Зажмурилась, отгоняя страшные картины того, что этот гад может сделать с беззащитной девушкой. Нет уж, лучше пусть встречается с Лисом под моим присмотром. Так точно дров не наломает. А глядишь, узнает его получше и поймет, что все это не более чем блажь.
Приняв решение, я немного успокоилась и кивнула.
— Ладно, делай, как знаешь. Я не стану ничего рассказывать твоему отцу, если пообещаешь не делать глупостей.
— Обещаю, — с жаром воскликнула она, вспархивая с кресла и бросаясь меня обнимать. — Спасибо тебе огромное. Ты замечательная.
Я кисло улыбнулась, вовсе так о себе не думая. Правильнее было бы поступить, как требует профессиональный долг, и пойти к послу. И дальше умыть руки. Если он сам не в состоянии справиться с потерявшей голову дочерью, то какие к нам претензии в случае, если нарвется на неприятности? Только вот сделать это совесть не позволяла. И вряд ли я сумела бы себе простить, если бы с Ларой, действительно, что-то случилось.
— А как он тебе все-таки письмо передал? — ворчливо спросила, когда страсти поутихли, а я покончила с раскладыванием вещей.
Птерка хихикнула.
— Думаю, для Дамиана нет ничего невозможного. Письмо я обнаружила на собственной подушке, когда проснулась сегодня утром.
— Вот как? — поразилась я. — Интересно, как его пронесли мимо стражников?
Тут же шестеренки в голове усиленно заработали. Надо опросить тех, кто дежурил прошлой ночью и утром, и узнать, кто из слуг проходил в комнату птерки. Не привлекая подозрений, только они могли бы войти сюда. А значит, человека, нечистого на руку или связанного с Лисом, не составит труда выявить. Только вот мои расспросы привлекут внимание и вызовут закономерные подозрения. Тогда придется рассказать о письме и встрече Лары со своим ненаглядным. Проклятье. Замкнутый круг какой-то.
Не подозревая о моих душевных терзаниях, птерка продолжала щебетать:
— Дамиан писал, что я поразила его в самое сердце с первого взгляда. И что он безумно желает увидеть меня снова.
Вот же гад. Так и вижу его лукавые глазенки, когда он составлял свое пафосное послание, призванное охмурить наивную дурочку. И эту его нахальную улыбочку. Снова прямо руки зачесались прибить оборотня.
— Он сказал, что понимает, насколько велика пропасть между нами, и не смеет даже мечтать о взаимности. Но сообщил, что будет счастлив, если я позволю ему хотя бы себя увидеть. Написал, что каждый день будет ждать в «Черном лебеде» в три часа все время моего пребывания в Бармине. Будет просиживать там до четырех, надеясь, что я все-таки сжалюсь над пораженным в самое сердце моей красотой мужчиной. Позволю хотя бы увидеть меня там издали.
— Сволочь он. Манипулятор хренов, — вырвалось у меня.
Лара запнулась на полуслове и укоризненно глянула.
— Прости, не сдержалась, — кисло улыбнулась я.
— Ладно, но при мне так больше не говори, — суховато сказала девушка. — Оскорбляя моего любимого, ты оскорбляешь и меня.
Захотелось зубами заскрежетать от бессилия. Лис — зараза рыжая. Ведь совсем запудрил девушке мозги.
Подошла к окну и распахнула его, чтобы вдохнуть свежий воздух и слегка остудить запылавшие от гнева щеки. Лара иначе трактовала мои действия и предложила:
— Хочешь, пойдем погуляем в саду? Подышим воздухом перед ужином? И… прости меня, пожалуйста, за резкость, — виновато закончила.
— Все нормально, — я отмахнулась. — А прогуляться и правда не помешает.
Дальше сидеть в четырех стенах и слушать восторженные речи о том, какой Лис замечательный, не хотелось до колик.
Выйдя из комнаты, заметила, что Вэйда среди стражей, дежуривших у двери, нет. Вопросительно глянула на одного из мужчин:
— А где господин Садерс?
— Доставили его вещи, и он отправился в свою комнату. Сказал, что минут через пятнадцать вернется.
— Хорошо, — я кивнула. — Пусть кто-то передаст ему, что мы будем в саду.
Не дожидаясь ответа, двинулась по коридору за птеркой. За нами тенью последовали двое птеров, оставив остальных дежурить у двери. Мало ли, вдруг кто-то пожелает проникнуть в комнату, пока нас не будет. Теперь, зная о том, как легко кто-то из слуг может доставить подобные неприятности, нужно быть особенно начеку. Жаль, что не могу поделиться этим с остальными стражами. Но похоже, им того и не требуется. Сохраняют максимальную бдительность.
Если я думала, что удастся сбить Лару с интересующей ее больше всего темы, то жестоко ошиблась. В какую бы сторону я ни поворачивала разговор, он в итоге все равно сводился к Лису. Даже прогулка по ухоженному, красивому саду губернатора, озаренному клонящимся к горизонту закатным солнцем, не доставляла того удовольствия, какое могла бы.
Я тоскливо оглядывалась на стражников и присоединившегося к ним Вэйда, держащихся от нас на достаточном расстоянии, чтобы не слышать разговора. Предпочла бы сейчас находиться рядом с ними.
Уже слышать не могла имя Лиса — оно прямо-таки оскомину набило. Лара же, будто не замечая моего состояния, продолжала разливаться соловьем о том, что расскажет отцу о своем любимом перед самым отъездом. И что обязательно убедит, что он и правда ее судьба. Возможно, отец согласится оставить ее здесь. Губернатор такой любезный и доброжелательный мужчина. Он обязательно разрешит ей погостить в своем доме подольше. До того, как они с Дамианом официально сочетаются браком.
Неужели сама не понимает, насколько утопичны ее мечты? Да посол Ар-Нир, скорее, собственноручно Лису шею свернет, чем допустит такой поворот событий. И сильно сомневаюсь, что сам оборотень придет в восторг, узнав о планах на него птерки. Наверняка сразу ноги сделает, едва она заведет об этом речь. Поразвлекаться с экзотической красоткой — одно, а жениться — да этот бабник, скорее, повесится. Особенно учитывая то, что от такой жены ничего не укроется. Она будет просчитывать его на раз, если вздумает изменять.
Мстительно подумала о том, что даже хотела бы такого поворота событий. Лис вполне заслужил за свои многочисленные любовные похождения. Но вот Лару жалко. Она достойна куда лучшего, чем этот ветренный гад.
Слушая ее вполуха, заметила уютную беседку и предложила девушке пройти туда. Она не возражала, и вскоре мы разместились там, любуясь красотой сада. Где находились наши сопровождающие, понять было трудно. Как-то так рассредоточились, что их даже видно не было. С сожалением вздохнула, представив, как было бы замечательно посидеть здесь только вдвоем с Вэйдом. Даже просто помолчать, обнявшись и ни о чем не думая.
Мои мысли прервал шорох шагов на покрытой гравием аллее. Птерка запнулась на полуслове, тоже посмотрев в ту сторону. Ей хватило благоразумия не говорить на деликатные темы при посторонних. И я даже обрадовалась появлению кого-то еще. Впрочем, радовалась ровно до того момента, как увидела, кто появился из-за дерева, до того скрывавшего происходящее за поворотом.
Кровь отхлынула от щек, а руки сразу похолодели от созерцания того, о ком знала теперь, пожалуй, слишком много, чтобы сохранять самообладание в его присутствии. Аоталь Тадаран, завораживающе красивый в своем темно-фиолетовом костюме, расшитом серебристыми нитями, направлялся к нам в сопровождении Самиаля Марандара. Последний даже не пытался скрывать неприязненного взгляда, устремленного в мою сторону. Его почти белые глаза сверкали ярким огнем. Аоталь, в отличие от него, был подчеркнуто дружелюбен. Подойдя к нам, учтиво поклонился и одарил обворожительной улыбкой. Не знай я о нем того, что известно сейчас, могла бы даже купиться. Но теперь его вид вызывал лишь оторопь и беспокойство.
— Какая приятная встреча, — промурлыкал темный эльф. — Тоже решили прогуляться, сарна Ар-Нил? И вас рад видеть, кажется… э-э-э… госпожа Фаррен.
Я кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Лара окинула его настороженным взглядом, но нацепила любезную улыбку.
— Да, мы решили немного подышать свежим воздухом перед ужином.
— Надеюсь, очаровательная госпожа Фаррен тоже будет на нем присутствовать? — осведомился Аоталь.
