Тот самый лейтенант тоже подошел к фургонам. Приостановился, кинул заинтересованный взгляд на рыжую, что возилась со своим ненаглядным крашеным ослом.
— Ох и жарко нынче, Вашмилсть, — обратился хозяин цирка к самому, по его разумению, серьезному клиенту.
— Жарко. — Лейтенант обернулся.
— Красотка, да? А какие фокусы выделывает! — Шиссек многозначительно подмигнул.
— Как её зовут?
От вояки на миг дыхнуло опасностью, но Шиссек, увлеченный видением горсти серебра, не придал этому значения.
— Рыжей. Настоящая эльфа! Диковинка! — он понизил голос до шепота. — Изволите попробовать? Для Вашмилсти всего три марки.
— Не изволю, — процедил лейтенант. Резко отвернулся и скомандовал солдатам: — В казарму! Бегом марш!
Шиссек аж попятился от ненормального, проклиная про себя подлую рыжую тварь — одни неприятности от неё!
— Дак… не гневайтесь, Вашмилсть! Это ж дикая! И разговаривать толком не умеет!
— Здесь тебе не бордель, — прошипел лейтенант. — Убери своих девок, и чтоб до представления носу не высовывали!
— Как скажете, Вашмилсть, — закивал Шиссек, на всякий случай отступая и кланяясь.
Едва сердитый вояка отошел, Шиссек развернулся к бесстыжей твари. Та попятилась, но убежать не успела — хозяин ухватил её за косички и подтянул к себе. Из зеленых глаз брызнули слезы боли, но эльфа не издала ни звука.
— Ах ты, упрямая тварь! Опять за свои фокусы взялась? Думаешь, кто попадется? Ща! Кому ты нужна? Ну-ка быстро на место! Да помойся. Провоняла псиной. Тьфу!
Он с силой отшвырнул эльфу, отвернулся и отправился на поиски дочек — нечего им попадаться на глаза ненормальному вояке. Да и от марок он отказываться не собирался. Чтобы солдатня отказалась от простых мужских удовольствий? Да не смешите!
Но желающих поразвлечься не нашлось. Лейтенант, похоже, запугал подчиненных до крайней степени. Едва Шиссек завел с прохлаждавшимися в тени конюшен солдатами невинную беседу о последних столичных новостях, тут же со стороны казарм прибежал сержант.
— Что надо? — рыкнул на Шиссека, не забыв оделить грозным взглядом рядовых.
— Так дочек ищу, Вашмилсть. Они к кухарке пошли, да что-то задерживаются.
— Рядовой Пенка! Бегом марш на кухню. Посторонних лиц сопроводить до выделенной командованием территории.
Один из солдат вскочил.
— Так точно, сержант Лукер. — И помчался к замку.
— Проводить или сам дорогу найдешь?
— Благодарю, Вашмилсть. Уж найду как-нить, — пожал плечами Шиссек, всем видом показывая, как огорчен несправедливостью.
— От фургонов не отходить. Приказ командования.
По дороге обратно Шиссек чувствовал между лопаток нацеленный взгляд сержанта. Нестерпимо хотелось почесаться, но он терпел. Только ругался сквозь зубы на самодура, не дающего честному человеку заработать на хлеб.
К фургонам Шиссек вернулся в отвратительном настроении. Проклятая рыжая тварь точно что-то такое наколдовала! Ну, ничего, может, в Креветочной Бухте завтра найдется какой любитель диковин с парой марок в кармане. А пока…
Тварь сидела на полу, сжавшись и натянув на ноги короткий подол, и буравила его ненавидящим взглядом.
— Ну-ка, киска, покажи мне твои ножки…
Со сладким чувством превосходства он смотрел, как эльфа послушно задирает юбку, открывая его взгляду стройные ножки и рыжие завитки.
— Не ленись, киска, не ленись. Ты знаешь, что хозяин любит.
Он ждал, что выдрессированная зверушка повернется и подставит гладенький зад, но глупая тварь неожиданно вскочила и накинулась на него, пытаясь добраться до ключа на цепочке. Но не на того напала! Куда ей, мелкой, справиться с настоящим мужчиной! Пара оплеух, не сильно, чтобы не попортить внешность, схватить левой за волосы, правой достать плетку…
К её вывертам Шиссек давно привык. Еще три года тому назад, когда он только выиграл демоново отродье у герцогского егеря, тот предупреждал, что лесные твари неразумны, коварны и дрессировке не поддаются. Зато способны к тяжелой работе, здоровы и живучи, как сорняки, так же неприхотливы. За ошейник с рунами, способный удержать эльфу, пришлось выложить целый золотой, но Шиссек ни разу не пожалел о трате: покупка оправдала себя в первые же три месяца, а дальше исправно приносила прибыль. Не говоря уже о том, что эльфа обслуживала артистов, поддерживала чистоту и ухаживала за зверинцем. А что иногда показывает норов… так зря надеется, что хозяин разозлится и разукрасит личико до потери товарного вида. Что он, совсем дурной? За свои-то деньги! Нет, все что полагается, тварь получит потом. Как отработает.
«Хороша… дикая тварь! Ох, хороша…» — лениво думал Шиссек, натягивая штаны и пиная уткнувшуюся в матрас эльфу. Красные полоски на беленьких ягодицах и бедрах так и манили взять её ещё разок, послушать сердитое шипение и придушенные крики, полюбоваться яростно извивающимся телом. Тонкие запястья просились в ладони — сжать одной рукой, завести за голову. И напомнить, кто тут хозяин.
— Одевайся, быстро. Представление через полчаса.
Пнув напоследок гоблиново отродье, Шиссек зевнул, потянулся и пошел заниматься важным делом: будить лодырей, чтоб работали, наконец.
— Вурдалак вас подери, дармоеды!
* * *
За обедом дети вели себя так примерно, что не будь лейтенант Ахшеддин так занят собственными мыслями, непременно заподозрил бы подвох. Шу даже надела ненавистное платье, предмет нескончаемых споров с шиерой Ильмой. У почтенной дамы случился нечаянный праздник — подопечная вдруг вспомнила, какой вилкой нужно кушать жаркое, и не перепутала нож для рыбы с ножом для фруктов. Кроме того, Шу не пыталась за столом читать очередной пыльный фолиант и тут же пробовать на посуде, мебели или слугах свежевычитанное заклинание.
От взлетающих тарелок, уползающих вилок и прилипающих к столу чашек с замерзшим чаем шиера Ильма вздрагивала и теряла аппетит. Успокоить её мог только полковник Флом: он внимательно читал триста сорок третье прошение Его Величеству о переводе на менее ответственную должность, зимой жег бумагу в камине, летом рвал на клочки. Наливал шиере Ильме фаллийского… А под утро она потихоньку пробиралась по спящему замку в свою комнату, готовая и дальше нести нелегкую королевскую службу. Её Высочество, разумеется, делала вид, что и не подозревает, отчего гувернантка снова зевает на уроках и мечтательно поглядывает за окно, где на утоптанной площадке начальник гарнизона присматривает за тренировками личного состава.
Пока шиера Ильма позевывала и радовалась благотворному влиянию приезжего цирка на королевских детей, а полковник с лейтенантом обсуждали свои, сугубо военные, дела, Шу напряженно размышляла. Как освободить эльфийку? Проще всего выкупить. Но вот отдаст ли её владелец за имеющиеся у Шу три империала? В этом принцесса сильно сомневалась. Может быть, добавить к золоту ещё любимый браслет с опалами?
