Внезапно мой перстень полыхнул синим светом. Предупреждает об опасности? Я огляделась. Взглянула в окно. Под деревом, в серебристом сиянии луны, стоял мужчина в темной одежде. Лицо его было каким-то неестественно бледным.
Я разглядывала мужчину, а он — украшение в моих руках. Причем смотрел он на него с каким-то жадным напряжением и вниманием. Но на его месте я бы сделала то же самое. Очень уж необычной была хрустальная ветвь.
Наконец незнакомец взглянул и на меня. Приложил руку к сердцу и вежливо поклонился. Он заговорил, голос был тихим и довольно располагающим:
— Я надеялся увидеть другую женщину, но смотреть на вас не менее приятно. Разрешите представиться: лорд Кейлис.
Няня рассказывала мне о ночном поклоннике Элины, поэтому, кроме любопытства, он никаких чувств у меня не вызвал. Еще одно разбитое сердце? Наверное, стоит спустить этого Ромео с небес на землю.
Я побоялась, что нас могут услышать. Высунулась в окно и шепотом возвестила, что он напрасно подпирает дерево и тратит свое время — Элина сейчас далеко отсюда.
Мужчина покачал головой, показывая, что не разобрал слова. Вот ведь — еще и глуховатый! Я попыталась прошептать более громко:
— Элина уехала далеко и надолго. Не стоит ее ждать.
Лорд в ответ так же шепотом сообщил, что не понимает, о чем я говорю, и приложил палец к губам:
— Тише, кажется, кто-то бродит.
Он прислонился к дереву и как будто слился с ним. Я отпрянула от окна: не хочется объяснять хозяевам, кто здесь был такой и как попал в имение. Это будет выглядеть так, будто я с ним знакома.
Через некоторое время лорд тихо позвал меня:
— Сеньора, прошу вас, спуститесь в сад. Нам нужно поговорить. А так мы перебудим весь дом.
Я на мгновение задумалась: встречаться ночью с незнакомцем не вполне удачная мысль. Но любопытство и желание узнать еще что-нибудь о рыжей пересилили благоразумие. К тому же я не отношу себя к слабым женщинам. Клинок всегда со мной. Да и Регина недалеко.
— Хорошо, я сейчас.
Я подошла к дереву. Мужчина шагнул навстречу и припал губами к моей руке. Я вздрогнула. Губы были просто ледяными. Когда вблизи увидела его лицо, чуть не вздрогнула во второй раз. Оно было безупречно прекрасным, но неестественно бледным и неподвижным. Как у мраморной статуи. Мужчина был высок, худощав и изящен. Но слабаком не выглядел. Скорее наоборот. В нем чувствовалась своеобразная грация и скрытая сила.
Несколько мгновений я изучала его, а он — меня. Взгляд незнакомца задержался на моем клинке, мне показалось, что по его губам пробежала тень усмешки. Наверное, он не верит в воинские способности дамы. Но это — не мои проблемы.
Я повторила то, что говорила недавно из окна:
— Лорд, Элина больше не живет в этом доме и неизвестно, появится ли здесь когда-либо. Так что не тратьте понапрасну свое время.
Он задумчиво посмотрел на меня:
— Тем не менее я рад знакомству.
Перстень в моем кольце засиял. Мужчина взглянул на него:
— Необычный камень. Как он попал к вам? Или к вашей семье?
— Мне его подарил муж. А судьбой перстня до этого я не интересовалась.
Я более чем слукавила: интересовалась, да еще как. Но к чему мне откровенничать с первым встречным?
Мужчина пристально разглядывал меня и молчал, как бы раздумывая, говорить или нет. Потом произнес:
— Иногда любовь бывает очень жестокой игрой. Ради нее идут на все. Леди, вам известна магия этого камня? И то, какова цена?
— Да, перстень предупреждает владельца об опасности и спасает от всех бед. Но потом потребует жизнь в уплату. — Я невесело улыбнулась. — Я сделала уже несколько попыток избавиться от этого кольца, но оно упорно не хочет со мной расставаться. Мне кажется, оно не уйдет от меня никогда.
— Леди, вы сейчас замужем?
— На этот вопрос не так-то легко ответить. Но первый муж, который подарил мне перстень, погиб. — Тут я решила прекратить допрос и взять инициативу в свои руки. — А кто вы такой и почему скрываетесь под покровом ночи?
— Вы не принадлежите этому миру, и мой ответ ничего вам не объяснит. Мои сородичи живут в замке среди скал. Это место пользуется у местных дурной славой, нас боятся. Поэтому мы стараемся зря не попадаться никому на глаза. Невежественные люди обвиняют нас в любом несчастье.
Я пристально посмотрела собеседнику в глаза:
— И ни капли правды в их обвинениях нет?
— Нет, но обывателей переубедить невозможно.
— А правда ли, что вокруг вашего замка растет белый шиповник необычайной красоты?
Я почувствовала, как мужчина замер. Увидела, как напряглось невозмутимое лицо.
— Да, растет. Точно такой же, как в украшении, которое вы рассматривали.
— Мне неудобно, я взяла его без разрешения. Но меня восхитила красота камней.
Он усмехнулся:
— Я тоже грешен. Хотел поразить Элину и подарил ей эту ветвь. Хотя реликвия не должна была покинуть стены замка и уйти из семьи. Если родственники обнаружат, что она пропала, случится скандал. Я хотел бы вернуть эту вещь.
Я ничего не могла понять. Подарил так уж подарил. Вряд ли бы Кэрол или Эйнэр стали жалеть о подарке, несмотря ни на что.
А лорд вдруг схватил меня за руки и взглянул в глаза:
— Леди, умоляю, помогите вернуть украшение.
Я чуть не стала заикой:
— И ка-а-к, по-ва-ше-му, я э-то сде-ла-ю? Предлагаете украсть ветку?
— Нет, нет, леди. Просто взять и отдать настоящему хозяину.
Я выдернула руки. От возмущения еле сдержалась, чтоб не схватиться за клинок. Зато в выражениях не постеснялась:
— За кого вы меня принимаете? Может, специально здесь околачиваетесь, чтоб обворовывать дома? Фу, черт, еще и лордом назвался!
Я наградила его еще несколькими нелицеприятными эпитетами.
Во время моей пламенной речи мужчина сохранял ледяное спокойствие. Даже ни разу не перебил. Но, дождавшись, когда я сделала паузу, как-то странно посмотрел на меня и произнес:
— Леди, вы не дали мне договорить. За эту ветвь я готов исполнить любую вашу просьбу, какой бы странной она ни была.
Я задумалась: у меня лишь одна цель — получить голову рыжей. А этот тип простаивает ночами под ее окнами и дарит ей невероятно дорогие украшения. Вряд ли он станет делать что-то, что повредит его возлюбленной.
— А отчего такое желание загребать жар чужими руками? Проберись сам в дом да укради. Только подожди, пока я уеду. А то на правах гостьи буду защищать имущество приютивших меня людей.
— Я мог бы украсть. Но то, что отдано добровольно, должно быть добровольно и возвращено.
Я повернулась и пошла в дом. Вслед донеслось:
