— Это шутка?
— Ты режешь руку и выдавливаешь несколько капель крови на землю. Не на ковер или асфальт — на землю. И тогда даешь клятву, признавая перед небесами, что ты не боишься пролить собственную кровь. Из земли ты пришла, в землю и уйдешь. Произнося клятву, ты отказываешься от права иметь ангела-хранителя и возвещаешь, что принимаешь свою судьбу — без помощи небес. И запомни, что я это не поддерживаю. Они дали тебе хранителя, и не просто так, на то была особая причина. Кто-то наверху считает, что ты в опасности. Тут я полагаюсь на свое мнение, но я думаю, что это не просто параноидальные подозрения.
Не то чтобы это были неожиданные новости — я чувствовала, как что-то темное давит на мой мир, угрожая омрачить его. Особо это касалось фантома за спиной появившегося призрака моего отца. Меня осенила внезапная мысль. — А что если тот, кто преследует меня, также мой ангел-хранитель? — медленно произнесла я.
У Риксона вырвался смешок. — Патч? — его голос звучал так, будто это невозможно.
Ничего удивительного. Риксон прошел через все вместе с Патчем. Даже если Патч виновен, Риксон примет его сторону. Слепая преданность превыше всего.
— Если бы он пытался нанести мне вред, кто-то бы знал? — спросила я. — Архангелы? Ангелы смерти? Дабрия знала, когда люди были близки к гибели. Может другой ангел смерти остановить Патча, пока не поздно?
— Если ты сомневаешься в Патче, ты выбрала не того парня, — тон его голоса стал жестче. — Я знаю его лучше тебя. Он серьезно относится к своим обязанностям хранителя.
Но если бы Патч хотел убить меня, он бы подстроил идеальное убийство, да? Он мой ангел-хранитель. Его задача — беречь меня. Никто не заподозрит его…
Но у него уже был шанс убить меня. И он им не воспользовался. Он пожертвовал единственное, что хотел превыше всего — человеческое тело — чтобы спасти мою жизнь. Он бы не сделал этого, если бы желал моей смерти. Да?
Я отбросила свои подозрения. Риксон прав. Глупо подозревать Патча в чем-то подобном.
— Он счастлив с Марси? — спросила я сквозь зубы.
Поначалу я не хотела задавать этот вопрос. Просто вырвалось. Щеки залило румянцем.
Риксон наблюдал за мной, очевидно, раздумывая над ответом. — Патч — очень дорог мне, он — почти моя семья, и я люблю этого парня как брата, но он не тот, кто тебе нужен. Я это знаю, и он это знает, и глубоко внутри, думаю, ты тоже это знаешь. Может, ты не хочешь это слышать, но он и Марси похожи. Они сделаны из одного теста. Патчу можно немного повеселиться. И он может — Марси его не любит. Она ничего к нему не чувствует и поэтому не привлечет внимание архангелов.
Мы сидели в тишине, и я изо всех сил старалась скрыть свои эмоции. Другими словами, я привлекла внимание архангелов. Мои чувства к Патчу выдали нас. Не то, что Патч сказал или сделал. Виновата я. И судя по объяснению Риксона, Патч никогда не любил меня. Не отвечал взаимностью. Я не хотела принимать это. Я хотела, чтобы Патч дорожил мной так же, как и я им. Я не хотела думать, что это было просто развлечение, способ занять время.
Остался еще один вопрос, который я отчаянно хотела задать Риксону. Если бы мы с Патчем по-прежнему были в хороших отношениях, я бы спросила его, но теперь это неактуально. Однако, Риксон не менее опытный, чем Патч. Он знает то, о чем не имеют понятия другие — особенно, когда дело касается падших ангелов и нефилимов — а если он этого не знает, то может выяснить. Сейчас моя главная ставка в поиске Черной Руки делалась на Риксона.
Я облизнула губы и решилась на вопрос. — Ты когда-нибудь слышал о Черной Руке?
Риксон вздрогнул. Он изучал меня в тишине, а потом на его лице вспыхнуло удивление. — Это шутка? Давно уже я не слышал это имя. Я думал, что Патчу не нравится, когда его так называют. Но, видимо, это он тебе рассказал?
Холод медленно пробирался к сердцу. Я собиралась рассказать Риксону о конверте с металлическим кольцом и записке, говорящей, что Черная Рука убил моего отца, но вместо этого начала выпытывать новые ответы. — Черная Рука — псевдоним Патча?
— Он не пользовался им долгие годы. С тех пор, как я начал называть его Патчем. Ему никогда не нравилось прозвище Черная Рука, — он почесал щеку. — Это было в те дни, когда мы работали наемниками у французского короля. Незаконные операции восемнадцатого столетия. Приятная работа. Хорошие деньги.
Меня как будто ударили по лицу. Мир вокруг меня терял равновесие, покосившись в сторону. От слов Риксона меня окутал туман, как будто он говорил на чужом языке, а я не могла сосредоточиться. Меня тут же начали одолевать сомнения. Только не Патч. Он не убивал моего отца. Кто угодно, только не он.
Медленно, но неумолимо, сомнения отходили в сторону, сменяясь рассуждениями. Я вспоминала факты, анализировала доказательства. Ночь, когда я дала Патчу свое кольцо: в тот момент, когда я сказала, что оно принадлежало отцу, он настаивал, что не может взять его, он был решителен. И второе имя Черная Рука. Оно подходило к нему, даже слишком. Заставляя себя продержаться еще несколько мгновений, тщательно сдерживая эмоции, я осторожно подбирала следующие слова.
— Ты знаешь, о чем я больше всего жалею? — задала я вопрос своим обычным голосом. — Это невероятно тупо, ты, наверное, будешь смеяться, — чтобы сделать историю убедительнее, я выдавила смешок откуда-то изнутри, но мне не было весело. — Я оставила свою любимую рубашку в его доме. Из Оксфорда — школы моей мечты, — пояснила я. — Моей отец привез мне ее из Англии, поэтому она много для меня значит.
— Ты была в доме Патча? — в его голосе звучало искренне удивление.
— Только однажды. Мама была дома, поэтому мы поехали к нему, чтобы посмотреть фильм. И я оставила рубашку на диване.
Я знала, что двигаюсь по опасной черте — чем больше деталей я опишу о доме Патча, тем скорее ошибусь, и моя уловка будет раскрыта. Но с другой стороны, если я буду неубедительной, боюсь, Риксон поймет, что я лгу.
— Я поражен. Он предпочитает держать адрес своего дома в неизвестности.
И к чему бы это? Я задумалась. Что он скрывал? Почему Риксон — единственный, кому Патч позволяет входить в свою — святая святых — обитель? Что он может разделить с Риксоном, но больше ни с кем другим? Он никогда не позволял мне войти внутрь, потому что знал, что я могу увидеть что-то, что откроет правду — он в ответе за смерть моего отца?
