— Ну, если мука имеется, давайте испечём пирог в честь славной победы над кабаном, — бодренько сказал Марк, решительно закрывая опасную тему. — Может, лисички подтянутся. Ты, Графч, будешь тесто месить, я начинку резать, а Птека — командовать.
И они пошли на кухню.
Птека быстро освоился с ролью главнокомандующего. Работа закипела.
Росомаха раскатывал тесто, Марк резал грибы и лук.
Птека ворчал на непутёвых работничков, важно восседая на бочке у печи.
Марк утирал луковые слёзы, жалостно шмыгал носом и молил сурового Птеку о пощаде. Ему было хорошо, словно и не лязгала позади железом Волчья Пасть, а впереди не маячила полная луна…
Внизу, под кухней, привычно рокотали жернова и молоточки.
В голове у Марка вертелись кольцо, фонарь и пояс пророка. Ароматный дым, который оставили после себя убийцы. Волки, заказывающие последнему человеку из людского города изображение пророка — и знающие, что голова основателя уже покоится под лапой Лунного зверя. Волки, оскорблённые тем, что хранителями стали олени. Волки, решившие, что не нужно ждать полной луны…
Пирог был почти готов, когда появилась Диса, загадочная, как Олений Двор после ограбления.
— Печёте! — сказал она таким тоном, словно застукала на месте преступления.
— Печём, — признал вину Марк. — Ну, что там, в городе, новенького?
— Всё как по маслу, — небрежно бросила Диса.
За этой небрежностью сквозило плохо скрываемое удовлетворение:
— Все ахают и ужасаются.
— Так прямо и ахают? — прищурился Марк.
— Прямо ахают, — подтвердила Диса, не моргнув глазом. — Аж приятно. Со дня похищения Артефакта не припомню, чтобы город так зашевелился. Мне кажется, волки слегка поторопились сесть в осаду. Много интересного пропустят. Только вот одна беда…
— Что? — насторожился Марк.
— Ниса исчезла, совсем не видно её в последнее время.
— Расскажи поподробнее, — попросил Марк. — Она у папы живёт или отдельно?
— У папы, — подтвердила Диса.
— В Лисьих норах или как Илса, на отшибе?
— Можно сказать, что на отшибе. У архивариуса прямо над архивом квартирка.
Диса вздохнула.
— Может быть, я зря тебя пугаю и себя… Может, она просто вышла, когда я к ней заглядывала.
— Зачем вышла?
— За нитками, — дернула плечом Диса. — Вдруг закончились, а мышь недовышитая осталась…
— Ладно, пошли проверим. Если за нитками ходила — должна вернуться, — решил Марк. — Графч, ты со мной.
— А пирог? — пробурчал росомаха.
— За пирогом Птека приглядит.
— Он его съест, — набычился звеРрюга.
— Ни за что! — уверил росомаху Марк. — Только не Птека. Птеке лекарь строго-настрого запретил есть. До вечера.
— Ладно, — смилостивился росомаха. — Ниса мышь вышивает, надо посмотреть.
К архиву пошли самой короткой дорогой, поборов искушение свернуть к Волчьим Башням и полюбоваться на толпу.
Горожане, завидев Марка, старались побыстрее исчезнуть с его пути. Был ли тому виной росомаха или слава шестого человека, успевшего потыкать пальцем во все болевые точки города, тянулась теперь за ним шлейфом — кто знает.
Росомаха улыбался направо и налево.
От этого скорость удаляющихся горожан резко возрастала.
Дверь в квартиру архивариуса была заперта.
— Не вернулась, — упавшим голосом сказала Диса.
— Я сейчас, — росомаха исчез прежде, чем Марк успел возразить.
Вскоре вернулся:
— Там пусто.
— Ты в окно лазил? — уточнил Марк.
— Ага.
— Давай в архив спустимся, — предложила Диса. — Я слышала, что архивариус в последние дни очень занят.
— Так занят, что не заметил, как дочь пропала?
Диса промолчала.
Архив был открыт. Архивариус сидел за столом, не поднимая головы, разбирал обрывки бумаг, вернувшихся из берлоги Гиса.
Диса смущенно кашлянула.
Старый лис обернулся — и Марк поразился измождённому лицу архивариуса. Глаза лиса были в сеточке красных прожилок.
— Мы тут мимо проходили, — громко сказал Марк.
— Пока — ничего, — потёр лоб архивариус.
— А должно быть "что-то"? — вмешалась Диса.
Архивариус перевел на неё взгляд, но глаза его как-то странно остекленели. Потом закрылись.
Ужаснувшийся Марк вопросительно глянул на чернобурку. Та — с неменьшим ужасом — уставилась на него.
Голова старого лиса клонилась ниже и ниже.
— Спит, — уважительно сказал росомаха.
Лис встрепенулся.
— А?
— Вы что делаете сейчас? — мягко спросил его Марк, беря стул и подсаживаясь к рабочему столу архивариуса.
Этот вопрос, похоже, вернул лиса к жизни.
— Бумаги разбираю, — бодро сказал он. — В качестве посильной помощи Последней Надежде. Там, на мельнице, мне пришла в голову мысль, что, возможно, Гис сходил с ума слишком быстро и просто не заметил в похищенных из архива записях следов Артефакта. А они вполне могут там быть. Вот я и решил, не откладывая ни на мгновение, заняться ими.
— А Ниса где? — спросил Марк.
— А где Ниса? — переспросил с беспокойством старый лис. — Она давно не приносила еды. Я заработался, и не было сил оторваться.
— Нисы нет дома, — умиротворяюще промурлыкала чернобурка. — Наверное, по лавкам пошла. А у вас ключ где? Мы бы обед сварили, пока она ходит…
Архивариус просиял:
— О, это было бы так кстати. Ключ — вон на стене.
Диса сняла с гвоздя ключ вполне, как отметил Марк, буратинского вида, хоть сейчас ищи каморку под лестницей и очаг, нарисованный на куске старого холста.
В квартире архиваруса было тихо, пусто и чисто.
Громадные вертикальные пяльцы с туго натянутой вышивкой занимали большую часть комнаты рыжей лисички. Мышь на полотне была тщательно вышита разложившейся вплоть до скелетика. Даже представить было страшно, сколько сил затратила Ниса на эту жуть.
— Нет, она не права, — признала чернобурка, осматривая панно. — Ну так же нельзя!
— А чего раньше не волновались? — обозлился Марк. — Они тут на пару, семейно, с ума сходят. Старик уже дней не различает, рыжая ужасы какие-то создаёт.
— Я не знала, что это так далеко зашло! — огрызнулась Диса. — Она же не показывала вышивку, платком накрывала. Говорила "не готово"! Если бы я хоть одним глазком увидела…
— Иди, обед готовь, — велел ей Марк. — А я поищу, не осталось ли следов.
— И какие следы ты найти собираешься? — съехидничала Диса, отнюдь не спешащая на кухню. — Следопыт, тоже мне.
Пока они препирались, росомаха перетёк в звериный облик и пошёл шуровать по комнате, засовывая любопытный нос в каждую щёлку.
