Анджей Ваевский - Тринадцатая стихия

– Ну, я тебе устрою, старый хрыч, – вдохновенно ругался Тайрен, успокаивая себя, кроме вина, еще и взваливанием вины на чужие плечи.

Спустя пару часов он сбавил темп и позволил лошади передохнуть, плетясь неспешно по тракту, но не останавливаясь совсем. Погони за спиной не ощущалось: видать, сумеречникам досталось крепко, и сразу броситься за вором они не могли. Да и пешие за конным не поспеют, особенно с учетом изначального отрыва от преследователей. У Лиса была возможность и дальше продолжать путь без особой гонки. Но и расслабляться не стоило.

Погоня так и не настигла его. Или же не начиналась вовсе – кто знает, каких потерь стоило сумеречным происшествие на поляне; возможно, им просто стало не до посоха. Возвращение на Нейтральную проходило спокойно, эльф даже решился остановиться на ночлег и перевязать рану. Хотя тревожился он совсем не об этой царапине. Все его мысли занимал Шим, который так его и не догнал после того, как обеспечил бегство. Кем был огненный незнакомец, Тайрен даже не догадывался, но его мощь действительно пугала – и уж если она пугала Ифи, то это значило многое. Еще причиной беспокойства послужило случившееся в дороге землетрясение. Вроде небольшое, но ему показалось, что тряхнуло весь мирок, и что хоть где-то, но оно аукнулось разрушениями. И во всем этом необъяснимо чувствовалось участие Шимриса.

Нейтральная привычно встретила наемника шумом городских улиц. Не тратя понапрасну времени, Лис отправился к вербовщику – отчитаться о выполненном задании и получить награду. В разговоры вступать не стал и молча положил посох на стол. Старый оборотень глянул в глаза эльфа и понял, что лучше ни о чем не спрашивать. Он так же молча отсчитал монеты, и лишь вслед неслышно прошептал:

– Что же ты увидел, Тайрен?

Но Лис этого уже не слышал, по старой привычке направляясь на площадь – поприветствовать лоточницу и зайти в таверну. Домой ему не хотелось, несмотря на усталость и рану. Хотелось напиться и забыться.

– Здоров была, мамаша, я вернулся, – кисло усмехнулся Тайрен. В кошеле позвякивали тяжелым золотом монеты, но на душе было паскудно: тот, кто успел стать другом, так и не догнал его.

– Подземный Шим тебе мамаша, – привычно отмахнулась лоточница, про себя радуясь, что Лис вернулся целым… и живым. Уж больно потрепанный был у него вид: плечо перебинтовано, а в глазах настолько черная тоска, что впору в петлю.

– Не видела ты Шимов, мамаша, – в его голосе была такая горечь, что старухе стало искренне жаль невезучего наемника.

– Эх, где же ты, поганец? Слышь, Шимрис, тут самые вкусные пирожки во всем Перекрестке, – тихо добавил он. Вдруг воздух над его головой покачнулся, узнаваемо щелкнув порталом.

– Звал? Соскучился, что ли? – бирюзовый Ифи расплылся в задиристой улыбке.

– Ох, что это, Подземный Шим? – торговка охнула и села.

– Воздушный, – счастливо ухмыльнулся Лис, взяв пирожок с лотка и запихивая его в Шима.

Очнуться на пороге собственного дома – иногда это больше, чем счастье. По крайней мере, Аш уверен был в этом здесь и сейчас. Всё тело ломило от боли, но опасных повреждений, кажется, не было – лишь усталость. Предельная, на грани полного истощения, но все-таки просто усталость. Закат скорее ощущался, чем был виден под густой сенью деревьев-великанов, плотно обступающих небольшую полянку.

Упираясь руками в землю, Аш попытался придать себе сидячее положение. Попытка удалась. Поглядев на дом, он расстроенно покачал головой: рамы зияли пустотой, разная утварь валялась на траве, крышу повело, черепица местами осыпалась. Явные последствия землетрясения… и сумеречник боялся предположить, что произошло со всем Перекрестком, раз даже его крепкий маленький домишко пострадал.

– Таки тряхнуло и поверхность. Плохо это. Но лучше, чем навеки сгинуть в безвременье. Хотя… как знать, как знать… – сокрушался друид, осматривая жилье и понимая, что подобное творится повсюду. Но дом не рухнул, а значит, разрушения по всему Перекрёстку тоже не столь ужасающи, как могли бы быть.

Однако это мало утешало. Он не мог помыслить, что существует Сила, настолько превосходящая слияние стихий Перекрестка. Был бы тот Огненный при памяти и захоти он остаться – стер бы в порошок и Аша, и шимов. А вместе с ними и весь мир… все миры. Когда сумеречник открыл путь для Пламени Мироздания, то не почувствовал сопротивления. Слегка трепыхались саламандры, образовавшие огненный щит, но Создатель ушел по своей воле. Забывший себя мальчик внял словам друида. Мироздание на сей раз пощадили.

«Эх, и на том спасибо», – вздохнул Аш и повернулся к Ранко, которого перепуганные шимы тоже отправили сюда:

– Ты как, в порядке?

– Я-то да. А ты как?

– Выживу, дома все-таки, – усмехнулся Аш. И он не знал, что в кои веки в лабиринте воцарилась тишина.

– И ты считаешь, что тебе удастся избежать объяснений? – глаза Ранко полыхали синим. Даже призрачные крылья распахнулись за спиной. А это могло означать лишь одно: крайне бурные эмоции. Аш шумно выдохнул.

– Ладно. Но сначала немного приду в себя. И еще: я знаю твою тайну. Мне без разницы, что ты девушка. При мне можешь не прятаться. От этого мое отношение к тебе не изменится.

– Как? Как давно? – вспыхнувшее лицо Ранко по цвету могло соперничать даже с ярко-алыми коротко стрижеными волосами.

– С самого начала, – сумеречник улыбнулся, глядя, какой эффект оказали его слова на ученика… ученицу. И побрел в дом, оставив девушку в недоумении хлопать глазами.

Неделю Аш отлеживался, ничего не делая и лишь изредка выходя на кухню поесть. Неделю Ранко молчала, наблюдая за друидом, когда они садились за стол. И нахально укладывалась спать в одну с ним постель, словно испытывая на прочность слова эльфа, что ее пол ничего не изменит. Но сумеречник только устало ухмылялся, по крупицам восстанавливая силы.

– Не мешало бы починить дом, а то если дождь пойдет – затопит, – произнес Аш однажды вечером, когда уже смог встать с кровати без противной дрожи в ногах.

– А почему вечером? Разве не лучше это делать утром? – удивилась ученица.

– Не лучше. Дневной свет я не люблю, хоть здесь и густая тень, – ответил друид, внимательно оглядывая дом.

– Тебе видней, – пожала плечами Ранко. – В чем помогать-то?

– Учиться. В этом вся твоя помощь и заключается. Наблюдать, как сплетаются потоки, пытаться воспроизвести плетение. Ты же хотел знать, что случилось тогда, – хитро прищурился в ухмылке эльф,