Разглядев циркачей во всех подробностях, дети могли бы уже бежать домой, но принцессу удерживало около фургонов острое любопытство. Ей так хотелось понять, что же за существо излучает зеленую магию? Насколько Шу знала из книг и рассказов мэтра Берри, зеленой аурой обладали либо сами эльфы, либо обитающие в Даилла-Сейе единороги, фениксы и прочие любимые эльфами зверушки.
Надеяться на то, что зверушку удастся увидеть прямо сейчас, не стоило… но упрямство принцессы не пропало даром. Полог последнего фургона приоткрылся, и оттуда высунулась девичья голова, украшенная невероятным количеством тоненьких рыжих косичек. Девушка, почти девочка, огляделась, задержавшись взглядом на кустах, что скрывали детей, и спрыгнула на дорогу.
Едва разглядев обладательницу косичек, принцесса чуть не завопила в голос. Эльфа! Настоящая эльфа! Лиственно-зеленые раскосые глазищи, острые ушки, покрытые нежнейшим рыженьким пушком, и прозрачно-хризолитовая аура. И — ошейник с рунами.
— Почему? Кто посмел?! Она же маг! — возмущению принцессы не было предела.
— Тише. Ты что, Шу? — одернул её Закерим.
— Мы должны её спасти! — потребовала Шу на полтона тише.
— Спасем. Конечно, спасем! Мы соберем лучников и объявим войну этим гнусным оркам! — высказался будущий король, вдохновленный перспективой очередной увлекательной игры.
— Нет, Кей. Мы на самом деле должны её освободить.
— Но как? — Зак ни на секунду не усомнился, что взъерошенная десятилетняя девчонка говорит всерьез.
— Придумаем.
— Я скажу Бертрану! Он велит солдатам — и они отнимут эльфу у подлых предателей! Или нет. Я сам! — Кей развоевался не на шутку. — Они не посмеют отказать принцу!
На всякий случай Шу взяла брата за руку, чтобы не вздумал выскочить на дорогу.
— Лучше попросим Бертрана. Если сами не справимся.
Судя по засветившимся в лиственном полумраке сиреневым огонькам, бродячих циркачей подстерегало множество неприятных сюрпризов, если они сию же секунду не отпустят на волю эльфийскую рабыню.
Сама эльфа определенно заметила нечто подозрительное в ближних кустах. Не меняя отрешенно-грустного выражения лица, она оглядела шелохнувшиеся ветви, едва уловимо улыбнулась — Шу обдало яркозеленой вспышкой надежды — и отвернулась к розовому ишаку. Больше она в сторону детей не смотрела, сосредоточившись на выбирании из шерсти загадочного зверя прицепившихся репьев.
* * *
Бродячий цирк, как оказалось, никуда не спешил.
Вскоре после того, как дети вернулись в крепость, на стене послышались радостные голоса солдат. Скучающие вояки приветствовали появление запылившихся разноцветных фургонов и, что много интереснее, улыбчивых и в должной степени оголенных девиц, что шли рядом с первой повозкой. Две красотки строили глазки и махали руками высыпавшим из казарм на стены мужчинам, третья же, самая красивая и раздетая, улыбалась неискренне и руками не махала. Но солдат это мало волновало — в отличие от глубокого выреза её блузки, чуть ли не открывающего соски, и завлекательно-стройных лодыжек под короткой полосатой юбкой. На бархатную повязку, украшающую шею прелестницы, солдаты тем более не обращали внимания.
У ворот крепости артисты остановились. Но никто не спешил их впускать. Из небольшой калитки, прорезанной прямо в массивных кованых створках, вышли два офицера в сопровождении полудюжины рядовых. Те же солдаты, что только что пялились на прелести циркачек, недвусмысленно направили на пришельцев арбалеты.
Сойка давно потеряла военное значение: с тех самых пор, как Валанта вошла в состав Империи, а имперский флот выгнал с острова Глухого Боцмана пиратов и поставил собственный форт. Но крепость выглядела так, словно готова была хоть сегодня отразить нападение орочьей орды и флотилии Свободных Мидзаку одновременно. Сотни две лет тому назад такое случалось. Орда почти разрушила Калбон, часть орков повернула на Найриссу, а часть пошла правее, к Фаллийскому побережью. На их пути и оказалась крепость Сойки, охраняющая залив. А на сам залив в очередной раз нацелилась Полуденная Марка, тогда ещё не потерявшая надежды оттяпать изрядный кусок побережья в придачу к собственным островам.
Выгодное расположение на горе, крутым склоном обращенной к морю, а со стороны берега заросшей густым лесом, высота толстых древних стен и храбрость защитников позволили крепости устоять до прихода подкреплений. Не только устоять, но и потрепать орков и островитян. Как ни странно, одновременное нападение с двух сторон оказалось валантцам на руку: орочьи вожди, не обученные стратегии и тактике сложнее нападения в лоб всей ордой, попытались отогнать мидзаку, чтобы те не смели покушаться на их законную добычу. В результате крепость не досталась ни тем, ни другим.
* * *
Достопочтенного Шиссека настороженная встреча не удивила. За сорок с лишком лет путешествий по дорогам Империи чего он только не навидался. А тут, в Сойке, в глухом медвежьем углу, содержались опальные королевские дети. Вот начальник гарнизона и старается, бдит, чтобы детки не попали в руки каким-нибудь благородным умникам — с них, благородных, станется полстраны спалить в мятеже, лишь бы себе кусок пожирнее урвать.
На вопросы старшего офицера, на редкость въедливого квадратного здоровяка, бие Шиссек отвечал спокойно и обстоятельно. Никаких коварных планов, кроме как заработать несколько марок, за ним не водилось, оружия, помимо метательных ножей хмира Че Убри, дубин и двух арбалетов для защиты от лихих людей, тоже. Второму офицеру, повадками и острым взглядо больше смахивающему на ловкача, чем на законопослушного служаку, Че Убри показал все сундуки, мешки и даже клетку с медведем. Если у скалоподобного полковника и были какие-то подозрения, подробный допрос и разрешительный кивок лейтенанта его убедили в достаточной благонадежности циркачей.
Согласно буркнув на просьбу остаться в крепости переночевать, полковник махнул солдатам, чтоб открывали. Почти без скрипа тяжелые створки отворились, и вслед за начальником гарнизона артисты въехали на просторный двор. Как и во всякой старой крепости, перед казармами и водяными цистернами оставалось свободное пространство, где могло разместиться три бродячих цирка.
Фургоны поставили дугой, чтобы образовалась площадка для выступления, обращенная к центру крепости, небольшому квадратному замку. Уже перевалило за полдень, но до назначенного времени представления оставалось не менее четырех часов. Терять их попусту Шиссек не намеревался. Послав дочек и силача Берка договариваться с местной кухаркой насчет обеда, он занялся зарабатыванием марок, благо, в глуши солдатам наверняка негде было потратить жалованье. Судя по тому, как пялились на прелести рыжей твари не меньше дюжины вояк, заезд в крепость обещал быть весьма выгодным.
