— Ты жалеешь меня? Меня?
Он быстро шагнул вперед и закатал рукава. Я невольно попятилась.
— Гляди! — он встряхнул правой рукой. Из пальцев выбросились тонкие нити металла, на лету утолщаясь, и врезались в пол передо мной, взрыв плиты и окатив фонтаном каменной крошки. И вот уже передо мной решетка. Точно такая же выросла позади от взмаха левой руки. Я оказалась в высокой покатой клетке из тех, в каких держат экзотических птиц, только из чугуна.
Марсий подошел и небрежно провел по прутьям. Я отодвинулась как можно дальше: от его раскаленных пальцев шел жар, и решетка оплавлялась, как воск от прикосновения пламени.
Он усмехнулся, видя мой страх.
— Разве это не прекрасно? Ни тебе, ни твоему жалкому папаше такая власть и не снилась. — Он остановился напротив и облокотился руками о клетку. Омуты глаз опасно сверкали, во всем облике сквозила неистовая красота. Марсий погладил чугунное плетение и задумчиво продолжил: — Когда мне было тринадцать, отец вызвал меня к себе и сказал, что я чудовище, поэтому должен носить перчатки, особые перчатки, дабы оградить честных горожан от последствий моего уродства. И знаешь, что самое смешное? — Он наклонился вперед и доверительно понизил голос: — Я ему верил. Я чертовски долго ему верил и лишь недавно понял, почему он так поступил. — Взмах руки, и разделявшие нас прутья опали поникшими стеблями. Марсий перешагнул через них, придвинул губы к самому моему уху — я не смела пошевелиться — и прошептал: — Он меня боялся. Боялся заключенного в них, — демонстративно сжал и разжал пальцы перед моим носом, наслаждаясь испугом, — могущества. Еще наверняка завидовал. Может, немного любил… — Король ласково провел тыльной стороной ладони по моим волосам и намотал одну прядь на палец, запахло жженым волосом. — Старик часто повторял, что делает это из любви. Но если кого-то любишь, Цветочек, — шепот упал до едва различимого, — то никогда не заставишь его отказаться от части себя, не назовешь уродом за то, какой он есть. Поэтому мой отец был слаб. — Марсий отпустил локон, резко отодвинулся и направился к трону, а я перевела дыхание и постаралась унять дрожь в коленях.
— Твой отец был слаб, потому что любил тебя или потому что боялся?
— И то и другое, — бросил он через плечо, подошел к Индрику и окинул его взглядом с ног до головы. — Любовь, страх — все эти чувства лишь мешают, подчиняют нас. Вот поэтому отцы — твой и мой — не останутся в истории, про них очень скоро забудут. При жизни таких называют как угодно: Милосердный, Добрый, Справедливый — и никогда Великий. — Марсий закинул музыканту руку на шею, как лучшему другу, и повернулся ко мне: — Я извлек урок и не повторю ошибок. Мне не нужно любви. Достаточно, чтобы боялись.
Я промолчала. А что бы вы сказали человеку, который так отчаянно лжет самому себе?
— И это ты узнал от мадам Лилит?
— Ты не слушаешь, — разозлился он. — Этому я научился у себя. — Марсий раздраженно оглядел чугунного музыканта. — Что за идиот! — И выбил у него из рук поднос. Остатки орехов и плодов рассыпались по полу. Король шагнул прямо по ним и крикнул в сторону двери: — Позвать раздатчицу, я желаю обедать!
— Ваше Величество, — подала голос мадам Лилит, — три посла и один герцог ждут в приемной. Они приехали на деловой обед, поэтому не думаю, что сейчас…
Король быстро обернулся и прошипел:
— Я спрашивал ваше мнение, первый советник?
Секунду мне казалось, что та сорвется. Но мадам Лилит справилась с собой и ответила почти прежним тоном:
— Простите, Ваше Величество. Худший совет — тот, о котором не просили.
Вспышка Марсия уже прошла. Извиняться он, разумеется, не стал, но тон сбавил.
— Подождут.
Я с любопытством наблюдала за этой сценой. Значит, есть область, куда даже мадам Лилит путь заказан, и имя ей Уиннифред. Видимо, первый советник тоже прекрасно это понимала и была далеко не в восторге. Ее ноздри трепетали, а змейка на шее волновалась, чувствуя настроение хозяйки.
— Привести, — велел Марсий слуге, и тот поспешно скрылся за дверью.
Король снова уселся на трон. Индрик теперь стоял с глупым видом, вытянув вперед руки, которые больше ничего не держали.
— Итак, — провозгласил Марсий, — что же нам с тобой делать, принцесса?
— Вообще-то есть парочка идей, и если…
— Молчать. Как ты уже поняла, с прошлой нашей встречи многое переменилось, — он многозначительно постучал ногой по трону (мадам Лилит поморщилась), поэтому теперь никто и ничто не сможет заставить меня тебя терпеть.
Я ждала, что он скажет дальше, внешне сохраняя спокойствие, про себя же лихорадочно просчитывала варианты.
— А драконы читают газеты?
— Газеты? — растерялась я. На ум пришел «Транскоролевский сплетник».
— У меня есть блестящая мысль: я окажу тебе услугу. — Я настороженно ждала подвоха и, разумеется, дождалась. Король поелозил на шелковой подушке и с нескрываемым удовольствием заявил: — Раз уж ящер от тебя отказался, мы могли бы поместить объявление на первой полосе, — он сделал широкий жест, имитируя заголовок статьи: — Принцесса ищет дракона. Вегетарианцам просьба не беспокоить.
Я набычилась. Отсмеявшись, Марсий заявил с холодной ленцой:
— Значит, так: первым делом свяжемся с драконом и, если он подтвердит твои слова, лишив нас повторного представления «принцесса на привязи», просто вышвырнем тебя вон из города.
— За ворота? — похолодела я.
Помимо того, что это нарушало все планы, Затерянное королевство не зря так называется. За пределами города можно серьезно заплутать, всего лишь зайдя за соседнее дерево. У граждан страны такой проблемы нет: у них на внутренней стороне запястья имеется печать с заглавными буквами «З» и «К», которая избавляет от проблем при въезде в страну, а также помогает связываться с ближайшим населенным пунктом. Не могу сказать точно, как это работает. Про штамп я узнала от Эмилии, когда поинтересовалась, что за рисунок у нее и мадам Гортензии на руках.
В общем, если Марсий реализует угрозу, я и к Кроверусу не успею вовремя и не узнаю, как вылечить отца. Рухнет все!
— Ваше Величество, позвольте сказать, — подала голос мадам Лилит.
Марсий позволил. Она погладила хвостик змейки.
— Я хотела бы поговорить с Ливи наедине. — Мы с королем одновременно уставились на нее. — Мне доложили, что принцессу обнаружили на территории Академии. Прежде чем она покинет королевство, нужно убедиться, что у мадам Чераты нет к ней никаких претензий.
Когда до меня дошел смысл, из ушей разве что пар не повалил. Она намекает, что я могла что-то украсть!
