Когда до меня дошел смысл, из ушей разве что пар не повалил. Она намекает, что я могла что-то украсть!
Марсий хмыкнул и сделал небрежный жест.
— Дозволяю. — Мадам Лилит за его спиной раздраженно закатила глаза. — Кстати, и правда: что ты делала в Академии, Цветочек? Так глупо с твоей стороны было заявиться туда…
В этот момент двери раскрылись, избавив от необходимости отвечать. В зал вошла Уинни, неся поднос с тарелками, тарелочками, плошками и плошечками.
Марсий мгновенно обо мне забыл. Подтянулся на троне, глаза заблестели, но голос звучал нарочито равнодушно.
— Поставь сюда, — сказал он, пододвинув ногой небольшой кофейный столик.
Гоблинша покосилась на Индрика, сглотнула, подошла и с нескрываемым отвращением шмякнула поднос на указанное место. Плошки подпрыгнули, содержимое перемешалось.
Марсий и ухом не повел.
Протиснувшийся следом министр робко начал:
— Ваше Величество, послы Гиркании, Морабии и Изумрудных гор ждут уже второй час и…
Но под свирепым взглядом монарха тут же испарился.
— Так о чем это я, Цветочек? — протянул Марсий, обращаясь ко мне, но неотрывно наблюдая за тем, как Уинни наливает суп. Покончив с этим, она протянула ему тарелку. — Еще перечно-томатной заправки.
Гоблинша скривилась, демонстративно вылила всю оставшуюся плошку заправки (она пользуется популярностью в Затерянном королевстве, но у меня от одной капли из глаз текли слезы) и небрежно протянула ему тарелку.
— И укропа.
Та затряслась от злости и стала насыщенно-болотного оттенка. Мадам Лилит наблюдала за всем этим, брезгливо поджав губы. На Уинни она смотрела, как на опасное насекомое, которое нужно раздавить. Раздатчица медленно отвернулась, исполнила приказ и снова повернулась.
— И ложку.
Натянутая струна лопнула.
— Вот тебе ложка! — выпалила она и швырнула ее в суп. Жижа брызнула в разные стороны, окатив абсолютно всех. Нашим с Уинни платьям было нечего терять, чего не скажешь о нарядах остальных двоих. Особо смачная капля попала мадам Лилит на нос и стекла. Увидев это, гоблинша расхохоталась. Марсий вскочил, красный от злости и заляпанный с ног до головы.
— Ты… ты! — зарычал он и занес руку — пару мгновений я ждала, что на одну чугунную статую в этом зале станет больше. Уинни не шелохнулась, скрестив руки на груди и с вызовом глядя на него.
Тут снова заглянул давешний министр.
— Ваше Величество, — пролепетал он со страдальческим видом, — герцог Вирсавии…
И поспешно спрятался за дверь, о которую в следующую секунду разлетелась тарелка с остатками супа. Марсий повернулся к мадам Лилит и процедил:
— Первый советник, как вы относитесь к тому, чтобы ввести в моду чугунные костюмы для назойливых послов и герцогов?
— Отличная идея, Ваше Величество.
У меня отвисла челюсть: вот тебе и дипломатия!
Марсий схватил Уинни за руку и потащил к двери, на ходу оттирая салфеткой костюм. Гоблинша нехотя плелась за ним, даже не пытаясь скрыть злорадную улыбку.
— Обратно в камеру, — услышала я приказ короля, когда они вышли в коридор.
ГЛАВА27,
в которой мне делают предложение, от которого нельзя отказаться
Едва звуки шагов стихли, мадам Лилит обошла трон, по-хозяйски уселась на него и провела руками по лицу, словно сняла маску: выражение терпеливой благожелательности сменилось откровенным раздражением и усталостью. Перехватив мой взгляд, первый советник хмыкнула и вальяжно откинулась на высокую спинку с огромным черным бриллиантом в изголовье.
— Что?
— А вы не боитесь, что Марсий может вернуться? Или кто-нибудь из слуг заглянет и, мягко говоря, удивится, увидев вас в таком положении? Или скажете, что греете трон для короля в его отсутствие? Во дворце, как я заметила, не топят…
— Что-то вроде того, — хихикнула она. — Неужели ты до сих пор сомневаешься в моей фантазии и смекалке?
— В чем я ни капли не сомневаюсь, так это в вашем лицемерии.
Мадам Лилит пропустила выпад мимо ушей, ласково погладила подлокотник и блаженно зажмурилась.
— Ничего не могу с собой поделать, — призналась она. — Я столько лет ждала этого и теперь вся трепещу, как невеста в день свадьбы. Последние мгновения самые тягостные. — Она со вздохом открыла глаза, подалась вперед и сообщила с оживленным смешком, как будто мы были близкими подругами: — Знаешь, я даже пару раз спускалась сюда ночью, когда не могла уснуть, и примеряла трон.
— И как, ваш размерчик?
— Сидит как влитой, — кивнула она и с видимым удовольствием поерзала. Потом безо всякого перехода напустила деловитый вид и сложила руки на коленях. — Это было лирическое отступление, а теперь к делу. Ты вернешься в Академию и принесешь мне свиток из подземного зала. Ты знаешь, о каком документе речь. Понадобится кодовое слово. — Она нагнулась и достала из выдвижного ящика в основании трона пергамент и перо, расправила клочок и сняла крышечку с чернильницы. — Ничего сложного, я научу, как его правильно произносить.
Сказать, что я удивилась, — ничего не сказать. Голова вмиг распухла от массы вопросов, но вслух я спросила:
— С чего вы взяли, что свиток еще там? Может, мадам Черата его обнаружила и теперь решает, как лучше поступить?
В действительности я сама в это не верила, но хотелось стереть ухмылочку с лица первого советника. Если бы новый ректор обнаружила свиток, то мы, да и все в королевстве, были бы уже в курсе, это раз. Документ написан на древнейшем первом языке — очень сомневаюсь, что мадам Черата его знает, это два.
Мадам Лилит, конечно, не купилась. Она пренебрежительно взмахнула ручкой, отметая несостоятельную версию, и принялась что-то активно строчить.
— Пф-ф, эта курица не могла его обнаружить. Вход надежно замаскирован, а после того, как ты и твой любопытный дружок-ифрит там побывали, я запечатала его заклинанием. Кодовое слово известно только мне.
— Почему я? Не проще послать туда одного из ваших приспешников? Эолу Свирепому даже кодовое слово не понадобится — проломит стену да войдет.
Мадам Лилит поморщилась, отложила перо, послюнявила палец и потерла приставшее к нему чернильное пятнышко.
— Черата сразу догадается, что они действуют по моей указке. Был у меня запасной план, но твое появление, в кои-то веки своевременное, расставило все по местам. Нужен тот, кого она не заподозрит. А тебя, как я с удивлением узнала от дядюшки, она защищала. Не подумай, что Черата делала это из прекраснодушия или особой симпатии к тебе. Ей плевать, в чем там дело, лишь бы наступить на хвост мне, помешать получить желаемое. — Мадам Лилит тряхнула головой. — Она всегда мне завидовала. Смешно — как лужа против океана.
