселенц, не из этих, просто сочувствующие политике Голубей, которую те проводили среди имперской знати, там ведь не только развратом занимались, но и страной руководили.
— Помню, — махнул рукой Александр, побуждая докладывать дальше.
— Не чувствую за собой решительной поддержки и силы, кардиналы решили собраться с силами, а чтобы лично себя обезопасить, решили дружно покинуть стены Вобанэ под любым благовидным предлогом. При этом общим решением было постановлено привлечь в их ряды кардинала Верзье и считать врагом Главного Инквизитора.
— И все три решения оказались неверны. Отличные заговорщики. Неужели священники совсем разучились организовывать заговоры?
— Сытая жизнь, абсолютная власть, отсутствие конкуренции, — пожал плечами Сергей, — Размякли.
— Продолжай.
— Да, собственно, это и есть главное, дальше уже пошли последствия. Выезд такого большого количества кардиналов за пределы Вобанэ привлек внимание инквизиции, и те стали выяснять причину столь необычного поведения кардиналов. Заговорщики запаниковали и побежали к Верзье, рассчитывая, что перейдя на их сторону он сумеет убедить Наместника добровольно уйти в монастырь. Верзье, который именем Всесветлого клялся Наместнику не пить и не развратничать без особого разрешения со стороны Наместника, быстро смекнул, что если все пойдет, как хотят заговорщики, то ему до конца дней придется вести трезвый и праведный образ жизни, побежал к Ронну и все ему выложил, наверное еще и краски сгустил. В это же время Главный Инквизитор докопался до причин выезда кардиналов из Вобанэ, а так как озвученный Наместником Манифест ему совсем не нравился… Ну… Буквально за пол дня Светлая Церковь раскололась. При этом все силы заговорщиков, или в данном случае их лучше считать консерваторов, находятся за пределами Вобанэ и, по сути, взяли резиденцию Наместника в осаду. Наместник же с верными ему людьми сидит за стенами Вобанэ и хрен туда кого пустит, но вне пределов резиденции его власти нет, и выбраться он не может. Инквизиторы уже объявили его впавшим в ересь. Пока не официально, но именно такая информация распространяется среди рядов священников. Про раскол тоже пока открыто не сообщают, ведь пределов имперской столицы он еще не покинул.
— Замечательно. А каковы расклады сил на эту минуту?
— За консерваторами Инквизиция, Ордена и большая часть епископов на местах, за реформаторами Церковный банк, часть кардиналов из числа реально управляющих Светлой Церковью и многие старшие офицеры Светлых легионов, но последние не имеют в столице каких-либо значимых сил и, по нашей информации, уже давно блокированы инквизиторами. Если Наместник рассчитывает на Светлые легионы и их верность, то ему придется ждать пока войска будут переброшены к Алье.
— Что делают император и Роз?
— Оба заняли выжидательную позицию, экселенц. При этом Роз демонстративно не вмешивается, а император уже предлагает себя как посредника на переговорах и заявляет о нейтралитете.
— Какова вероятность таких переговоров?
— Очень высокая, экселенц. Вобанэ не взять, ни быстро, ни медленно. Наших возможностей у консерваторов нет. Так что, только осада и это дело не одного месяца. За это время раскол выплеснется за пределы столицы, и только Всесветлый знает, чем это все закончится. Светлые легионы вроде как верны Наместнику, но и слово Инквизиции значит многое, а ересь это не такое уж и легкое обвинение. Офицеры могут и не услышать Инквизицию, но рядовые солдаты обязательно услышат, а после не факт, что пожелают выполнять приказы офицеров.
— Итого гражданская война.
— Да, и консерваторы готовы на нее, вот только…
— Верзье полностью контролирует все деньги Светлой Церкви.
— Да, экселенц. Патовая ситуация. Потому я уверен, что обе стороны в самое ближайшее время сядут за стол переговоров.
— Наместнику Ронну предложат монастырь и… что ему еще предложат?
— Консерваторы еще обсуждают этот вопрос, экселенц, но кроме почетной ссылки и жизни придумать ничего не могут.
— Плохо, — Александр забарабанил пальцами по столу, — Они хотя бы о кандидатуре нового Наместника уже договорились или все еще булки мнут?
— Договорились экселенц. Новым Наместником планируется объявить кардинала Ластора.
— Главного Инквизитора? Этого фанатика?
— Да, экселенц.
— Все страньше и страньше. Позиция Ронна известна?
— К сожалению, нет.
— А ведь это шанс для императора. Мужик, конечно, под наркотой, но такой шанс он не упустит.
— Я тоже как думаю, экселенц. Сейчас в империи сложилась парадоксальная ситуация, когда впервые за многие годы именно мнение императора является ключевым. Он может как двинуть войска на Вобанэ, так и оказать помощь Наместнику. Но ему выгодно иметь раскол внутри Светлой Церкви, а не оказывать поддержку одной из сторон.
— Выгодно. И император своего не упустит. Нас ждут веселые деньки, ведь сегодня определяется, с кем именно мы будет воевать завтра. Фанатик старых порядков против примитивного фанатика. И так и так плохо, — покачал головой Александр, — Сообщи Гору, что я даю ему карт-бланш на любые действия, но мы должны точно знать планы сторон. И еще, — алукард сделал небольшую паузу, — Пусть информация о расколе распространится за пределами имперской столицы и будет освещена под правильным, то есть самым негативным для священников углом. В мире слишком много доморощенных пророков, пусть они в кои веки сыграют на нашей стороне.
Глава 19
Наместник сидел в своем кабинете и пытался понять, когда же все пошло не так, и почему это случилось. Всю свою жизнь в лоне Светлой Церкви Ронн провел в интригах и соперничестве, достигнув в этом заметных высот. Он лучше многих других умел избегать опасных ситуаций и ловко переводил вину за провалы на других священников, сам при этом оставаясь вне подозрений. Хитрые долгоиграющие комбинации, сначала епископа, а затем и архиепископа, куда чаще приводили к успеху, чем к неудаче и в конце концов сделали его кардиналом, а затем и Наместником. Но и до посвящения своей жизни служению Всесветлому, третий сын знатной и богатой семьи из числа имперской аристократии провел отнюдь не в отрыве от других людей. Интриговать и изворачиваться он научился чуть ли не раньше, чем ходить. По другому в его семье было не выжить, ну или, по крайне мере, не получить от деда и отца благословение и, что много важнее, деньги на покупку своего первого церковного сана. Вся жизнь Наместника была нескончаемым путем обмана, интриг и дипломатии, и в этом деле он был одним из лучших.
И вот как он оказался в такой ситуации? Запертый в Вобанэ собственными кардиналами, практически полностью лишенный какой-либо поддержки за пределами дворца и преданный человеком, который был обязан ему буквально всем. Верность сохранили лишь самые ближайшие подчиненные и кардинал Верзье.
Ронн сморщился, стоило ему только вспомнить эту наглую рожу, что заявилась к нему и начала визгливым, испуганным голосом вещать о заговоре и убийцах, посланных за головой Наместника. Тогда Верзье чуть было не поседел от ужаса от осознания “перспектив”, которые открывались перед ним в будущем, ведь даже идиоту было понятно, что заговорщики не будут долго терпеть этого финансиста у власти в Церковном банке. У них найдутся кандидатуры на замену не самого лояльного из кардиналов. Это Ронн терпел выходки Верзье, зная, что лучше него никого нет. Но после заговора личная преданность любого высшего иерарха Церкви значит куда больше, чем его профессиональные качества или связи, а значит лидеры заговорщиков обязательно отправят Верзье если не на плаху то в монастырь.
