— Ну, как успехи? — спросил я, когда удалился хозяин гостиницы.
— Отлично, — сухо ответил Ашан.
— А что так сухо? Хочешь принять образ самого безпристрастного обвинителя в мире?
Ашан ухмыльнулся.
— Устал просто, — ответил он. — Тяжелая работка выдалась, но результат того стоил.
— Не боишься, что нас кто-то увидит вместе?
— Уже нет, вопрос решен. А рифы наш корабль уже преодолел, за успех! — Люциус поднял бокал с вином.
Я не отказался от выпивки, тем более она была прохладной — стаканы несли зачарованные в Гильдии руны холода — и некрепкой.
— Ты, я вижу, неплохо провел время, — Люциус ухмыльнулся.
— Да, нырял за жемчугом на Рассветных островах.
— Ага, так я тебе и поверил.
Мы немного поговорили, просто чтобы немного расслабиться. Тема нашей беседы затрагивала последние изменения в погоде. Напряжение прошедших дней все еще не отпускало Люциуса, ему требовалась разрядка. Я бы на его месте нашел бы женщину. Ашан был преданным своему делу человеком, стремился идеально выполнить работу. Но в личных вопросах отличался удивительной наивностью. В чем-то он похож на меня.
Эвелер и Ульвия сидели в сторонке и о чем-то тихонько шептались. Я не прислушивался к ним, наверняка, то был простой щебет влюбленных. Не о призыве же чудовищ из иной реальности они стали бы говорить с таким видом! Нет, лишь вопрос любви мог заставить открыть их рот и так нежно глядеть друг на друга! Хоть художника зови, который с радостью запечатлеет сей сладостный миг уединения влюбленных.
— Не стану задерживать тебя сверх необходимого, — наконец перешел к делу Люциус. — Как ты понимаешь, мы выиграли это дело.
— Еще бы, слухом добрые Боги меня не обделили.
Ашан усмехнулся и вытащил увесистый мешочек из-под своего ложа.
— Тут твоя доля, — сказал он и передал мне мешок. — Не так много, как ты рассчитывал, наверное, но нам пришлось заплатить кое-какие долги Дренен.
— Долги обычно не передаются таким образом, — заметил я.
— Да, но я посчитал, что выгодно выкупить кое-какую собственность эльфийки. Она не могла расплатиться, например, с горнодобывающими компаниями.
— Она владела шахтами?
— Так, — Люциус явно не хотел говорить об этом, — парой не особо прибыльных.
— Думаешь, мне так хочется завладеть такой собственностью? От нее больше проблем, чем прибыли.
— Твоя правда, но среди эльфов бытует мнение: владеющий землей, обличен властью. Для карьеры логично было бы обзавестись неплохой ресурсной базой.
— Хм, твоя правда.
— Ты заинтересован? Могу предложить долевое участие и…
— Нет, — перебил я Люциуса. — Оставь свои шахты себе.
— Они еще не совсем мои, но… ладно, — он махнул рукой и спросил: — ты удовлетворен?
— Сейчас найду падшую женщину и буду.
— Что-то ты шутишь весьма паршиво последнее время.
Я пожал плечами. Уходить просто так не хотелось, казалось, что мы еще чего-то не закончили. Хотя, казалось бы, вот они деньги. Я волен идти, куда пожелаю. Люциус и сам не знал, о чем нам говорить. Я видел, что он хочет задать какие-то вопросы, но сдерживается. Корректность его самая паршивая черта. Как обвинитель он должен быть сверхлюбопытным, а не таким скучным типом. Люциус являл пример того типа людей, который не имея предрасположенности к своему занятию, добиваются высот в нем. Он был упертым бараном, вроде меня. Ничто не могло его остановить.
Наверное, это и была причина наших приятельских отношений. Не помощь друг другу, не выгодное сотрудничество, но родство душ. Я надеялся, что течение времени не разнесет нас в разные стороны. И дело было даже не в выгоде, которую мог принести знакомый юрист. Просто с ним приятно общаться.
Но в данный момент мы не знали о чем говорить. Я находился в довольно темном расположении духа, а Ашан вымотался за прошедшие недели. Ему хотелось отдохнуть, а любой отдых со мной превращался в тягомотную пытку.
Положение спасли Эвелер и Ульвия.
Эльф и его жена закончили свой тайный разговор и подошли к нам. Я грязный как бездомный пес с мешком золота в руках представлял довольно неприятную картину. Любой цивилизованный гражданин завопил бы, увидав меня: варвар! Но Эвелер видел во мне в первую очередь мага, а уже потом ушлого наемника.
— Я хочу выразить вам свою благодарность, — сказал мне эльф.
Именно мне, а не Люциусу.
— Вам? К чему такое обращение, — проворчал я.
— Вы спасли нас, даровали возможность начать новую жизнь.
— Побольше пафоса и я расплачусь.
Динар неуверенно улыбнулся, его жена пришла на помощь. Готов поспорить, что она так же родилась в семье торговца и привыкла вести словесные баталии часами.
— Мы говорим искренне. Понимаем, что вас интересовали в первую очередь деньги, но вы спасли наш брак, спасли нашу семью. Мы ваши должники теперь. Наша семья всегда готова оказать вам помощь…
— Ну, хорошо, хорошо! — я выставил раскрытую ладонь, словно защищался. — Я делал то, что мог. И только. Живите счастливо, радуйтесь тому, что ваши чувства выдержали это испытания. Топайте отсюда.
Не люблю все эти слезливые словославия, словно я сделал что-то чудесное, а не просто проявил должное внимание к чужому горю.
— Мы будем рады видеть вас в любое время, — добавил Эвелер. — Еще не знаю, где поселимся, но руководство Гильдии предлагало неплохое место на западном побережье. Думаю, туда мы и отправимся.
— Счастливого пути, — я помахал рукой, прогоняя их.
Слегка удивленные эльф и женщина ушли. Я не собирался обзаводиться клиентами и должниками, так как не занимался политикой. Я просто путешествовал и собирал знания, зачем мне лишние связи, которые только отвлекут от аморфной цели впереди? Я не видел нужды в том, чтобы поддерживать крепкие отношения. Ашан или Тулий — редкие исключения, которые общались со мной языком деловой переписки. Мы редко виделись.
Идеальная пара нашедших друг друга живых удалялась, чтобы построить новый мир для самих себя. Этот мир принадлежал только им, только они его и заселят. Я пожалел, что не умею слагать стихи. Но слов все равно не хватало, чтобы выразить странную красоту этого момента.
— Почему ты помог им? — спросил Люциус, пристально глядя на меня.
— В каком смысле? — я не понял его.
Точнее, я не понял его интереса. Зачем ему ответ? Юрист, требующий ответа у мага, это идейка для сатирической постановки. Мы слишком разные, чтобы задавать друг другу такие вопросы.
— Смысл? — Люциус усмехнулся. — Мне просто хочется понять, почему ты им помог. Я никогда не замечал за тобой любви к эльфам. Ты уважал их, ценил их культуру и традиции, как может ценить кавалерист чужого коня. Не более. Да еще Динар Эвелер — он из этих, — мой друг кивнул в сторону.
