Марк, главный зубр и лисички вышли на стену как раз к моменту, когда появилось центральное действующее лицо.
Лунный волк медленно ступал по тропе. Поднялся из ложбины, подошёл к воротам и лёг напротив. Волки, как по команде, тихонько завыли. Вой кольцом окружил замок. Уставали одни — подхватывали другие. И так без конца. Ныло сердце от этого воя.
Лунный волк, блистая каждой шерстинкой, лежал у ворот.
Он был спокоен. И неотвратим, как время.
— Это война? — спросил не то себя, не то Марка главный зубр.
— Не думаю, — отозвался Марк. — Похоже, они пришли за головой пророка. Разобрались, наконец, что я им принёс несколько часов назад. Или Лунный волк объяснил. Сейчас же ведут психологическую атаку. Пугают, то есть. Как бы то ни было, а лезть на приступ — им тоже резону нету. Зубы о камни обломают.
— А что нам делать? — озадаченно спросил зубр.
— Если вой раздражает — вернуть им голову, да и дело с концом, — беззаботно махнул рукой Марк. — Вы же не собираетесь, и правда, держать её на каминной полке? Полюбовались — и достаточно.
— Значит, план Илсы провалился?
— Почему провалился? — вмешалась полярная лисичка. — Наоборот. Если волки, и правда, пришли за головой пророка, то лучшего подтверждения правоты Марка и не найдешь. Теперь уж точно весь замок знает. Без наших усилий. Видите, как удачно всё обернулось.
— Это хорошо, но я тебя, Марк, не пущу к ним, — качнул рогатой головой главный зубр. — А вдруг убьют? И сам, честно признаться, боюсь выходить. Звериной стороной своей боюсь… Давай голову со стены спустим! В корзине.
Марк не успел ничего сказать.
— Не надо со стены. Я им отдам, — усмехнулась Диса. — Сама. Пусть подавятся.
* * *
Сверху было прекрасно видно, как из ворот, склонив голову, вышла одинокая женская фигурка.
Диса не преминула воспользоваться моментом и подобрать облик подстать событию. Длинные полупрозрачные одеяния колыхались при каждом шаге, струились и ниспадали. Прекрасная и трагичная дева, дыша шелками и туманами, ступала в пасть волкам. Чуть ли не босиком, для пущей печальности.
В руках чернобурка держала большое серебряное блюдо, на котором темнел череп раздора.
Глава зубров застыл с копьём наготове. Он сказал, что сумеет попасть, если что. Марк не очень в это верил, но в одном был убеждён: сегодняшнего представления не было бы, не убей Лунный волк безумного лиса у Оленьего Двора.
Диса не шла — плыла через пелену волчьего воя, словно острый месяц сквозь тучи. Вились шарфы и вуали.
Лунный волк медленно поднялся ей на встречу с истоптанного снега.
Диса подошла почти вплотную, протянула вперёд, к волку, тонкие руки. Картинно наклонила блюдо… Бурый щербатый череп сдвинулся с места, съехал к краю, сорвался — и плюхнулся на снег.
Чернобурка круто развернулась, взметнув вихрь вуалей, и пошла в замок. Теперь даже спина её источала презрение к волкам.
Единый вой распался, зазвучал вразнобой, а потом вообще растерянно утих. Волки снимались с мест и тянулись к Лунному зверю. Нюхали лежащую на снегу святыню. Сбивались в стаю.
— Актриса, — буркнул неодобрительно Марк. — А как бы кинулись?
— Мне интересно другое… — пробасил главный зубр, прислоняя копье к стене. — Как они голову унесут?
— На трех лапах уковыляют, — хмыкнул Марк. — А одной прижмут к груди.
Волки решили этот вопрос проще: главарь оборотился человеком. Подхватил мёртвую голову и направился вслед за уходящим Лунным волком.
— Шурует туда-сюда и глазом не моргнёт! — неодобрительно высказался Марк о превращениях главаря. — Чище иного звеРрюги…
Волки, один за одним, бесшумно исчезали в тёмной ложбине.
* * *
Диса, закутанная по горло в пышные меха, стояла у лестницы, поджидая Марка и Илсу. С любопытством рассматривала вьющуюся по краю блюда чеканку, обитателей замка же подчёркнуто не замечала.
— Я так испугалась, аж кушать хочется, — томно протянула она, водя пальцем по ободку.
Глава зубров намёк понял, и в подвальный кабинет принесли еды.
Когда тарелки и блюда расставили на столе, Птека сонно сказал с лежанки:
— Марк, пирогом угости…
— А ведь и верно! — вспомнил Марк. — У тебя же в мешке пирог. Мы его волкам взяли, а оно вон как всё закрутилось. Чихали они на наши пироги, променяли его костяную голову, им же хуже.
Птекин пирог присоединился к явствам на столе.
И потёк неспешный ночной разговор.
— Ты ни разу не был ни у соболей, ни у лосей, — заметил глава зубров.
— Не был, — сознался Марк.
— Почему?
— Пока не придумал, что мне у них делать. Просто придти и спросить, не они ли спёрли Артефакт — глупо как-то… Придти осмотреть их дома — я не спец по обыскам.
— Но ты же нашёл голову пророка! — удивился зубр.
— И что? Голова пророка — это не Артефакт. Это вообще побочный эффект моей деятельности. И краеугольный камень вашей истории я вынул совершенно случайно. Мышка бежала, хвостиком махнула…
— Куда бежала? — заинтересовался зубр.
— Мимо бежала. В неизвестном направлении. По своим делам, — отрапортовал Марк. — В принципе, куда бы она не бежала — важен результат махания хвостиком. То же самое с походом по домам звеРрей. Перстни, фонари и пояса собрать, как предлагает Диса?
— А почему нет? — скосила глаза чернобурка. — Тебе они обязаны всё отдать.
— А если это не пояс, не перстень, не фонарь? Что-то совершено иное?
— Почему ты всё усложняешь? — возмутилась Диса.
— Я усложняю? — округлил глаза Марк. — Мне вручили чудесное поручение из серии "наносите воды решетом". В таких условиях приходится быть готовым ко всему.
— Проще говоря, ты боишься выставить себя дураком, придя к тем же соболям, — подытожила Диса.
— Я давно уже хожу тут у вас главным дурнем, — улыбнулся ей Марк. — Этим нас не напугаешь. Вот когда пойму, что искать, тогда и пойду.
— Да-да, к тому времени все звеРри, не только волки позапрутся по своим домам, — ехидно поддакнула Диса.
— Это было бы не самым плохим вариантом, — хмыкнул Марк. — Пересидели полную луну по погребам — и снова на солнышко.
— Только не в ЗвеРре! — отчеканила Диса. — Тут любят кровь.
— Не все. Некоторые, как я понял, любят жареные грибы и вязание.
— Некоторые и траву любят! — запальчиво возвразила Диса, осеклась и бросила взгляд на зубра.
Тот сделал вид, что ничего не слышал.
В камине рассыпалась на угли коряга, тлевшая всю ночь напролёт.
День
Утром все разбрелись в разные стороны.
