Херциг подошел к большой кровати, где спал старый чародей. Мягко, очень осторожно он разбудил его.
Глаза Зотанаса раскрылись. Он увидел склонившегося над собой Херцига или по крайней мере очертания его фигуры. Не путаясь в словах и мыслях, как это сделал бы на его месте любой старик, он просто спросил:
— Лопоухий?
— Да, Зотанас?
— Зачем? — Шелестящий голос, задающий все вопросы, укладывающиеся в одно слово.
— Потому что может оказаться так, что ты сможешь помочь нам. Ты хочешь освободить свою дочь от уз этого брака, а свою страну от тирана. Я знаю, я заглянул внутрь сознания твоей дочери, хотя ни она, ни король никогда не должны узнать об этом. В королевстве Хад есть смертные, которые стали бы сражаться с солдатами и освободили страну, но им нужна помощь. Мы, змеиный народ, такие же коварные, как и все змеи, хотим нарушить наш союз с королем.
— Зачем? — еще раз повторил Зотанас.
— Я вождь нашего народа. Я знаю, что последовать за вашим королем, значит принести нам несчастье и катастрофу. В других мирах, почти таких же, как наш, наш народ не смог длительно существовать со смертными. Только отдельно наш народ может выжить и процветать.
— Чего вы хотите от меня? — спросил Зотанас. Очевидно эта новость не была для него особенно неожиданной.
— Будь готов помочь чужеземцам из другого мира, которые попытаются помочь другим смертным свергнуть вашего короля. Мы, змеиный народ, связаны неразумным соглашением о сотрудничестве и помощи с вашим королем, но это такое соглашение, которое мне бы очень хотелось нарушить.
— Но если вы окажете помощь, то король победит. Смертные не могут сражаться с вашим народом.
— Нет, не могут. Но и змеиный народ не должен сражаться со смертными.
— Я не уверен, что я правильно понял.
— Это и не обязательно. Ты спал, тебе это все приснилось, но ты задумаешься над тем, что тебе приснилось. Когда придет время, ты воспользуешься своей силой и своей магией. А теперь спи.
Зотанас покорно закрыл глаза. Его впалая грудь заколыхалась, и он захрапел.
Херциг и Герта молча прокрались вниз по лестницам и, осторожно ступая на цыпочках, проскользнули в свои собственные комнаты и улеглись в кровати.
* * *
В течение трех дней Херциг и Герта оставались во дворце, для видимости наслаждаясь гостеприимством короля, но на самом деле изучая каждый аспект его правления. Они знали, когда король и его самый жестокий доверенный стражник отправились в темницу, чтобы запугивать там пленников Джона Найта и Кайана Найта, пытая перед ними их раненого товарища, но они не вмешивались, потому что это раскрыло бы и их знания и их симпатии. Но Герта была шокирована этим и разгневана.
— У них есть наш маленький предок? — воскликнула она. — Как это могло случиться?
Херциг также был разгневан.
— Один из людей короля должно быть нашел его заблудившимся и далеко уползшим от своего гнезда и запрятал в бутылку. Заставлять его насильно питаться мозгами смертных — это постыдное преступление и осквернение нашего предка! Но мы не должны вмешиваться. Змею придется самому защищать себя. Может быть, когда ему удастся спастись оттуда, мы сможем перехватить его и попытаемся улучшить эту его плохую пищу, пока она не стала слишком вредной для него.
— Мы должны быть настороже, — согласилась она. — Какое безобразие!
Но маленький змей не спешил вылезать наружу, и через два дня для них пришло время уходить, не имея возможности помочь ему. Подавленные, они покинули мрачный дворец.
По дороге домой они должны были пройти мимо большого дубоклена с тремя спиралями-колокольчиками. Но когда они приближались к нему, Херциг увидел, что на дереве осталось только два колокольчика. Дрын, дрын, дрын! — сердито звенели они без всякой мелодии.
— Здесь был смертный и забрал освященную шкуру, — сказал Херциг Герте. — Это еще одно надругательство! Кем бы ни был этот смертный, он обязательно умрет.
— Да, кузен. Но вдруг этот смертный тот, кто должен остаться в живых? Может быть это пришелец из других миров, который не знал об этом заклятии? — Она говорила это, поскольку у нее еще свежи были в памяти воспоминания о двух чужеземцах. Она знала, что на нее слишком сильно влияет смертная часть ее наследственности, но она ничего не могла с этим поделать. Этот отсутствующий колокольчик — она знала, что это необычное дело.
Он увидел, что у Герты есть какое-то предчувствие, и попытался проследить и понять, в чем оно заключается. У каждого представителя его расы способности незначительно отличались друг от друга и они могли превосходно улавливать и контролировать астральные сущности духов, независимо от того, находятся ли они в своих физических телах или отделены от них. Магия колокольчиков была связана с этим, так как она действовала именно на астральную часть смертного сознания, когда колокольчики кто-нибудь тревожил.
Неосторожность означает смерть. Так было всегда. Это была бы безумная вселенная, если бы все было иначе. Но может быть так не обязательно должно быть.
— Каким же образом? — этим она хотела сказать, что данный случай был совсем другим и заслуживал его внимания.
— Я подумаю и направлю свою мысль так далеко, как только смогу. Талисман должен быть возвращен вором до наступления ночи.
— Но если вор уже слишком слаб, и слишком далеко? — Она определенно что-то знала!
— Я спроецирую свою мысль так далеко и так хорошо, как только смогу. С помощью предков это может оказаться возможным. Мы должны спрятаться и ждать.
— Это хорошо.
Он начал думать, направляя в нужном направлении свою мысль, вспоминая историю, которую не слышал ни один смертный от другого смертного уже больше времени, чем длится человеческая жизнь, за исключением Зотанаса. Способом избежать смерти на закате солнца было вернуть талисман на место. Он послал эту мысль, следуя слабому астральному следу, оставленному вором. Через дикую страну и в глубину Пустошей, туда куда отправлялись только бандиты и истинные патриоты. На расстояние слишком далекое, чтобы умирающий человек мог успеть возвратится. Но мысль может быть направлена не только на одного умирающего; ее можно направить на любого человека, находящегося поблизости. Херциг направил ее на главного серебряного вора, который время от времени приходил к ним в долину, предводителю, вожаку смертных, который атаковал людей Рауфорта. Он направлял, проецировал свою мысль в течение долгого, очень долгого времени, но хотя он знал, что его мысль была получена, вожак бандитов не появлялся. Сознание смертных было так сильно ограничено! Но он все же продолжал выжидать, зная, что вожди иногда посылают других исполнять свои распоряжения.
